территории Соединенных Штатов и в которых принимал участие Страха, нанесли немалый урон моральному духу самцов.
– Нет, недосягаемый господин адмирал. Я сказал: «Если бы за нами не следовал флот колонизации». Но именно его появление ограничивает наши возможности. – Кирел поколебался немного, а потом продолжал: – Как мы верно заметили раньше, тосевиты, к сожалению, могут действовать без каких бы то ни было ограничений. Если они создадут атомное оружие, они его применят против нас.
– К тому же я сомневаюсь в эффективности использования атомного оружия в качестве меры, которая может их запугать, – проговорил Атвар. – Мы разрушили Берлин, Вашингтон и Токио. Дойчевиты и американцы продолжают с нами сражаться, ниппонцы от них не отстают. Когда советские Большие Уроды взорвали свою бомбу, они заставили нас приостановить все операции на их территории – причем на долгое время. Война с примитивными народами должна проходить совсем по другому сценарию.
– Тосевиты сумели научить нас одной очень важной вещи: технологический прогресс и политика не всегда идут рука об руку, – сказал Кирел. – Мы считаем, что взаимодействие с другими империями должно основываться на принципах, которые описываются в древних книгах, посвященных предыдущим завоеваниям. Для Больших Уродов это факт каждодневной жизни. Неудивительно, что им гораздо легче манипулировать нами. Клянусь Императором, – он опустил глаза, – так было бы, даже если они продолжали оставаться на том уровне развития, о котором сообщали наши зонды.
– Могло быть, но тогда они были слабы, – заметил Атвар. – А сейчас они в состоянии оказать нам сопротивление. Рано или поздно СССР сумеет создать новую атомную бомбу, или Дойчланд, а может быть, Америка – и тогда нам снова придется принимать решение, только на сей раз гораздо более трудное.
– Да, очень трудное, – согласился с ним Кирел. – Мы предполагаем, что дойчевиты, американцы и британцы – и, разумеется, русские – продолжают программу ядерных исследований. Но что, если мы не сможем узнать, где конкретно они проводят свои эксперименты? С ниппонцами нам просто повезло, счастливое стечение обстоятельств, и только. Мы будем вынуждены уничтожить какой-нибудь из городов в отместку за то, что они используют против нас атомное оружие?
– Такой вариант будет рассмотрен, – ответил Атвар. – Нам придется изучить множество самых разных вопросов, над которыми мы не задумывались, когда отправлялись сюда.
Он вдруг ужасно разволновался. Передвигаться в неизвестном пространстве Раса умела плохо. Ей вообще редко приходилось попадать в подобные ситуации, поскольку командиры всегда знали слабости своих солдат и противников. Тосев-3 вынуждал Атвара постоянно принимать решения и делать выбор.
Разрушенный замок из серого камня, перед которым Уссмак остановил свою машину, казался невероятно старым. Умом водитель понимал, что превратившееся в груду камней строение вряд ли простояло больше пары тысяч лет (на самом деле в два раза меньше, если считать по меркам Тосев-3) – одно короткое мгновение в истории Расы.
Но его народ перестал строить подобные сооружения еще но времена, которые давно канули в историю. Ни одно из них не сохранилось; об этом позаботились сотни тысяч лет землетрясений, эрозии и постоянных реконструкций. Пробираясь вверх по склону холма к замку в Фарнхэме, Уссмак чувствовал себя так, будто перенесся в далекие варварские времена.
К сожалению, британцы уже не те варвары, что владели замком. Иначе Уссмаку удалось бы перебраться на другой берег реки, чтобы отправиться на подмогу к самцам, наступающим с севера. Сейчас в северной группировке никого не осталось – кого-то командование успело эвакуировать, но многие погибли или попали в плен к неприятелю.
Сидящий в башне Неджас крикнул:
– Впереди!
Уссмак принялся всматриваться в узкую щель, пытаясь обнаружить цель, которую увидел командир. Он ждал, когда Скуб крикнет: «Обнаружено», но вместо этого стрелок с сомнением спросил:
– Что вы обнаружили, недосягаемый господин?
– Группа самцов тосевитов идет нам навстречу по шоссе, – ответил Неджас. – Ну-ка, давай их обстреляем, пусть знают, что им не следует открыто разгуливать по дорогам.
– Будет исполнено, недосягаемый господин, – ответил Скуб. Автоматическое устройство направило снаряд в ствол пушки. – Готово! – крикнул он, в следующую секунду раздался оглушительный грохот, и танк закачался из стороны в сторону – такой сильной оказалась отдача.
Большие Уроды двигались вперед разомкнутым строем, который делал их менее уязвимыми для артиллерийских снарядов. Но снаряд угодил в самую гущу толпы, и несколько человек упали. Остальные быстро залегли.
– Отлично, Скуб! – вскричал Уссмак. – Один выстрел, и ты их остановил.
– Спасибо, водитель, – ответил Скуб. – Я не привык отступать. Разумеется, я подчиняюсь приказам ради благоденствия Расы, но отступать мне совсем не нравится.
– Мне тоже, – поддержал его Уссмак.
Всякий раз, когда ему удавалось принять небольшую дозу имбиря, его переполняло почти непреодолимое желание устремиться вперед, врезаться в ряды Больших Уродов, давить их гусеницами танка, и чтобы командир и стрелок поливали их огнем из пушки. Он знал, что в нем говорит тосевитское зелье, но желание убивать Больших Уродов от этого не проходило.
– Никому не нравится отступать, – объявил Неджас. – Команды танков возглавляют наступление, первыми идут в сражение, пробивают брешь в обороне противника, сквозь которую могут пройти остальные. А мы сейчас занимаемся тем, что стараемся помешать британцам уничтожить нас, и последними уходим с поля боя. Согласен, это трудно, но если посмотреть правде в глаза, то, что мы делаем, не слишком отличается от нашей первоначальной задачи.
– Вы правы, недосягаемый господин, – сказал Уссмак, – но от этого не становится легче. Прошу меня простить за то, что позволил себе высказать свое мнение в столь откровенной форме, недосягаемый господин.
– Я тебя прощаю, водитель, но хочу еще раз напомнить о том, какую мы здесь выполняем задачу, – заявил Неджас. – У Расы на острове Британия имеется всего одно посадочное поле: оно находится к югу отсюда, недалеко от моря, в местечке, которое называется Тангмер. Если нам удастся не подпустить туда британцев, мы сможем получать боеприпасы и все необходимое, а также вывозить раненых и убитых самцов.
– Вы правы, – повторил Уссмак.
Он, безусловно, понимал, почему и что они делают, но не мог смириться с тем, что Раса уступает свои позиции тосевитам. Дойчевиты, возможно, в техническом смысле лучшие солдаты, чем британцы, но здесь каждый тосевит вне зависимости от того, служит он в армии или нет, является врагом Расы. Он не чувствовал ничего подобного ни в СССР, ни во Франции; там всегда находились желающие помогать армии завоевателей. В Британии дело обстояло иначе. Здесь тосевиты сражались до последней капли крови.
Словно подслушав его мысли, Неджас сказал:
– Мы не можем позволить им подобраться к Тангмеру на артиллерийский выстрел. Иначе они обстреляют посадочную полосу снарядами с газом. – Он немного помолчал, а потом добавил: – Судя по тому, что я слышал, нам еще повезло. Дойчевиты используют газ, по сравнению с которым этот кажется безвредным: один вдох, и ты замертво валишься на землю.
– Недосягаемый господин, – начал Уссмак, – если считается, что нам повезло, тогда мне жаль тех, кто сражается с дойчевитами.
– Мне тоже, – сказал Скуб, а затем, повернувшись к Неджасу, спросил: – Я вижу Больших Уродов на поле и дороге, к северу от нас. Угостить их парочкой снарядов?
– Цели выберешь сам, Скуб, – приказал командир танка. – Помни только, что наши запасы снарядов не пополняются, а мы должны удерживать эту позицию до тех пор, пока не получим приказ отступить дальше. Возможно, когда подойдет наша очередь эвакуироваться. Однако сначала командование вывезет пехоту. Мы, по крайней мере, защищены броней.
– В тех местах, где мы начинали кампанию на Тосев-3, – сказал Уссмак, и его слова сопровождал
