спонтанного Ребенка, который откликается на свой мир. Есть радость, секс, гнев, печаль, творчество, молчание – все приходит и уходит, по мере того как меняются обстоятельства и ситуации. Если бы нас воспитывали, поддерживая в открытии и выражении этих естественных энергий, и если бы все силы приходили к нам с любовью, вниманием и пониманием, мы могли бы оставаться в этом чистом состоянии доверия. Когда уязвимость смешана с доверием, она переживается как мягкость и восприимчивость и приносит расширение сознания и блаженство. Но, лишенная доверия, уязвимость приносит только страх. Мы переживаем уязвимость как страх, потому что нашему доверию был нанесен большой ущерб. Давайте посмотрим, как это могло случиться.
Доверие было предано
В идеальной ситуации, живя в мире, свободном от насилия, подавления и нечувствительности, мы могли бы остаться в чистом состоянии. Но этого не случилось, потому что никто из нас не был воспитан просветленными родителями, в просветленном окружении. Многие века общество и религия пытались – с большим успехом – смять индивидуальность и привести ее «в соответствие» с нормами, подавляя дикую часть нас, сексуальность и подлинность. Для подавления этих жизненных энергий использовались страх и чувство вины. Страх насаждался угрозой, заключавшейся в лишении нас питания, любви или спасения. Наши родители, учителя и священники навязывали нам подавляющие ценности общества и культуры, веря, что тем самым заботятся о нас. Если мы не вели себя так, как они хотели, и не становились такими, какими они хотели, нам угрожало отторжение от источника любви и одобрения. В невинном и беспомощном состоянии детства мы подчинились, уступив свою естественную живость потребности чувствовать себя любимым. Вероятно, все значимые люди в нашем детстве были невольными инструментами этого подавления. Что еще им оставалось? В свое время они сами были беспомощны перед подавлением.
Теперь наша уязвимость покрыта плащом стыда и шока. Под ними скрываются глубокие чувства предательства, обиды, гнева, ярости и отчаяния. Мы подвергались насилию, нами пренебрегали, нас не принимали и не ценили. Нам предъявляли требования «достигать и соответствовать». Нас вынудили подавить непосредственность и сексуальность. Рожденные всем этим и непрожитые, невысказанные чувства мы удерживаем в среднем слое, прикрывая чувством вины, страхом и эмоциональными «окаменелостями».
Раны недостойности и утраты
Большинство из нас получило в детстве послание, что мы недостаточно хороши. Это послание приходило во многих формах. В самых трагических случаях оно пришло в виде сексуального, физического или эмоционального насилия, или в виде отвержения или пренебрежения. Ко многим оно пришло в виде того, что их не увидели, не поняли и заставляли вести себя неестественным для существа образом. Послание пришло поначалу от внешнего окружения: родителей, братьев или сестер, учителей или священников; затем мы усвоили его и перенесли вовнутрь. Это послание послужило причиной того, что мы потеряли контакт с собственной энергией, чувствованием и подлинной индивидуальностью и перестали считать их достоверным:. Мы выросли с верованием, что в нас неправильно что-то в самой нашей основе, и несем это верование в среднем слое как глубокую рану собственной недостойности.
Внутри нас скрыта еще одна рана, тесно связанная с первой. Это боль от ощущения, что нас покинули, бросили, лишили или отторгли от источника любви. Внутри остается огромный страх быть лишенными этого источника или отсеченными от него. Большинство из нас больше не соприкасаются с этой болью, но она всплывает на поверхность, как только мы допускаем близость с кем-то другим. Для некоторых источник этой боли очевиден: один из родителей ушел или никогда не был физически или эмоционально присутствующим. Для других это не настолько явно. Возможно, это сродни чувству отделенности от единства со всем сущим, которое приходит вместе с рождением в физическом теле. Все, что мы получили в детстве в форме отвержения или насилия, только усиливает отделенность, испытанную при рождении.
Каждому из нас эти две раны – недостойности и отторжения – были нанесены по-разному, но все мы так или иначе их разделяем За всю свою жизнь я не встретил никого, кто избежал бы этого нападения на целостность, невинность и уязвимость. Мы все находимся в одной лодке. Разница может быть лишь в степени воздействия. Раны были нанесены в раннем детстве, и боль была слишком сильной, но мы должны были как-то чтобы выжить. И мы построили слой защиты. Поскольку слишком больно было продолжать жить в среднем слое, мы переместились во внешний слой.
Работа со средним слоем
В этой работе мы подходим к исследованию среднего слоя с мягкостью, состраданием и пониманием. Только так мы можем постепенно исцелить свои «запреты» и вернуться к спонтанной энергии. Одно из проявлений стыда состоит в том, что мы подавляем многие из сексуальных, утверждающих, творческих, любящих, радостных и диких энергий. Когда мы исследуем, признаем и исцеляем стыд и шок нашего раненого Ребенка, то возвращаем все эти энергии к жизни. По мере того как легче становится груз чувства вины и страха быть отвергнутым или осужденным, мы способны идти на больший риск, давая простор жизненным энергиям. Мы начинаем открывать их заново и жить в согласии со своим миром и правдой.
Переживание страха и боли нашего Внутреннего Ребенка может вывести нас за пределы контроля и привести в сердце, открывая пространство для сострадания и капитуляции. Это переживание прокладывает нам дорогу, чтобы войти в ядро, сглаживает наши острые углы и смягчает энергию. Если мы можем преодолеть страх, расслабиться и обратиться лицом к боли нашего раненого Ребенка, то придем глубже в самих себя. Переживание боли и страха Внутреннего Ребенка расширяет границы внутреннего пространства, где понимание и принятие страха и боли – просто часть жизни.
Если мы научимся принимать страх, боль, дискомфорт, разочарование и даже трагедию, вместо того, чтобы с ними бороться, мы откроем двери к самому ядру медитации. Исследование среднего слоя приводит нас в соприкосновение с глубокой духовной жаждой, которая никогда не может быть удовлетворена «другим». Психологически боль от неутоленной жажды в нашей душе переживается подобно боли брошенного ребенка. И эта жажда, согласно моему собственному опыту, утоляется в медитации, в восстановлении единства с существованием.
Ядро медитации и существа
Я называю ядром медитации внутреннее пространство; пространство естественности, безмолвия, принятия жизни, переполняющего сострадания, где есть ощущение позволения, доверия, «неделания». Те, кто сумели достичь этого пространства, преодолев границы отдельной личности, беспокойство, планирование, неуверенность и сомнения, и теперь просто живут в каждое мгновение, полностью им удовлетворенные, – описывают его как ощущение «безвременности», когда обычная сутолока ума прекращается. Их жизнь развивается и течет, совершенно не требуя от них ничего «делать». Они просто остаются в бытии и наблюдении.
Мы все существовали в этом пространстве в младенчестве – без отождествления, имени или адреса в состоянии изначальной невинности и доверия. Выйдя из младенческого возраста, мы неизбежно
