налево. Но там висит «кирпич». И черт с ним… Если есть дорога, она куда-нибудь приведет. В следующую мгновение машину так тряхнула, что Дашка подскочила на сидении до потолка. Жалобно скрипнула подвеска, уже готовая развалиться. Это переднее колесо «хонды» провалилось в открытый канализационный люк. Девчонка еще не успела упасть в кресло, как машину снова подбросило вверх, это в люк провалилось заднее колесо. Дашка вскрикнула, сколький руль вырвался из рук, ноги оторвались от педалей.
Машину развернуло боком, вынесло на пустой перекресток, «хонда» перелетела высокий бордюрный камень и задним крылом влетела в столб освещения, снова оказалась на другой стороны бордюрного камня и остановилась.
Дашка, справившись с приступом головокружения, потянула за ручку дверцы, толкнула ее плечом и медленно выбралась из машины. Асфальт качался под ногами, но, кажется, руки и ноги целы. И голова на месте. Дашка шагнула к тротуару, понимая, что шансов уйти отсюда на своих двоих — нет. Неподалеку остановился изумленный зрелищем пешеход, он вытер белой кепочкой лоб и тупо уставился на девчонку. Дашка обернулась назад, увидела, как прямо перед ней тормознул бумер.
Она закрыла глаза, готовясь умереть. Но из джипа вылезли не мордовороты Захарова, появился мужик в модном костюме, кажется, знакомая физиономия. Дашка присела на капот разбитой «хонды», потому что ноги не держали, а в голове шумело так, будто она приколотила косяк дури. Костян, распахнув переднюю дверцу «БМВ», схватил Дашку под локоть, потащил за собой. Девчонка что есть силы дернула рукой, пыталась вырваться, но Кот сильнее сжал руку.
— Шевели копытами, — сказал он и дернул девчонку за руку. — Ну же… Хочешь, чтобы нас прямо здесь грохнули?
— Пусти, придурок, — пропищала Дашка, упираясь из всех сил. — Чертов педераст. Извращенец.
— Пошли, — на этот раз Кот дернул за руку так, что Дашка едва устояла на ногах.
— Отстань, сопливый сукин сын, — во всю глотку проорала она. — Люди, девушку насилуют. Помогите, кто-нибудь. Насилуют. Вот вы, товарищ…
— Это вы мне?
Единственный пешеход, стоявший неподалеку, вытер нос рукавом и стал внимательнее наблюдать за Дашкой, он боялся пропустить самое интересное, акт насилия. Подошли еще две женщины, не понимая, что происходит, чья машина только что разбилась, кто пострадал и куда мужчина тащит девчонку, они переглядывались, но активных действий не предпринимали.
— Насилуют, — выкрикнула Дашка и, уже оказавшись на переднем кресле, всхлипнула. Она больше не чувствовала в себе сил к сопротивлению. — Ублюдочная тварь… Что же ты делаешь?
— Твою жизнь спасаю, — ответил Кот.
— Если ты такой добрый гад, прихвати из моей тачки ноутбук и мешок, что на заднем сидении.
Снова закружилась голова, Дашка, чтобы не вырубиться, сделала глубокий вдох, задержала дыхание и снова набрала в грудь воздуха. Кот рванулся к «хонде», вытащил с заднего сидения тяжелый мешок и сумку с партитивным компьютером. Через пару секунд «БМВ» сорвался с места, газанул и скрылся за ближайшим поворотом. Кот прибавил газа, взглянул на часы, отметив про себя, что вся операция по спасению Дашки, ее ноута и тяжелого мешка заняла сорок секунд. А можно было управиться и за десять.
Круглов, увидев, что бумер и «хонда» исчезли из поля зрения, дал команду водителю поворачивать обратно.
— Мы пропустили поворот, — заорал Круглов. — На этой хреновой улице и был всего один поворот. И мы его проморгали.
Власов, притормозив, развернулся, поехал назад. Свернул направо, попетлял по узкой дороге между пятиэтажных домов, выскочил на параллельную улицу. Впереди развилка, дорога уходит вправо и влево. На правой полосе дороги открытый канализационный люк, джип вильнул в сторону, вылетел на встречную полосу. Вот оно… Посередине развилки, перед столбом, стоит «хонда». Машина осела на левую сторону, видно только что поцеловалась со столбом или бордюрным камнем. За темными стеклами девчонки не видно. И бумер исчез неизвестно куда. Власов хотел остановиться, но сердитый окрик Круглова заставил его снять подметку башмака с педали тормоза.
— Бей ее, — истошно заорал Круглов. — В водительскую дверь. Давай. Приказываю.
Проверив ремень безопасности, Власов газанул. На заднем сидении послышалась какая-то возня. Кто-то подал голос, но не сумел даже пары слов сказать. Круглов сгруппировался, готовясь к удару, уперся ногами в пол, он, как обычно, не пристегнулся ремнем. И в первый раз в жизни пожалел об этом. Через секунду двухтонная машина влетела в переднюю часть «хонды», смяв ее, как консервную банку. Скрежет металла, звуки звон бьющегося стекла, длинная автоматная очередь…
А дальше тишина.
Круглов, приходя в себя после удара, с усилием разлепил веки. Из раскрытого рта на пиджак и белую сорочку капала слюна вперемежку с кровью. Это он при ударе о приборную панель прикусил нижнюю губу. Круглов, медленно приходя в чувство, выпрямил шею, испытав приступ боли. На лобовом стекле кровавые подтеки. Значит, девчонка пыталась в последнюю секунду своей жизни выбраться из обреченной машины и подставилась под передок джипа.
Но кто тогда стрелял? И в кого? А, вот оно что…
Кровь на стекле не с внешней, а с внутренней стороны. Круглов повернул голову к водителю. Власов, наклонившись вперед, безжизненно повис на ремне. Вместо правого глаза черная дыра. Изуродованное лицо и затылок залит кровью. Язык вывалился изо рта. Господи, кровь везде. На стеклах, на баранке, на приборной доске. За свою следственную практику Круглов навидался разных видов, но так и не смог привыкнуть к виду и запаху свежей крови. Кажется, желудок сдавили чужие пальцы, рот заполнила кислая слюна.
Когда сзади послышалась возня, чье-то сопение и тихий стон, Круглов, преодолевая боль в шее, повернул голову. На сиденьи за мертвым водителем, наклонившись вперед и прижав руки к животу, постанывал Олег. Белая рубашка и брюки до колен уже пропитались кровью, изо рта бежал тонкий ручеек густой багровой жижи.
Вася Ключников, сидевший рядом с Олегом, положил автомат на колени, держа его за цевье и рукоятку. Руки била крупная дрожь, физиономия, забрызганная кровью, побледнела, как молодая луна.
— Я не нарочно, — тихо сказал Ключников. — Палец лежал на спусковом крючке, когда мы врубилась в это чертову «хонду». Олег жив. У него два сквозных ранения в бок, да… Живот задело. Он жив. Пока жив.
— Молодец, — похвалил Круглов. — Оказывается, ты хорошо стреляешь. Очень метко. Я и не знал за тобой таких талантов.
Круглов глянул на циферблат часов. С момента столкновения прошло полторы минуты. В момент удара, когда его отбросило на приборную доску, придурок Ключников сумел пристрелить Власова, выпустив автоматную очередь через сиденье ему в спину. Одна из пуль попала в затылок и вышла из правой глазницы. Вторая пуля прошила голову чуть выше, и вырвала кусок лобной кости и вылетела из головы вместе с мозговым веществом.
И он еще ранил в живот Олега. Тяжело ранил, все ранения в живот тяжелые, часто смертельные. И еще вопрос, сумеют ли они на разбитом джипе довезти пострадавшего до больницы еще до того, как он изойдет кровью прямо тут, в салоне. Круглов хотел открыть дверцу, распахнуть пошире рот и блевануть на асфальт, потому что кислая тошнота подобралась к горлу.
Он уже потянул на себя ручку, когда услышал шум движка приближающегося автомобиля. В следующую секунду второй джип ударил в заднее крыло «хонды», припечатав машину к бордюрному камню. Чудом сохранившееся боковое стекло на дверце водителя «хонды» разлетелось на тысячи мелких осколков. Круглов равнодушно отметил про себя, что салон машины пуст, там нет ни девчонки, ни сообщников.
Никого нет. Ни одной сволочи.
