Антони загасил сигарету и потянулся к телефону; кажется, их автомобиль был одним из первых, кто позволил себе эту новинку – телефон.
– Позвоню-ка я моей киске. Как она там? – Антони дал понять жене, что не собирается расставаться с Ширли.
Бекки отвернулась к окну, подчеркивая, что ей мало интересен разговор Тони с Ширли.
Придерживая одной рукой руль, Тони сжимал черную телефонную трубку. Лицо его серело…
– Вот сука! Она пьяная в стельку! – Антони швырнул трубку на рычаг.
– Ну?! – встрепенулась Бекки. – Уже запила? – казалось, она даже обрадовалась этой новости. – Что поделаешь – наследственность! Этого надо было ожидать.
Антони перестроил автомобиль в крайний правый ряд и остановился у светофора.
– Ты куда? – удивилась Бекки – им надо было продолжать ехать прямо.
– Так будет ближе, – буркнул Антони.
– Куда ближе? Что за новость?
– Ближе к дому Ширли, – нехотя пояснил Антони.
– Я не хочу к ней сейчас ехать! – воскликнула Бекки. – Я хочу домой! Я устала после полета.
– Заткнись! – выкрикнул Антони.
– Останови машину! – не сдавалась Бекки. – Я поеду в такси.
– Я тебе сказал – заткнись! – заорал Антони. Казалось, он был сейчас невменяем… Испытывая сладострастие от плетки Ширли, Бекки не находила особой радости от кулаков своего муженька. В этом и проявлялась болезненная тяга испытывать пристрастие не ко всякой боли, а именно к той, что доставляет натура с садистскими наклонностями…
И Бекки решила не возражать, себе дороже.
Простоволосая, с осунувшимся лицом, Ширли стояла в прихожей.
– Кто приехал?! Мамочка с папочкой! Соскучились по своей девочке… Папуля хочет показать доченьке, что у него в штанах? Или еще нечем хвастать? – Ширли перевела взгляд на Бекки, глаза ее уплывали, и Ширли требовалось немалое усилие, чтобы удержать их на встревоженном лице Бекки. – А вы, мэм?! Не соскучились по плетке? У меня есть одна. Правда, не кожаная, но тоже неплохая, уверяю вас, мэм, – будете довольны. Ведь вы ради этого и прискакали!
Бекки продолжала смотреть на Ширли, ловя себя на том, что борется с искушением принять предложение этой бестии.
– Может, пригласишь нас в комнату? – Антони направился было в глубь квартиры, но Ширли перегородила дорогу.
– Я сегодня вас не ждала, – Ширли перекинула руку через дверной проем.
Антони остановился. Изумление на его лице сменилось нарастающей яростью.
– Ты что… не одна? – хрипло проговорил он.
– Да! – с вызовом ответила Ширли. – С дружком!
Антони отбросил руку Ширли и, прижимая ее к дверному косяку, шагнул в гостиную.
Ширли потерла ушибленную руку и пробормотала, точно обиженная девочка:
– Поглядите-ка на него… Представляю, что с ним бы стало, если я и вправду была бы не одна… Убил бы!
– И правильно сделал бы! – процедила Бекки. – На мне хватает здесь твоих дружков.
– А… Ревнуете! – с тем же детским злорадством ответила Ширли. – А я, между прочим, свободная женщина! И вы у меня в гостях! – Она рассмеялась неверным скользящим смехом человека, находящегося в эйфории.
– Ищи, ищи! – крикнула Ширли в глубину квартиры. – Он под диваном! Я его так примяла, что он стал плоским, как полотенце! А может быть, в шкаф спрятался… Ну? Нашел?! Только осторожно с ним, он может прибить тебя одним своим хером. Он у него как железнодорожный шлагбаум, берегись поезда, папуля!
И Ширли захохотала. На этот раз хрипло, широко, донеся до Бекки крепкий спиртовый дух. Бекки поморщилась и что-то пробормотала.
– Извини, мамочка, я забыла, что ты не выносишь пьяных баб. Но я ведь немного, всего лишь чуточку выпила… Иначе дружок не справится со мной. Все это знают, кто водится с моим дружком – одна закрутка на стакан виски. И о'кей! А вот и папочка!
В прихожую стремительно вернулся Антони и, не удостаивая взглядом Ширли, бросил жене:
– Поехали! Пусть проспится. Завтра поговорим…
Фонари пунктиром размечали дорогу.
Антони не мигая смотрел вперед, словно впервые держал руль. Бекки не решалась заговорить. Ее интриговало молчание Антони, и в то же время она боялась услышать правду…
– Посмотри, что я нашел у нее! – Антони бросил на колени жены пластиковый пакетик.
– Только и всего? – не поняла Бекки.
– Тебе этого мало? – буркнул Антони.
– Разве Ширли была одна? – продолжала недоумевать Бекки. – А ее дружок?
Антони криво усмехнулся.
– Видимо, это и есть ее дружок… марихуана.
– Но… она была пьяна, – Бекки теребила пальцами пакетик.
– Ну и что? Марихуану часто заправляют выпивкой, сильнее балдеж. Когда я вошел в комнату, все понял. И запах и вообще…
Несколько минут они ехали молча. Потом Бекки повернулась к мужу и произнесла с жестокой решительностью:
– Учти, Тони, я не допущу встреч Кэти с наркоманкой!
– А я не допущу превращения Ширли в наркоманку! – так же решительно прервал Антони.
Весь вечер Антони ходил вокруг телефона в страшном искушении. Он понимал, что звонить Ширли бесполезно, наверняка нарвешься на ругань и скандал. В таких случаях нельзя торопиться, надо полагаться на время… И он бродил по квартире, ронял стулья, стучал дверцей холодильника и бара, сопел, кряхтел, изредка ругался по-итальянски…
В спальне Антони так и не появился, чем Бекки была весьма довольна – она еще была во власти безмятежных впечатлений от Спрингфильда… Утром же, сквозь сон она слышала, как Антони уламывал Ширли приехать к ним на ленч…
И вот она сидит в гостиной, на своем привычном месте. Одета в скромный темный костюмчик – ни дать ни взять деловая девица. На бледном лице чуть-чуть косметики, черные глаза кротко опущены вниз. Не то, чтобы она боялась Антони и Бекки, она давно чувствовала свою власть над ними и готова к любому разговору. Просто ей было не по себе после вчерашнего возлияния: что-то было подмешано к травке. От этих жуликов, торговцев драгой, можно ждать чего угодно…
Антони пытался было рассказать о днях, проведенных на охоте в «Сумасшедшей Фрэнсис». Но рассказ не вызывал интереса и после нескольких попыток Антони оставил эту затею. Он исподлобья поглядывал на Ширли и угрюмо молчал.
И Бекки молчала. Но Ширли этого не замечала. Или делала вид… Она ждала брани в свой адрес, а вместо этого молчаливые посиделки в гостиной, вкусный ленч с любимыми ею крокерсами. Это подкупило Ширли, она расслабилась, испытывая к Антони и Бекки почти родственное чувство. В конце ленча Антони отодвинул тарелку и проговорил, утирая губы салфеткой:
– Ты, киска, травкой не злоупотребляй. Втянешься – пиши пропало. Превратишься в такую же свинью, как твои родители.
Ширли сдвинула брови и вздохнула. Чего-чего, а уж превратиться в таких алкашей, как ее родные папочка с мамочкой, она не собиралась. Ведь до встречи с Розой ее не тянуло ни к алкоголю, ни к наркотикам. А может быть, у нее наследственное проявилось? Страх кольнул сердце Ширли… Нет, нет, надо с этим кончать, Антони прав. Если и курить понемногу, то без виски…
Ширли провела в доме Бекки полчаса, не более. И ушла озадаченная. Ладно, возможно, у Антони еще не все в порядке с этими делами, но почему Бекки сидела такая потерянная, не пыталась заманить Ширли в пыточную?
Однако думать об этом не хотелось – Ширли ждали дела, за время загула скопились заказы, Мануэль теребил свою воспитанницу, о которой уже ходили легенды…
ПАРИЖ, БЕККИ, КЭТИ И… СТИВ
– Знаешь, Бекки, мне нравятся французы! Как они безмятежны, как веселы, как умеют наслаждаться мгновением, – Кэти вытянула гудящие ноги, с любопытством рассматривая толпу, фланирующую мимо кафе, за столиком которого они с Бекки пили кофе.
– Беспечны? Это на первый взгляд, – Бекки коснулась кончиком языка горьковатого кофе. – Просто они никому не навязывают своих проблем. Вообще в Европе больше дорожат мгновением. Вероятно из-за множества войн, что свалились на этот континент. Европейцы меньше верят в «завтра», чем мы, вот и стараются не упустить мгновение, – Бекки приподняла свою чашку, но ее отвлек взгляд Кэти – недоуменный, направленный поверх ее головы…
Бекки обернулась и чуть ли не ткнулась носом в серую ткань мужского пиджака, вдохнула запах тонких духов… Она подняла глаза и увидела нависшее над собой лицо, удивительно знакомое, пробуждающее какие-то далекие ассоциации.
– Извините, – произнес приятный голос с особой иронической интонацией. – Позвольте подсесть к вам… Кругом все занято.
Фигура мужчины заслонила сейчас толпу, улицу, мир… Он был высок, смугл. Губы большого рта улыбались.
– Стив?! – опередила Бекки на мгновение. – Стив! – вскрикнула Бекки, приподнявшись с кресла. – Бог мой, это же Стив!
– Подумать только – я не ошибся, – все улыбался Стив. – Я узнал тебя, Бекки!
Маленький балкончик, увитый плющом, залит белесым светом умытого ночного неба…
Бекки откинулась на высокую спинку кресла, устремив взгляд к элегически красивой луне. Звуки полусонного города подкатывают к высокому балкончику на рю-Авиньон, подобно мелкой волне при полном штиле… Стив, Стив… Господи, неужели когда-то был Роджер, Стив, Майкл… Как я давно живу, как давно, думала Бекки… В памяти всплывали растревоженные встречей со Стивом видения далеких дней. Большие, черные глаза Бекки, глаза демона, словно воочию видят ожившие образы… Они видят все движения теннисной ракетки в сильных, смуглых девичьих руках. Видят в голубизне плавательного бассейна собственное сильное тело… И везде рядом с юной Бекки восторженный, всепрощающий Стив. Умный, цельный американский парень, честный и порядочный Стив… Думая о
