У нее сдавило горло.
– Подойди ко мне, – попросила она.
Он обогнул кровать и подошел к тому краю, где она всегда спала, не посягая на место Билла, хотя оно и было ближе к двери. Ли вытащила из-под одеяла руки, и Джои присел, склонившись к ней.
– Я люблю тебя, – сказала она, обнимая его. – И это самое важное. Если бы я не любила тебя, мне было бы все равно, где ты и чем занимаешься.
– Я тоже тебя люблю, мам.
Она почувствовала, как рассасывается ком, застрявший в горле.
Кристофер позвонил на следующий день, сразу же после утренней службы в церкви.
– Как Джои? – спросил он.
– У нас был разговор, и мы все выяснили.
– Я был уверен, что все уладится. Потому и ушел.
«Поразительно, сколько же доброты и чуткости в нем», – поразилась Ли. Прошлой ночью, уже лежа в постели, она долго думала о Кристофере, восхищаясь его душевной щедростью. В самые трудные минуты он неизменно оказывался рядом. Обращаться к нему за помощью стало для нее естественной потребностью, и она уже не представляла своей жизни без него. Мало того, что прошлой ночью он примчался по первому зову, – он и сегодня утром позвонил, искренне переживая за нее и за Джои.
– Кристофер, не знаю, как я могу отблагодарить тебя за вчерашнее. Я забыла, как тяжко одной воспитывать подростка. Когда я вчера увидела тебя возле нашего дома, я испытала…
Оказалось, не так-то просто выразить, что она чувствует.
– Что? Что? – подталкивал он ее к откровенности.
– Огромное облегчение. Знаешь, когда можешь переложить на кого-то часть своих забот… Ты всегда появляешься тогда, когда нужен… Словно по мановению волшебной палочки. И мне становится так спокойно, когда… когда ты рядом. Я знаю, что, наверное,
– Но, Ли, для меня это тоже… не просто так… Я счастлив, когда нужен вам.
На линии воцарилось молчание, скрывавшее великое таинство: они вступали в волнующий мир любви.
Первым нарушил молчание он.
– Все это время я думаю о вас. Не могли бы мы увидеться сегодня? Может, позавтракаем, с Джои, разумеется, где-нибудь…
В ее ответе звучало отчаяние:
– Извини, Кристофер, но у нас сейчас Ллойд. Я пригласила его на обед.
– Возьмите его с собой. Я буду только рад.
Через стеклянную дверь Ли видела, как Ллойд в гостиной заинтересованно читает воскресную газету, а Джои погружен в видеоигру.
– Хорошо. Я попытаюсь.
Она позвала:
– Ллойд? Джои? Как вы смотрите на то, чтобы позавтракать с Кристофером?
Джои, с утра уже принаряженный, возник в дверях. Упоминание о еде, как всегда, оживило его.
– Да, конечно… где?
Она зажала рукой трубку.
– Не могу же я спрашивать его где, – прошептала она. – Это неприлично.
Из гостиной раздался голос Ллойда.
– Я не против.
Она сказала в трубку:
– Они оба согласны, и я тоже. Возвращаю своего цыпленка в холодильник до завтрашнего ужина…
Он засмеялся.
– Как насчет «Эдинбурга»?
– Я там никогда не была, но слышала, что это чудное местечко.
– Я заеду за вами через полчаса.
В загородном клубе «Эдинбург» их усадили за столик у окна, из которого открывался вид на заснеженные площадки для гольфа. В центре зала располагалась буфетная стойка, стилизованная под дельфина; от нее в разные стороны расходились столики всевозможных размеров, за которыми завтракали семьи. Дедушки и бабушки, родители, дети – три поколения встречались здесь за воскресным завтраком – все нарядные, жизнерадостные и бодрые. Их четверка – она, Кристофер, Джои и Ллойд – тоже выглядела вполне посемейному. Ли на миг вообразила, что они с Кристофером – супружеская лара, решившая провести воскресный завтрак за столиком ресторана, среди таких же, как и они, счастливых пар. Прошлой ночью они вместе пережили инцидент с Джои, и вот сегодня они здесь, в этом уютном ресторанчике, радуются жизни, забыв о горестях.
Она сидела напротив Кристофера, слушала, как он рассказывает Ллойду о служебных собаках; потом Ллойд предался воспоминаниям о черном ньюфаундленде, который жил у них на ферме, когда Ллойд был еще мальчиком. В беседу встрял Джои с очередным детским анекдотом – на этот раз о собаке, которая обгрызла нижнее белье своих хозяев в самых пикантных местах.
Все рассмеялись. Подошла официантка с кофе.
Ллойд сказал:
– Я, пожалуй, не откажусь еще от кусочка итальянского пирога.
Джои подхватил:
– Я тоже, дедушка. Но сначала – пудинг с карамелью.
Они отправились к буфету. Ли с Кристофером молча проводили их взглядом.
– Мне нравится Ллойд, – сказал он.
– Мне тоже.
Кристофер вновь устремил свой взгляд на женщину, сидевшую напротив. Она тоже не отводила от него глаз, в которых, как ему показалось, сквозило восхищение. А может быть… Он боялся этому поверить… и любовь.
– Ваш муж был похож на него?
– Да, отчасти. Но Биллу не хватало терпения, он бывал слишком резок в своих суждениях. Наверное, он унаследовал это от матери.
– Как-то странно слышать это от вас.
– Почему бы?
– Вы как-то сказали мне, что у вас был идеальный брак.
– Ну и что? Идеальный брак вовсе не подразумевает, что идеальны супруги. Просто это означает, что они снисходительно относятся к недостаткам друг друга.
Он задумался. Потом спросил:
– А со свекровью вы, выходит, не очень-то ладили?
– Нет, почему, у меня с ней были прекрасные отношения. Но она была слишком рассудительна. Когда умер Билл, она считала, что я сумасшедшая – не расплатилась за дом, получив страховку. Она считала, что мне не следует учиться, ввязываться в свой бизнес – что, если он провалится, и все такое. Потом, когда Сильвия решила оставить свою работу в бухгалтерской фирме и присоединиться ко мне, Рут заявила, что ничего хорошего из этого не выйдет. Две сестры, каждый день на работе вместе… она думала, что очень скоро мы просто опостылеем друг другу. Но у нас все сложилось удачно. У каждой из нас свои обязанности, и каждая занимается своим делом. Сильвия – коммерцией, я – оформлением композиций.
Джои вернулся с тарелкой, полной всевозможных лакомств, и тут же принялся их уплетать.
– Эй, Кристофер, угадай-ка! – пробурчал он с набитым ртом.
– Что?
