времени не хватает с этой работой, руки не доходят.
Вздохнув, Колчин снял трубку и набрал рабочий телефон Нади. Он сказал, что купил хорошего шампанского «Абрау-Дюрсо» и кое-чего вкусненького. Нужно отметить первый день отпуска, Да и вообще — погода шепчет.
Надя приняла предложение, но с некоторыми оговорками.
— Если ты меня сначала не отведешь куда-нибудь, у нас ничего не получится, — сказала она. — Я хочу побыть среди людей. Стандартный выпивон в твоей берлоге меня не устраивает. Кстати, Валера, как дела на работе? О твоем грядущем повышении ничего не слышно?
— Пока ничего, — ответил Колчин.
Он хотел сказать совсем другие слова, но прикусил язык. Для Нади он по-прежнему оставался сотрудником компьютерной фирмы, инженером на голом окладе, терпеливо ожидающим продвижения по служебной лестнице.
— Но намечается загранкомандировка, — неожиданно ляпнул он.
— Загранкомандировка? — В голосе Нади появилась нотка заинтересованности. — Твоя первая загранкомандировка?
— Первая, — робко отозвался Колчин.
— Надеюсь, хоть не в Монголию?
— Это пока неизвестно, — ответил он. — Начальство решает. А что значит «побыть среди людей?» — спросил Колчин. — В кабак, что ли, пойдем? Или в кино?
— На кабак у тебя, боюсь, денег не хватит. Все отпускные там оставишь. А мне придется добавлять. Поэтому давай лучше в кино.
— Тогда в «Пушкинский». Жду тебя без четверти шесть. Билеты будут.
— А что там крутят?
— Последний фильм о Джеймсе Бонде.
— Годится! — выдохнула Надя.
Из кинотеатра вышли в девятом часу. Надя предложила проехаться на метро, но Колчин, как истинный джентльмен, стал ловить тачку. Хотя понимал, что на метро получится быстрее. Колчин с вытянутой рукой топтался на бровке тротуара, Надя стояла рядом.
— Как тебе кино? — спросила она.
— Да как-то все неправдоподобно. Когда одним выстрелом кладут троих, ну, и все остальное...
— Откуда тебе знать, что правдоподобно, а что нет?
Надя раскрыла сумочку, достала сигареты и закурила. Ее рыжие волосы трепал ветер, машины мчались мимо. А Колчин продолжал махать рукой.
— В жизни все бывает круче и страшнее, — честно ответил он.
— А по-моему, здорово. Ну а каким тебе представляется современный суперагент?
— На месте режиссера я показал бы необычного героя. Мой Джеймс Бонд — это человек, который сомневается в ценностях сегодняшнего буржуазного мира, да и в себе самом. У него больна мать или кто-то из близких родственников. Герой разрывается между сыновним долгом и выполнением профессиональных обязанностей. И еще в свободное время он слушает классическую музыку. Читает серьезную литературу. Например, Генриха Манна, Лоренса Стерна...
Надя бросила на асфальт недокуренную сигарету и рассмеялась.
— Кино в первую очередь снимают не для умников с университетскими дипломами, а для простых зрителей. Зрителям не нужен слабак, который во всем сомневается. Сидит у постели любимой мамочки или читает книжки.
Колчин открыл рот, чтобы возразить. Но посмотрел на Надю и подумал, что она очень красивая женщина. Возможно, что не самая честная женщина на свете. Но это в конечном счете не так уж важно. Колчину расхотелось продолжать этот бессмысленный спор.
В конечном счете женщины всегда и во всем правы.
