«тэтэху». В зале вновь раскатисто прозвучало: «бам!», «бам!», «бам-м!» На этот раз уже в теле мертвого телохрана добавилось пулевых отверстий…
«Номер первый» сунул чужой «ПМ» в карман куртки, в комплект к изъятым у мертвеца служебным документам. Провозившись еще несколько секунд возле этого трупа — вышибив ногой из-под него стул, — киллер знаком показал напарнику, что им пора отсюда сваливать.
Тот, выдав вслух некую реплику, всадил напоследок из своего ствола «контрольку» распростертому возле стойки бармену и направился вслед за своим товарищем к выходу, не забыв по ходу швырнуть в нишу гардеробной пистолет с глушителем, надобность в котором теперь окончательно отпала…
Маркелов, который в своем зачумленном состоянии мало что соображал, не придумал ничего другого, как попытаться выехать со двора на «Ниве» тем же путем, как они сюда и попали. Объехав здание С торца, он уже хотел было повернуть — на проезжей части улицы — направо, как вдруг услышал, причем довольно отчетливо, три или четыре выстрела подряд…
Ему показалось, что стреляют где-то рядом, возможно, у парадного входа в ресторан «Левобережный». Натурально, у Маркелова в этот момент его короткие, как щетина, волосы под париком встали дыбом.
Сообразив наконец, что он что-то не то делает, Маркелов затормозил, находясь уже передком на проезжей части. Он решил сдать назад, с тем чтобы развернуться и попытаться выехать со двора через другой проезд, как вдруг над ухом у него звонко заорала неожиданно вышедшая из состояния транса Зеленская:
— Вот они! Я их вижу! Смотри, на улицу выбежали!!! Где?! Где наша «Сони»… твою мать, Маркелов!!!
Володя так удивился всему этому — он никогда не видел киллеров вот так, на достаточно близком расстоянии, и никогда прежде не слышал, чтобы его в высшей степени образованная и хорошо воспитанная напарница так отчаянно материлась, что брякнул почти не задумываясь:
— Ну так лежит же на заднем сиденье… блин!
Он отчетливо видел двух парней, правда в профиль, а потом лишь со спины, один из которых был в темно-синей куртке, а другой в черной кожанке, которые, выйдя из парадного и стащив на ходу шлем-маски, торопливо, но не бегом, пересекли улицу и уселись в припаркованную с противоположной стороны, на тротуаре, чуть наискосок от входа в «Левобережный», вишневого цвета «девятку».
Но оцепенение, напавшее на него, длилось считаные секунды… аккурат до того момента, когда «девятка», соскользнув с тротуара на проезжую часть улицы, покатила в противоположном от них направлении.
Заметив, что его шустрая напарница, успевшая вооружиться цифровой камерой «Сони», снимает данный драматичный эпизод через лобовое стекло «Нивы», Маркелов тут же переключил коробку скоростей и дал Задний ход.
— Нет, не туда! — скомандовала Зеленская. — Они же сейчас смоются с концами!..
Маркелов наконец развернулся и принялся выезжать со двора через другой проезд.
— Сдурела?!! — вызверился он на свою напарницу. — Ты че, совсем охренела?! Если нас засекут… похерят… на фиг!!
Покрутившись минут пять в этом малознакомом ему районе, Маркелов въехал во двор какой-то пятиэтажки и заглушил на время движок.
— Уф-ф-ф… — он устало провел ладонью по влажному от испарины лбу. — Тебе не кажется, Нюра, что мы крепко вляпались в это опасное дерьмо?..
Он полез в карман за сигаретами. Когда выковыривал из пачки «мальборину», его руки тряслись даже покруче, чем получасом ранее у Аксенова (ныне, вероятнее всего, уже покойного). Едва он поднес огонь к кончику сигареты, как Зеленская, снизив голос до полушепота, произнесла:
— Ага… вот они, голубчики!
— Кто? — удивленно покосившись на нее, спросил Маркелов.
— Как это «кто»? — устраиваясь в кресле поудобнее и включая в работу компактную, размерами немногим более мужской ладони камеру, сказала Зеленская. — Вот же их «девятка»… с другой стороны, видно, въехали во двор… Молодец, Володя, не упустил этих гадов…
Маркелов только сейчас засек вишневую «Ладу», которая припарковалась в другой части двора, шагах примерно в семидесяти от того места, где он поставил «Ниву», собираясь хоть чуточку отдышаться и пораскинуть мозгами над тем, что им следует предпринять в этой пиковой ситуации.
Из машины выбрались двое уже знакомых им персонажей… В организме Маркелова тут же состоялся мощнейший впрыск адреналина в кровь…
— Блин… Нюра!!! Ты мой ночной кошмар…
— Тихо, Володя, — шепотом, хотя вряд ли их кто мог сейчас слышать, произнесла Зеленская. — Вот сейчас как раз не нужно делать лишних движений… Они нас не видят, понимаешь?
У Маркелова имелась лишь одна версия, способная объяснить происходящее: скорей всего, сам не зная того, он случайно зарулил во двор, где пара наемников должна была, по плану отхода, сменить транспорт на какую-нибудь незасвеченную тачку.
— Резвые, однако, мальчики, — процедила Зеленская, приставив камеру почти к лобовому стеклу. — Володя, не говори пока ничего. Я ни-че-го пока не хочу знать!..
— Осторожней, Аня… Старайся не держать камеру на виду… Давай агрегат, я сам продолжу съемку.
— Ты лучше держи ушки на макушке, — не прекращая съемку ни на секунду, сказала Зеленская. — Оп-па… Смотри, какие люди тут нарисовались!
Из джипа, притормозившего буквально на несколько секунд возле девятки, показался не кто иной, как уже знакомый им — в основном заочно — Валерий Фомин.
Один из наемников передал Фомину какой-то небольшой сверток. Тот, произнеся две или три фразы, сделал рукой какой-то жест, который журналисты не смогли уверенно истолковать. Потом уселся в свой джип и… покатил прямо в их сторону.
Зеленская не только быстро убрала с виду камеру, но и сползла по креслу вниз, чтобы ее не было видно снаружи. Действуя столь же инстинктивно, Маркелов отвернул голову вбок, чтобы ненароком не встретиться глазами с этим опасным мужичком (он бы хотел, на манер Зеленской, сложиться пополам, заныкаться куда-то, уменьшиться до размеров микроба — но при его габаритах и размерах «Нивы» это было дохлое дело).
Выдохнул он воздух из легких лишь после того, как джипа уже и след простыл.
— Ба! — воскликнула выползшая уже из подполья Анна. — Знакомые все лица…
За те считаные секунды, пока они прятались от проехавшего мимо Фомина, один наемник куда-то исчез из виду, а другой… Рядом с ним оказался каким-то образом еще один приметный субъект.
Да, это был Александр Ломов собственной персоной.
И хотя он задержался возле наемника всего на пять или шесть секунд — кажется, даже бросил на ходу ему какую-то реплику, — у Маркелова возникло такое ощущение, что эти ребята, Ломов и Фомин, определенно имеют какое-то отношение к тому, что буквально вот только что произошло в «Левобережном».
Весь этот эпизод, включая скорый отъезд Фомина, занял не более двух минут.
Как и предполагал Маркелов, наемники выехали с этого двора уже на другой легковушке, а именно на скромном «Фольксвагене Гольфе». «Девятку», кажется, они бросили… хотя позже, возможно, кто-то из сообщников ее отсюда заберет. Что касается Ломова, то он отъехал сразу же за «Гольфом», причем за рулем «Датсуна» сидел не он сам, а какой-то другой парень, которого журналисты со своего НП так и не смогли разглядеть.
Они переместились в один из соседних дворов, где стояли, не в силах решиться на что-то конкретное, уже примерно двадцать минут.
— Вот что, Аня… — сглотнув тугой комок, подступивший к горлу, Маркелов закрыл ноутбук и сунул его на штатное место, в чемоданчик. — Лучше тебе на это не смотреть…
