карман.
— Это чисто профессиональный интерес.
— Ты все еще остаешься в стороне от этих дел и, пожалуйста, не забывай об этом.
— Постараюсь не причинять тебе неприятностей.
Я непроизвольно взглянул на его лицо. Морщины на нем стали глубже, глаза по-прежнему были обрамлены краснотой, а губы едва двигались, будто ему было трудно произносить слова. Его взгляд уходил куда-то вдаль, и потому казалось, что он говорит, не видя собеседника.
Пат поставил чашку и постарался сосредоточить свой взгляд на мне.
— Майк, — произнес он более отчетливо, чем в начале нашего разговора, — мне кажется, что я начинаю понимать твою сущность.
— Ого?!
— Да. Ты мерзавец. Что-то не так устроено в твоей голове, а скорее всего, там чего-то не хватает. Сейчас я готов биться об заклад, что ты думаешь о женщине.
— Считай, что ты проиграл, — ответил я, поднимаясь. — Я думаю сразу о двух.
Пат укоризненно покачал головой.
— Голых?
— Естественно, — ответил я.
Глава 9
Что-то случилось в подпольной информационной службе Бродвея. Никто не видел ни Вельды, ни типа в красной рубашке по кличке Бивер, ни Вуди Баллингера и его парней. Все надежды были на время...
К полудню, когда я добрался до Лексингтон-авеню, солнечное утро сменилось туманом и облаками, которые постепенно затягивали небо. В этом районе был кто-то еще, у кого я мог бы получить нужные мне сведения.
Дежурный у дверей знакомого дома, приложив руку к фуражке, сказал:
— Добрый день, сэр.
— Скажите, мисс Андерс дома? — поинтересовался я после короткого обмена любезностями.
— Конечно, сэр. Кстати, она резко изменилась, и даже внешне. Вчера вечером она вернулась домой уже к десяти часам, и одна. Вы хотите, чтобы я позвонил ей наверх?
Я усмехнулся, представляя себе Пата, если бы он присутствовал при этом.
— Не беспокойтесь, — сказал я, направляясь к лифту.
Хейди увидела меня через дверной глазок и открыла дверь.
Я входил в знакомую квартиру, стараясь делать все обычные движения как можно медленнее, но моя правая рука была в непосредственной близости от рукоятки 45-го, так как опыт, полученный многими еще до меня, подсказывал, что рука об руку с красивой женщиной всегда может оказаться смерть.
Хейди стояла некоторое время, глядя на занавески, а затем резко повернулась лицом ко мне и спросила:
— Я очень изменилась, Майк?
— Да, действительно, — подтвердил я.
— Все это сделал ты. Ты повлиял на меня, Майк... ты был чертовски груб и напорист... А я была без ума от тебя.
— Не нужно комплиментов, малышка. Скажи мне лучше что-нибудь новенькое про Вуди и его болванов.
В течение нескольких секунд мне казалось, что я сыграл не очень верно, но ее последующая реакция показала, что я ошибся.
— Я расспрашивала разных людей. Ты был прав.
Она приготовила два бокала с выпивкой и протянула один мне.
— Так где же все-таки Карл и Сэмми? И сам Вуди?
Ее рука с бокалом замерла на полпути.
— Что?!
— Ты прекрасно слышала меня.
— Но, Майк...
— Я просил тебя, если ты еще помнишь, кое-что передать им.
— Майк... Я сказала им все, что ты просил.
— И никакой реакции? Ничего? Ведь ты не какая-то первая попавшаяся девчонка в баре и не та, кого они так быстро оставят без внимания. Ты классная девчонка, для тебя они должны были сделать исключение и выслушать. Так где же они сейчас, Хейди?
Ее пальцы все еще продолжали сжимать бокал, а зубы почти с такой же силой прикусили кончик языка, взгляд был настороженный и внимательный.
— Майк... Сэмми... он... ну хорошо. Он хотел встретиться со мной еще раз, и мы назначили даже время, но перед встречей он позвонил и сказал, что это может подождать.
— Почему, моя радость? Девушки не откладывают встреч с парнями так просто, не выяснив причины.
— Вуди хотел поручить ему какую-то работу. Он не сказал, какую именно.
— Он звонил еще после этого?
Она кивнула, взглянула на бокал и поставила его.
— Сегодня. Час назад.
— Где он был?
— Он не сказал, где он. Все, что он сказал, это то, что он собирается увидеть меня сегодня ночью. К этому времени он уже закончит свою работу.
— Откуда он звонил?
— Я не знаю.
— Подумай, черт побери!
— Майк...
— Ну послушай, — сказал я ей, — вспомни, пожалуйста, как это было. Был ли он один? В его окружении было тихо или там раздавался посторонний шум?
— Нет, — резко сказала она, — было очень шумно. Мне казалось, что я слышу какое-то гудение.
— Гудение?
— Да, такие гудки. Сначала их было два, а затем, когда мы говорили, загудели еще три.
— Что это за чертовы гудки? — спросил я.
— Гудки! Ты что, никогда не слышал гудков? Как труба, как горн. Но только со свистящими звуками. О, я не знаю, как это объяснить. Я только знаю, что их было два, а потом три.
— Хейди...
— Я не была пьяной, Майк, черт побери!..
— Жаль. Он сказал, когда собирается увидеть тебя?
— Он сказал, что наша встреча может быть только ночью. — Она взглянула на мое хмурое лицо и нахмурилась сама. — Ну если это может как-то помочь тебе... он сказал, что позвонит мне сегодня в течение дня, чтобы сообщить, когда мы сможем встретиться.
— Но ведь день состоит из стольких часов, детка, что непонятно, как ты получишь его сообщение.
— Да, но я была настолько глупа, что сказала, чтобы он звонил только до обеда, так как после обеда меня не будет дома.
Я посмотрел на часы. До обеда оставался почти час. И за этот час что-то должно произойти?
— Тогда подождем, — сказал я.
Она усмехнулась и подняла бокал. Ее глаза тоже улыбнулись.
