поперек ровной, как стрела индейца, и широкой, как душа якута, автострадой. В обе стороны неслись сверкающие полировкой до неприличия роскошные иномарки. Из машин приветливо махали руками улыбающиеся люди. Солнечные очки заботливо прятали их глаза от лучей палящего якутского солнца. Где- то вдалеке у дороги красовался огромный рекламный щит с яркой надписью на иностранном языке.
— Жизнь в республике под руководством нового губернатора Исаака Ходоровича меняется на глазах. И ярчайший пример преображения якутской глубинки — человек непростой, но счастливой судьбы. О таких сейчас говорят: «Он сделал себя сам!»
На этот раз на заднем плане снова были сопки. Прямо от них через всю бескрайнюю тундру тянулись провода и мощные конструкции линии электропередачи. По мере приближения высоковольтные вышки становились все ниже и ниже и заканчивались прямо у крыши белоснежной яранги, похожей на шатер. От автострады к ней вела ковровая дорожка. Стены были утыканы спутниковыми антеннами, а места прохождения телефонного кабеля помечены яркими табличками.
— Степан Степанович Потрошилов! Это имя давно произносят в Республике Саха с восхищением и уважением. Парень «от Сахи», как еще любят шутить в крае. Кто он? Олигарх или скороспелый толстосум? Рачительный хозяин или бездумный пользователь? Мы решили встретиться с ним и разобраться во всем сами.
Полог яранги открылся. Оттуда выглянула очаровательная девушка с восточными глазами и, смутившись, спряталась вновь. На заднем плане приземлялись и улетали вертолеты. Неброские молодые и не очень люди в официальных костюмах и национальной одежде входили в ярангу и выходили оттуда. Они садились в свои машины и вертолеты и снова уезжали. Лица были серьезны, движения уверенны.
— Вот так целый день! С раннего утра и до позднего вечера идет работа. Как рассказали нам лица, приближенные к Потрошилову, он мог бы жить на Майами и руководить оттуда своей империей. Но он не отрывается от корней! И предпочел, по его словам, «Иметь свой дом на своей земле». Степан Степанович Потрошилов выкроил в напряженном графике несколько минут и для нашей телекомпании. Итак, интервью олигарха Индигирской низменности!
На экране появился человек в стильном кожаном пиджаке. На его груди гордо красовался орден Дружбы народов. Он поправил очки и заговорил:
— Когда-то здесь все было иначе. — Олигарх сделал небольшую паузу и продолжил: — Все началось с того, что я потерял своих самых близких друзей…
В комнате раздался страшный полузадушенный хрип. Моченый жутко заскрежетал остатками зубов, дробя их в мелкую крошку. Но диктора это не заглушило. Не успел олигарх рассказать про наследника в далеком Санкт-Петербурге, как бодрый голос с экрана продолжил пытку:
— Еще несколько лет назад на этом месте ничего не было. Паслись олени и рос ягель. Теперь это его земля! Да, да! Мы не ошиблись! Власти края приняли решение отдать в собственность тысячи гектаров земли этому человеку и его соплеменникам! Земли, хранящей в себе несметные сокровища! Сокровища, разработка которых только начинается, но результаты уже ошеломляющие. Как же это могло случиться? Кто же помог? Мы ответим! Есть люди в нашем государстве, которым не безразлична судьба якутской глубинки! Есть они, готовые протянуть руку помощи и поддержать растущую экономику края. И, конечно, прежде всего — Исаак Ходорович! Усилиями этого предпринимателя и депутата поднимается с колен якутский производитель. Именно его усилиями встают на ноги и крепнут такие кадры, как Степан Степанович! «В богатом крае — богатые люди!» — говорит Ходорович и делом доказывает это. Под его руководством целая династия россиян-Потрошиловых станет использовать и умножать богатство земли, которую по праву назовут СВОЕЙ.
Гнида сидел, закрыв лицо руками. Внезапно в телевизоре что-то щелкнуло, и экран потух. Моченый впервые за все время проживания на новой хате воспользовался пультом. В комнате стало тихо и темно. Было слышно, как на кухне тикают часы, отмеряя не самое лучшее время в жизни Гниды.
— Он? — тихо произнес Моченый.
Гнида молча кивнул головой, но руки от лица не убрал.
— Ага, — протянул пахан и опять замолчал.
Часы на кухне тоже почему-то затихли.
— Че сидишь? Собирайся, — сказал Моченый в темноту.
— Куда? — Гнида отнял руки и посмотрел с дивана на плешь пахана. В свете уличного фонаря она блестела, как лужа.
— Домой.
И тут кореш произнес:
— Нет! — Его сердце замерло, как кухонные часы. Если бы не шипящее дыхание Моченого, в комнате стало бы совсем тихо.
— Почему? — на удивление спокойно проговорил пахан.
Гнида выдохнул. План удался. Сразу его не убили. Дальше будет легче. Он заговорил:
— Мы с тобой кекерашки [12], папа. Якутия далеко. «Корова» со всех сторон прикрыта. Нас пришьют — не успеем рисануться. Или «корова» рога откинет, пока дошкандыбаём.
Гнида замолчал, прислушиваясь к прерывистому дыханию Моченого.
— Чего потух? Я еще живой! Базлай дальше.
— Я меркую, лучше пусть он пыхтит и стремается, как мы.
— Типа?
— «Теленка» мочить надо. Он здесь. И мы здесь. Поляна наша. Накрывай, как хочешь.
Моченый молчал. Он несколько раз качнул головой из стороны в сторону, потом кивнул. Гнида следил за каждым его движением, готовый в любую секунду спрыгнуть с дивана. Но Моченый не делал резких движений.
Он зашевелился, поднимаясь. Гнида вскочил чуть быстрее, чем хотелось. Пахан не обратил на него внимания и двинулся в сторону туалета. Несколько минут журчал водой из-под крана, чем очень удивил друга, затем, как ни странно, смыл воду в унитазе и скрылся у себя в камере-прихожей. Гнида снова выдохнул.
— Ништяк. Пронесло! — и тоже начал укладываться спать.
Что снилось ему, он не помнил. Но что-то очень страшное. Нечто кружило над ним, закрывая солнце, потом яркая вспышка ослепила. Потом снова стало темно. Внезапно появилась жуткая рожа коровы с рогами и огромными зубами. Она мычала так, что закладывало уши. Сквозь мычание, слышалось:
— Санек! Санек!
Гнида открыл глаза… и от неожиданности завопил в голос. Над ним нависала побритая физиономия Моченого. Пахана было не узнать. Он стоял над кроватью кореша и хищно облизывался:
— Я это. Я, Моченый. Не шугайся.
Гнида перестал орать. Пахан улыбнулся. Зубов почти не было.
— Не гоношись, Саня. Я чего навострился-то? Знаешь, что я с «телком» заделаю?
Гнида потряс головой, прислушиваясь, стучит у него сердце или уже нет.
— Я его схаваю!!!
Гнида проснулся рано. Спалось на удивление хорошо, и он встретил день в прекрасном расположении духа. Вчерашним вечером после просмотра программы «Темя» он остался жив, и это вселяло надежду на светлое будущее. Моченый решил сожрать «теленка», и не съел его самого. Это обнадеживало. Далеко не каждому удается вот так, запросто, поспорить с преступником-рецидивистом, убийцей и каннибалом, оставшись после этого в живых.
Гнида потянулся, вдыхая воздух полной грудью. По квартире пошел треск. Сначала затрещал позвоночник, затем колени, бедра, плечи и в конце раздалось что-то совсем уж неприличное. Тело заныло оптом. Гнида грустно покачал головой и произнес:
— Моченый тоже уже не тот. Глебом обзывается.
Он не спеша умылся, почистил то, что осталось от зубов, и без единой царапины побрился опасной
