помешать этому. – Я тебе все скажу, когда меня соберут в одно целое. А до этого, пожалуйста, постарайся ни в кого не влюбиться.
Марианна вышла в комнату ожидания, где собралась вся семья, и Лиза спросила ее:
– Как он?
– Слаб, но шутит.
Лицо Лизы выражало горечь и беспокойство.
– Я слишком увлеклась своей семьей и перестала звонить ему.
За эти часы бодрствования все так или иначе говорили о своей вине.
Майкл:
– Я должен был проявить большую настойчивость и поговорить с ним.
Бесс:
– Я не должна была все время твердить ему, чтобы он где-то прослушался.
Джил Харвуд:
– Я не должен был тащить его в этот проклятый оркестр.
Стелла:
– Мне не нужно было давать ему денег на этот фургон.
К десяти часам вечера все чувствовали себя совсем измученными. Состояние Рэнди казалось стабильным, сердце билось ритмично, но он оставался в реанимации, где посещения разрешались раз в час по пять минут.
Майкл предложил:
– Почему бы вам всем не пойти домой и не отдохнуть?
– А ты? – спросила Бесс.
– Я останусь и подремлю в комнате ожидания.
– Но, Майкл…
– Никаких «но». Делайте, как я сказал. Отдохните, увидимся утром. Стелла, Джил. Вы тоже, пожалуйста. Я буду здесь и, если что, позвоню.
Они послушно удалились.
Сестра принесла Майклу подушку и одеяло, он устроился прилечь, заручившись обещанием, что в случае чего его тут же разбудят. Ему казалось, что он поспал совсем немного, но, когда выпростал руку из- под одеяла и посмотрел на часы, было уже полшестого утра. Сел, вытер лицо, пригладил рукой волосы и сложил одеяло.
Спросил у дежурной, как Рэнди.
– Он спал очень хорошо, не просыпался всю ночь. Нет никаких признаков, что с сердцем что-то не в порядке.
Еще двенадцать часов, даже меньше – и он будет вне опасности. Майкл потянулся и пошел искать ванную. Там плеснул на лицо холодной водой, прополоскал рот, пригладил волосы, засунул рубашку в брюки. Казалось, что прошла вечность с тех пор, как он, улыбающийся, пришел в больницу встретить Бесс и навестить Лизу и ребенка. Как они там? У Лизы был просто шок, когда она узнала о Рэнди, но она держалась молодцом и получила разрешение показать ребенка брату, быть может, перед его смертью. Никто ничего не сказал, но все поняли, что она сделала так именно поэтому.
Майкл стоял в дверях комнаты Рэнди и смотрел на него.
«Еще десять часов. Только десять».
Он подошел к окну и выглянул, заложив руки за спину. Какая ирония судьбы: его дети, оба в одной и той же больнице – одна произвела на свет новую жизнь, а жизнь другого висит на волоске.
Тем временем над Сент-Крой занялся рассвет и осветил реку, прогулочные пароходики у причала, церковные шпили. Воскресное утро конца августа. Жители города скоро проснутся и отправятся в церковь на утреннюю службу. Туристы наводнят магазины, покупая антиквариат, а потом, захватив стаканчики с мороженым, направятся к воде. Владельцы лодок и катеров проснутся в своих каютах, выйдут на палубы, наблюдая, как рассеивается утренний туман на реке, и размышляя, где им лучше позавтракать. В полдень в больницу приедет Марк и заберет Лизу и Натали домой.
«А в четыре – Господи, прошу тебя! – Бесс и я заберем Рэнди».
Рэнди, как будто услышав его мысли, открыл глаза:
– Папа?
Майкл повернулся, подошел к кровати и взял Рэнди за руку.
– Я выкарабкался.
– Да, – подтвердил отец дрогнувшим голосом. Если Рэнди не знает, что впереди еще десять критических часов, то пусть и остается при этих иллюзиях.
Поглаживая руку Рэнди большим пальцем, Майкл улыбнулся.
– Вы все думали, что я умру, да? Потому Лиза и принесла ребенка, пришли бабушка и Марианна.
– Это было не исключено.
– Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через это из-за меня.
– Да-а. Иногда мы мучаем людей, которых любим, совершенно ненамеренно.
Они молча смотрели друг на друга, словно уверяя себя в том, что никогда больше этого делать не будут.
– Где мама?
– Я заставил ее пойти домой и поспать.
– Значит, вы опять женитесь?
– Ты не против?
– Влюблены?
– Абсолютно.
– Тогда о'кей.
– Нужно кое-что закончить сначала.
– Например?
– Поправить тебя окончательно. Решить, где будем жить.
– Я могу жить где угодно.
– Ты будешь жить с нами. – Майкл про себя поклялся в этом. Планы Бесс жить от Рэнди отдельно придется пока отложить. Мысль придала ему надежду. – Я хочу, чтобы ты знал, что мы не отделяемся от тебя.
– Вы этого не делали и раньше, это я все себе вообразил.
Майкл наклонился над сыном, заглядывая ему в глаза:
– Мы будем с тобой. Сделаем все, что нужно. Но сейчас, я думаю, мне пора. Мои пять минут истекли. Мне нужно принять душ, побриться и переодеться.
Майкл встал.
– Позвоню маме. Потом забегу домой. Я вернусь через часок. Хорошо?
Рэнди посмотрел на своего усталого отца, чья мятая одежда и щетина на щеках свидетельствовали о том, что он провел ночь без сна. Его вдруг поразила мысль, как это трудно быть родителем и что он об этом до сих пор не думал. Мысль эта после пережитого напугала его. «Я взрослею, – подумал он. – А что, если у меня когда-нибудь тоже будет ребенок и заставит меня пройти через такое?»
– Папа, – сказал он.
Майкл почувствовал, что сейчас произойдет что-то важное.
– Ты не обругал меня за кокаин.
– Обругал. Да еще как. Раз десять, не меньше, пока ты боролся за свою жизнь. Просто не сказал этого вслух.
– Больше этого не будет. Я обещаю. Я хочу жить нормально и быть счастливым.
Майкл положил руку на волосы Рэнди.
– Мы все этого хотим, сын.
Он наклонился, поцеловал Рэнди в щеку.
– Я скоро вернусь. Я люблю тебя.
