Так что конфедералы готовы были императору не только симы дарить, но и вечной жизни от всей души желать — да только симов у них у самих не было.
А теперь Дымок и симы достал, да еще и сам их готов к императору отвезти — Конфедерация и спасется, и лицо сохранит.
Так что Фейнман и Янг особенно не возражали. Тут же добро дали.
Через пару часов мы уже в Империю выходили. Через кольцо боя вокруг туннеля нас городской автопилот провел, а дальше Дымок сам за штурвалы взялся.
Ночь уже, звезды выступили…
Но Линскому не до романтики. Он в обмен на симы у императора гарантии безопасности для Ангарска требовать собрался. И ко встрече с императором должен быть со свежей головой. Так что капсулу снотворного проглотил — и отрубился.
Анна тоже зевает — почти целые сутки уже без сна, да и денечек тот еще выдался… С коленками на кресло забралась, свернулась комочком, голову мне на плечо положила, и только сладко посапывает. Волосы ее растрепались, шею мне щекочут… и так от нее сладко пахнет…
Все бы хорошо, да не совсем — Дымок с компом флаера что-то химичит. И сосредоточенно так химичит…
Как-то подозрительно мне стало.
— Дымок, ты чего там?
— Хочу связаться с Дядюшкой Сэмом, — Дымок говорит.
— Ты что, собрался убедить его, что он не прав? — Мне даже смешно стало. — Думаешь, умнее целой лунной колонии? Там лучшие из лучших сотню лет над этим головы ломали, а ты хочешь все с кондачка сделать?
Но Дымок ни капельки не смущается. Еще и подбородок задирает.
— Мне кажется, Сергей Павлович, — говорит спесиво, — подобные сентенции здесь неуместны.
— Дымок! Кончай выкать…
Сбавил Дымок обороты малость. Но умничать не бросил.
— У крупных исследовательских коллективов есть не только огромные достоинства, но и чудовищные недостатки, — выдает с умным видом. — Совместная интеллектуальная атака, безусловно, приобретает значительную мощь, и может сокрушить такие проблемы, перед которыми спасует исследователь-одиночка. Но это только одна сторона медали. Не стоит забывать и о недостатках такого подхода. Ошибки и стереотипы любого исследователя могут заразить весь коллектив — это элементарная групповая психология, Серж. И чем больше коллектив, тем больше число заразных стереотипов. А если для решения проблемы требуется нестандартный подход?
Это он на Хоккайдо намекает и на тамошних роботов-полицейских, которых торговцы сотню лет за диких роботов держали? У торговцев, мол, тоже был стереотипный подход, и ничего поэтому не получалось — а тут пришел Дымок, весь из себя такой умный и незашоренный, и за неделю все по местам расставил?
— Не передергивай, Дымок, — говорю. — Одно дело несколько сотен пусть классных, но все-таки простых ребят. И другое дело — целая колония из потомков ученых. Если уж они не справились…
— Любую вещь, — Дымок перебивает, — кто-то делает впервые.
Так… Совсем зазнался братишка, похоже. Пора ему по рукам врезать, пока он вдобавок еще и не зарвался. А то уже к своим любимым фразочкам перешел… Да и вообще. В воспитательных целях, как интелы выражаются, не помешает.
— Ага! — говорю. — Кто-то делает, а кто-то ломает! Ты еще не забыл, как один умник решил новый комп на халяву получить? Он тоже думал, что умнее всего города. А потом когти рвать оттуда пришлось! Не забыл еще?!
Но Дымка фиг смутишь. Только еще выше подбородок задирает.
— Некоторым людям, — говорит высокомерно, — свойственна неблагодарность.
Меня от такой наглости даже оторопь взяла. Не сразу в себя пришел.
— Чего-о?! — тяну угрожающе. — Да если бы не я, ты бы сейчас на заярской базе Шутемкова в ошейнике пасся! Жертвенная овечка для очередной атаки диких роботов!
Смутился Дымок.
— Мне кажется, — бормочет, — ты тоже кое-что забыл, Серж. Встретил бы ты Анну, если бы мы остались в Ангарске?…
Я только ртом хлопаю. Умеет он акценты расставлять, паршивец!
Но я ему тоже не последний лох.
— Не зарывайся, Дымочек, — говорю. — Анну я мог и не встретить. А вот погибнуть мы могли. И не раз!
Но Дымок только плечами пожимает и все равно не соглашается. И снова умничать начинает. А уж как при этом выражается…
Долго я не выдержал.
— Ладно, Дымок, — его останавливаю. — Черт с тобой! Хочешь общаться с Дядюшкой Сэмом — я тебя за язык держать не буду. Валяй!
Все равно у него ничего не выйдет.
Нет, я, конечно, в братишку верю и все такое — но всему есть пределы. Если парни вроде Фейнмана за сотню лет ничего не смогли добиться, то и Дымок не сможет. Тем более — без всякой подготовки, на одном только голом желании всем нос утереть. А все его выступления про пользу нестандартных подходов — так их даже на старенький станнер не сменяешь.
Видно, Дымок по моему лицу все эти мысли лучше чем на мониторе прочел. Ну и обиделся, ясно.
— Думаешь, не смогу? — заводится.
— Не сможешь, Дымочек, — говорю. — Не сможешь. Там, на Хоккайдо, случайно так получилось, что торговцы столько времени ошибались. А с этим Дядюшкой Сэмом никаких ошибок нет. Вон, в лунной колонии, Фейнман говорит, даже запись последних доконфликтных секунд осталась. Так что нечего тут наизнанку выворачивать, как ты любишь.
Совсем Дымок пунцовеет.
— Пари, Серж? — прищуривается.
Тут у меня, как интелы выражаются, ассоциативный ряд нехорошо завершился. Самым паршивым предчувствием, если на русский перевести. Один раз я с братишкой уже поспорил совсем недавно…
И дело даже не в том, что спор я ему тогда проиграл. Спор-то — фигня. А вот побочные последствия у того спора… Вся жизнь наперекосяк! Как бы и в этот раз чего подобного не вышло…
Не, фигня! Слабо Дымку интелов с лунной базы переплюнуть и Дядюшку Сэма переубедить!
И спуску в подобных спорах ему больше давать нельзя. И без того братишка выше крыши зазнался!
— Ну да, — ухмыляюсь. — Если отговоришь Дядюшку Сэма посылать на наш континент диких роботов, с меня петафлопсный комп.
Но Дымок не теряется.
— А он у тебя есть, Серж? — в ответ скалится.
Каков, а?
Но да и я ему не контур с импедансом, чтоб так меня тестировать!
— Если ты Дядюшку уломаешь, — говорю, — достану я тебе комп. Хоть петафлопсный, хоть эксафлопсный.
Я бы и еще круче пообещал, да нужных приставок дальше не знаю — не увлекался я этим в школе. Да тут любой комп сойдет — все равно Дымку Дядюшку Сэма не переспорить!
Я думал, он хоть теперь смутится, но он ни в одном глазу.
— Ловлю тебя на слове, Серж, — говорит серьезно.
Ну и как такого на место поставить?
Но Дымок уже и сам сообразил, что зарвался до неприличия.
