Как только эта мысль упрочилась в ее сознании, Фирмена почувствовала, что в душе ее зреет целый бунт.
Бесспорно, тип, который воспользовался ее сестрой, толкнув малышку Марго на путь порока и таким образом проникнув в квартиру, мог быть только злоумышленником!
Однако, по мере того как старик говорил, впечатление Фирмены менялось.
Разве его глаза не вспыхивали ледяной яростью, когда он упоминал имя Оливье?
Фирмене все больше казалось, что если она обожала своего любовника, погибшего при столь таинственных обстоятельствах, то находившийся перед ней незнакомый старик питал к тому самую искреннюю симпатию, самую глубокую привязанность.
Да, добрые слова об Оливье рассеивали тревоги Фирмены. Она согласилась не выставлять загадочного мужчину за порог только потому, что могла говорить с ним, говорить бесконечно, еще и еще о том, кого так крепко любила, о ком благоговейно хранила почтительную память.
Жюв, сжав кулаки, твердил прерывающимся голосом:
– Мы отомстим! Отомстим! Отомстим за его смерть!
При последних словах Фирмена бросилась к старику.
– Послушайте! – пробормотала она. – Кто вы? Вы, кажется, любили Оливье?
Уклонившись от прямого ответа, Жюв спросил с улыбкой:
– Вы приняли меня за злодея, за сумасшедшего, возможно, считаете меня самозванцем, а только что даже подумали, что я Фантомас?
Фирмена честно призналась:
– Все это правда! Теперь скажите, кто вы?
Жюв секунду помедлил.
В какой-то миг сыщик чуть было не открылся.
Молодая женщина была искренней и честной; рассказав ей, кто он в действительности, а в особенности, что Оливье был Фандором, он обрел бы в ее лице могучего союзника…
Но знаменитому полицейскому было совестно будить в Фирмене печальные воспоминания, которые мало-помалу улеглись в ее памяти.
Она страдала из-за смерти любовника.
Жюв знал, что она начала привязываться к его преемнику, виконту де Плерматэну. Нужно ли понапрасну терзать юную душу, когда в этом нет суровой необходимости?
Жюв сдержался.
На последующие расспросы Фирмены он ответил загадкой:
– Я враг! Враг Жака Бернара!
Изумленная Фирмена дважды повторила имя знаменитого наследника Оливье.
– Но, – осведомилась она, – что он вам сделал? Я знаю его и говорю вам – это славный юноша!
Жюв покачал головой. Несколько фамильярно, забыв, что своим странным поведением уже пугал и мог вновь напугать Фирмену, он взял девушкину руку в свою и быстро, стараясь быть предельно ясным, точным и лаконичным, изложил свою гипотезу.
Жак Бернар – убийца Оливье, убийца актера Мике, вот кто такой Жак Бернар!
Это невероятное открытие ошеломило Фирмену.
Девушку оставило последнее беспокойство. Она была слишком заинтригована, ошарашена, чтобы тратить время на пустые страхи перед престранным стариком, который держал перед ней с глазу на глаз необычайные речи.
Однако Фирмена была настроена скептически. Она достаточно наслышана об этом деле. Она не решалась верить… Жюв это понимал.
Конечно, он мог бы убедить Фирмену, рассказав о трех вещах: во-первых, о том, что Морис – так называемый Оливье – это Фандор, во-вторых, что он – Жюв, и, в-третьих, что, по его выводам, Жак Бернар – не кто иной, как Фантомас…
Но эти три вещи Жюв держал в секрете и ни под каким видом не собирался открывать, по меньшей мере, в настоящий момент.
Сейчас его единственной целью было предостеречь Фирмену от встречи с Жаком Бернаром.
Девушка подтвердила, что этот таинственный персонаж должен явиться к ней сразу же по приезде из Лондона, то есть завтра вечером. Жюв, вздрогнув от радости, взял это на заметку.
Затем он резко свернул разговор.
Жюв видел, что Фирмена строила на его счет догадки и предположения, которые, продолжай она в том же ключе, позволили бы ей разоблачить своего незнакомого собеседника.
А это, по мнению Жюва, было весьма некстати.
– Прощайте, мадам! – заявил он. – Обещайте быть осторожной. Остерегайтесь Жака Бернара!
Жюв почти выбежал из комнаты.
Фирмена, удивленная таким внезапным уходом не менее, чем странным появлением, окликнула его на пороге:
– Сударь, вы забыли свой револьвер.
Жюв отвечал совершенно серьезно:
– Оставьте его себе, мадам. Оставьте себе. Дай вам Бог никогда им не воспользоваться! Но все- таки – оставьте…
Полицейский захлопнул за собой дверь. Было слышно, как удалялись его шаги.
Фирмена стояла в задумчивости посреди купающейся в свете гостиной.
То, что она сейчас услышала, навевало глубокие раздумья, возвращало мыслями к прошлому.
До недавних пор она была в стороне от многочисленных чудовищных драм, заливавших мир кровью и тем прославлявших имя Фантомаса, но главные участники необычайных приключений, как и у всех, не выходили у нее из головы.
Выросшая в суровой нужде и отличающаяся рассудительностью, которая свойственна людям, самостоятельно прокладывающим путь в жизни, молодая женщина, скорее с любопытством, чем с испугом, беспрестанно вопрошала себя:
– Что означает этот визит? Что стоит за словами старика? Почему надо опасаться Жака Бернара? Кем все-таки был посетитель?..
Не смея сделать выбор, Фирмена машинально повторяла:
– Фантомас?.. Жюв?.. Жюв или Фантомас?..
Глава 18
РЕВНИВИЦА
– Раймон, я положила вам два кусочка сахара…
– Спасибо, душечка… Вы правы. Я не большой любитель кофе, хотя и не гнушаюсь им, и пью его умеренно сладким. Вам достаточно одного кусочка?
Молодая женщина от души рассмеялась:
– Можно даже меньше… Честно говоря, кофе – моя страсть, и я охотно обхожусь без сахара, когда он хороший. А благодаря вам, мой друг, другого у меня на столе теперь не бывает!
Виконт де Плерматэн пожал плечами и в свою очередь рассмеялся.
– Ах! – произнес он, – вы напрасно злоупотребляете кофе! Это вредно для здоровья… для нервной системы…
– И делает меня несносной?
– Я этого не говорю, злючка!
– Вы это думаете, что еще хуже!
– И не думаю! Я этого опасаюсь, что совсем не одно и то же! Кажется, моя малютка Фирмена не так давно поправилась, и мне очень горько, что она совсем себя не бережет. Поэтому, понятно, я призываю к благоразумию и…
