Он выскочил в носках из кухни в холл. Лиза нагнулась над перилами.
– Я-я-я, сестра.
– Что у тебя?
– «Фритос». И чай со льдом.
– Я не могу уснуть. Принеси мне это сюда. Карабкаясь по ступенькам, Рэнди бормотал:
– Иисус, я ненавижу чай со льдом.
Лиза в сером спортивном костюме сидела на кровати, скрестив ноги.
– Входи и закрой дверь.
Он послушался и опустился у кровати на пол, который качался под ним, как палуба.
– Дай мне тоже, – сказала Лиза, протягивая руку за крекером.
Она уронила пакетик и повернула брата лицом к себе.
– Рэнди, глупая ты задница, ты снова курил эту гадость? Сознавайся!
– Нет, – пробормотал он – сес…
– У тебя такие глаза! Господи! Господи, как ты нагрузился! А если бы тебя мама поймала? Она бы тебя просто выгнала.
– Ты ей скажешь?
– Я должна, ты знаешь.
Видно было, что она колеблется.
– Но я не хочу портить завтрашний день. Ты обещал мне, что больше не будешь курить это дерьмо.
– Помню. Но я сделал всего несколько затяжек.
– Почему?
– Не знаю. – Рэнди свалился поперек кровати в ногах у Лизы. – Не знаю.
Она взяла у него из рук чай, глотнула, села на кровать, снова подобрав под себя ноги. Как ему помочь?
– Ты понимаешь, что ты делаешь со своей жизнью?
– Это всего лишь курево. Я не колюсь.
– Лишь курево!
Лиза покачала головой, а он уставился в потолок.
– Сколько ты тратишь на это в неделю?
Рэнди пожал плечами и отвернулся.
– Сколько?
– Тебя это не касается.
Она толкнула его ногой:
– Посмотри на себя. Тебе девятнадцать лет, у тебя есть комплект барабанов «Перле». Что еще? Приличная работа? Мебель? Машина, за которую заплатила мама? Друг, который чего-то стоит? Берни, дырка в заднице. Господи, да я за свою жизнь не поручусь, когда он рядом с тобой болтается.
– Брось, с Берни все в порядке.
– Берни – дрянь. Когда ты это поймешь?
Рэнди покрутил головой и посмотрел на нее. Она съела уже три крекера. Лиза вложила крекер и ему в руку. Съела еще один и сказала:
– Ты знаешь, я думаю, что дело в том, что ты себя недостаточно любишь.
– Ой-ой! Послушайте ее. Лиза Фрейд.
Она дала ему еще крекер.
– Не любишь. И ты это знаешь. Поэтому ты и болтаешься со всякими неудачниками. Давай посмотрим правде в глаза. А твои девицы? Кого ты приводил ко мне? Мне хотелось надеть на руку презерватив, прежде чем поздороваться с ними.
– Спасибо.
Лиза дала ему последние два крекера, бросила пустой кулек и отряхнула руки.
– Ты с папой сегодня разговаривал, как с дерьмом.
– Дерьмо и есть дерьмо.
– О, брось это, Рэнди. Он из кожи вон лезет, чтобы наладить с тобой отношения. Когда ты это перерастешь? Ведь это тебя разрушает.
– Не он сегодня меня беспокоит.
– Да, а кто же?
– Марианна.
– С ней тоже дров наломал?
– Послушай, я старался. Правда, старался.
– Что старался-то? Забраться к ней под юбку? Оставь ее, Рэнди. Она хорошая девушка.
– Ну и ну. Хорошенького ты обо мне мнения.
– Я тебя люблю, братишка. Но чтобы я могла тебя любить, мне очень на многое приходится закрывать глаза. Я бы любила тебя еще больше, если бы ты постарался: бросил эту дурную траву курить, нашел работу.
– У меня есть работа.
– Ну да. Этот сумасшедший дом. Чего ты боишься? Что ты не годишься для этих твоих драгоценных барабанов?
Она вытянула ногу и положила на его грудь.
– Ты будешь помнить утром то, что я тебе сейчас скажу?
– Буду. Я в порядке. Пришел в себя.
– Хорошо. Тогда слушай, и слушай как следует. Ты – лучший барабанщик из всех, кого мне доводилось слышать. Если хочешь барабанить, давай! Но запомни, это рисковая работа, особенно если ты куришь эту дрянь. Потом ты станешь колоться, потом все хуже и хуже, и ты погиб. Поэтому, если хочешь быть музыкантом, найди себе стоящий оркестр.
Он долго молча глазел на нее, потом сел.
– Ты правда думаешь, что я хороший барабанщик?
– Самый лучший.
Рэнди недоверчиво ухмыльнулся:
– Правда?
Она кивнула.
– Хорошо. Что случилось с Марианной? Она не выглядела счастливой, когда ворвалась в дом.
– Ничего не случилось. – Он глядел в сторону, запустив руку в волосы. – Я выругался, вот и все.
– Я сказала тебе, что она хорошая девушка.
– Я извинился, но она уже умчалась.
– В следующий раз придержи язык. Это не так уж трудно.
– И не успел я войти в ресторан, как она стала вопить, что я плохо обращаюсь с отцом.
– Значит, это заметно.
– Я даже не знаю, почему это она мне нравится.
– Почему же?
– Я сказал: не знаю.
– Держу пари, что я знаю.
– Да? Ну скажи.
– Она не потаскушка, вот почему.
Рэнди проглотил комок в горле. Некоторое время он сидел молча.
– Я увидел ее первый раз – и бац! Все, конец! – Он стукнул себя по груди. – Я почувствовал, что дышать не могу.
Лиза улыбнулась:
– Иногда это случается и так.
– Я старался себя вести сегодня как можно лучше. Честно, старался. – Он показал на свой новый свитер. – Я даже себе одежду новую купил, машину вычистил, стул ей пододвигал, дверь в машине
