Еще с утра Мак почувствовал, что среда будет незадачливой. Проснувшись, битый час не мог отыскать штанов. Направляясь к двери, споткнулся о ящик, который как будто затем и поставили, и долго бранил соночлежников. Шагая через пустырь, он яростно пинал ногами головки одуванчиков; потом уселся на ржавую трубу у дороги и нахохлился. Спустя короткое время показался Эдди — он спешил на работу, в кафе Иды. Разумеется, Мак пошел вместе с ним, надеясь поднять настроение. Долго отирался у бара, ждал, когда Могучая Ида отойдет — Эдди уже держал для него наготове стаканчик, — но Ида как прилипла к стойке — читала письмо из казенного конверта и ворчала:
— Черт бы их всех подрал! Только дела пойдут в гору, на тебе — налог подскочил… Тебе-то, Мак, хорошо. Не владелец, не рукоделец — никаких забот. Покуда не начнут брать налог за твою собственную кожу — тебе бояться нечего…
— А что, собственно, случилось? — спросил Мак.
— Опять налоги повысили! Городские, да еще окружные…
— Налоги? На что?
— На недвижимость. Вот на этот дом. Все бы ничего, но я собиралась по кредиту за кофеварочную машину заплатить…
Обыкновенно при подобной жалобе Мак отвлеченно бы посочувствовал, радуясь в душе, что сам не обременен налогооблагаемым имуществом. Но тут его словно по голове ударило: Королевская ночлежка!.. Всю обратную дорогу сердце щемило от беспокойства.
Мак улегся на постель и принялся восстанавливать в памяти историю Ночлежки. Значит так. Хозяином был Ли Чонг. Но еще задолго до войны они взяли у него этот сарай в бессрочную аренду, за пять долларов в месяц. Не заплатили ни разу (впрочем, Ли Чонг на плату и не рассчитывал). Потом Ли продал дело Джозефу-Марии. А Ночлежка? Вошла ли она в сделку? Неизвестно. Во всяком случае, если Джозеф- Мария и хозяин, то явно сам этого не знает. Иначе давно бы потребовал плату за жилье. Он ведь не Ли Чонг! Но если Ночлежка и вправду записана за Патроном, то ему скоро тоже пришлют извещение о налогах, как Иде. А раз так, он тут же возьмет за горло жильцов. Не такой он человек, Патрон, чтоб платить деньги, а обратно не получать! Захочет получить, да еще и с процентами!
Какая несправедливость! Все разом очутилось под угрозой — кров, безопасность и — какое- никакое! — общественное положение… Что же теперь будет? А ну как Патрон потребует плату задним числом — за все прошлые годы? С него ведь станется… Ну и денек! Не зная, что делать, Мак решил созвать всех ребят на совет. Даже отправил Элена за Эдди…
Мак долго объяснял, что случилось, пока все — включая Элена — не уразумели, какая грозит беда. Ребята были потрясены и тягостно задумались; они чесали в затылке, качали ногой, смотрели в потолок. А Эдди даже встал и заходил вокруг стула — может быть, так скорей осенит?..
Первое предложение внес Уайти II:
— А что если красть у него почту? Тогда он не получит квиток.
— Это не выход, — сказал Мак. — К тому же кража почты — уголовное преступление.
— А если его убить? — сказал Элен.
— Думаешь, меньше чем за почту дадут? — усмехнулся Мак.
— Надо подстроить как будто несчастный случай, — не унимался Элен. — Будто он свалился со скалы в море…
— Все равно, Ночлежка еще к кому-нибудь перейдет. Где гарантия, что новый хозяин будет лучше Патрона?
Впервые в жизни ребята ощутили на себе всю тяжесть и несправедливость отношений частной собственности.
— Может, попросим Дока замолвить за нас словечко? — предложил Уайти I. — Он Дока уважает.
— Не надо, только лишний раз привлечем внимание, — сказал Мак. — Не дай Бог, прибавит плату!
— Да еще вздумает ее требовать… — добавил Эдди.
Сердце Элена наполнилось острой тоской. Он посмотрел на родные беленые стены Ночлежки, увешанные изображениями прелестных любительниц кока-колы, на древнюю плиту, на высокие напольные часы, на портрет известного боксера Джекса в рамке, — посмотрел и заплакал как ребенок, не стыдясь слез.
— Какая же сволочь этот Джозеф-Мария! — сказал он, всхлипывая. — Мы столько труда вложили в Королевскую ночлежку, а теперь он ее отбирает. Мой дом, мое счастье!..
— Успокойся! — сказал Мак. — Ничего он пока еще не отобрал. Поди, и сам не знает, что хозяин.
— Вот если б хозяином был Док! — вырвалось у Эдди. — Мы б тогда забот не знали…
— Док? — быстро переспросил Мак. — Что это тебе вдруг пришло в голову?
— Как что? Док месяцами в почтовый ящик не заглядывает. Он и квиток налоговый заполнить забудет, и плату с нас не спросит.
Глаза Мака засветились:
— Эдди, а ведь ты, кажется, попал в десятку!
— В какую десятку?
— Надо, конечно, все обмозговать… — сказал Мак, — но знайте, ребята: Эдди у нас — гений!
Эдди аж порозовел от удовольствия.
— А что я такого гениального сделал, Мак?
— Отстань, дай подумать…
— Но должен же я знать, что я сделал такого этакого?
— Наверное, тебя просто осенило свыше, — сказал Мак. — Давайте-ка пораскинем умом: что за личность Патрон. Как по-вашему, он боязливый?
— Нет, — сказал Элен, — он не трус. И башковитый!
Мак продолжал рассуждать вслух:
— Что такое Патрон? Патрон — это прежде всего мошенник, причем изрядный…
— И одевается шикарно, — вставил невпопад Элен.
— …а мошеннику незачем иметь врагов — из города в два счета вылететь можно. Так что, хочешь не хочешь, а всех ублажай, со всеми дружбу води…
— Что ты придумал. Мак? Не томи! — Уайти I ерзал от нетерпения.
— Вот что, ребята, — оказал Мак. — Я погожу вам пока говорить. А то вдруг выйдет пшик — сами же потом меня уважать перестанете. Мне нужно толком все обдумать. Ничего, бог даст, перехитрим Патрона. Но, чур, в этом деле все мне помогайте как один!
— Да что делать-то?!
— Идите пока погуляйте. Мак думать будет, — сказал Мак, улегся на постель, заложил руки за голову и принялся изучать стропила Королевской ночлежки.
Элен тихонько подобрался к нему:
— Ты ведь не отдашь наш дом, правда, Мак?
— Не отдам. Даю слово. Где у нас Эдди?
— На работу пошел.
— Тогда можно тебя попросить?
— Да, что?
— Возьми вон ту банку из-под свиного жира и ступай к Эдди. Пусть он потихоньку нацедит пивка, чтоб мне лучше думалось.
— Ладно, будет тебе пиво. Ты только думай, думай!.. Слушай, Мак, а как это выходит, что Эдди гений, а сам не знает, а я вот тоже не знаю, но я не гений?
— Что-что? — не понял Мак.
— Как выходит, что… — начал было Элен. — А-а, фиг с ним.
15. ТЯЖКО В УЧЕНЬЕ
