Он повел их обратно по коридору в другую комнату. Они пролезли через ее высокое заостренное кверху окно. За его карнизом находилась серия выступов, камней вырезанных в форме драконьих голов, бесов, кабанов.
Украшения были размещены отнюдь не для того, чтобы обеспечивать легкий подъем, но храбрый и отчаянный человек мог взобраться по ним. В пятидесяти футах под ними тускло поблескивала в свете факелов с подъем— ного моста поверхность рва.
К счастью, луну закрыли густые черные облака и не давали тем, что внизу, увидеть влезавших.
Кикаха посмотрел вниз на Вольфа, цеплявшегося за каменную гаргулью, стоя одной ногой на змеиной голове.
— Эй, я забыл тебе сказать, что барон держит во рву кучу водяных драконов. Они не очень крупные, всего околодвадцати фетов длиной, и у них вообще нет ног, но они обычно недокормлены.
— Бывают времена, когда я нахожу твой юмор безвкусным, — свирепо отозвался Вольф. — Двигай.
Кикаха тихо рассмеялся и продолжал подниматься. Вольф следовал за ним, после того как взглянул вниз, чтобы удостовериться, что у идше все идет как надо. Кикаха остановился и сообщил:
— Здесь есть окно, но оно зарешеченное. Я не думаю, что внутри кто— то есть. Там темно.
Кикаха продолжал подниматься. Вольф остановился и заглянул в окно.
Там было черно, как в глубине рыбьего глаза. Он просунул руку сквозь прутья и пошарил кругом, пока его пальцы не сомкнулись на свече. Осторожно поднимая ее так, чтобы она вышла из посвечника, он вытащил ее за решетку. Зацепившись согнутой рукой за стальной прут, он некоторое время повисел, выуживая другой рукой спички из маленькой сумки на поясе.
Кикаха сверху поинтересовался:
— Что ты делаешь?
Вольф сказал ему, а Кикаха возразил:
— Я пару раз произнес имя Хрисенды. Там никого нет. Кончай терять время.
— Я хочу удостовериться.
— Ты слишком основателен. Ты обращаешь слишком много внимания на детали. Если хочешь срубить деревоо, надо отсекать щепу покрупнее. Лезем дальше.
Не потрудившись ответить, Вольф чиркнул спичкой. Она вспыхнула и чуть не погасла на свету, но он сумел достаточно быстро засунуть ее за окно. Вспышка света показала спальню без всякого обитателя.
— Удовлетворен? — донесся голос Кикахи, более слабый, так как он влез выше. — У нас есть еще один шанс — сторожевая башенка. Если и там никого нет… В любом случае, я не знаю как — уф!
После Вольф был благодарен тому, что не хотел расстаться с надеждой, что Хрисенда окажется в этой комнате. Он дал спичке догореть до тех пор, пока она не стала угрожать обжечь ему пальцы, и только тогда выпустил ее.
Сразу же после этого и приглушенного восклицания Кикахи, его ударило падающее тело. Столкновение ощущалось таким, что оно чуть не вырвало ему руку из гнезда. Он крякнул, отозвавшись эхом на звук сверху, и повис на одной руке. Несколько секунд Кикаха дрожа цеплялся за него, а затем глубоко вздохнул и возобновил подъем. Ни тот ни другой не сказали ни слова об этом, но оба знали, что если бы не упрямство Вольфа, то падение Кикахи сшибло бы и Вольфа с ненадежной опоры горгульи.
Возможно не удержался бы и фунем Лаксфальк, так как он находился прямо под Вольфом.
Сторожевая башенка была большой.
Она находилась примерно на трети пути вверх по стене, выступая из стены далеко наружу, и из ее крестообразного окна лился свет. Стена на небольшом расстоянии выше была лишена всяких украшений.
Внизу раздался громкий шум и послабее — из замка. Вольф остановился посмотреть вниз на подъемный мост, думая что их, должно быть, заметили. Однако, хотя на подъемном мосту и прилегавшей территории было много ратников и гостей, причем многие с факелами, ни один не глядел на верхолазов. Они, казалось, искали кого-то в кустах и среди деревьев.
Он подумал, что заметили их отсутствие и тело часового.
Им придется выбираться с боем. Но пусть они сперва найдут и освобо— дят Хрисенду. Потом будет время подумать о битве.
Впереди него Кикаха скомандовал:
— Лезь сюда, Боб!
Голос его был таким взволнованным, что Вольф понял — он должно быть обнаружил Хрисенду. Он вскарабкался быстро, быстрее чем разрешал здравый смысл. Необходимо было влезать по одной стороне башенки, так как нижняя ее сторона выступала наружу под углом. Кикаха лежал на плоской вершине башенки и занимался как раз оттаскиванием себя от ее края.
— Тебе придется повиснуть вверх ногами, чтобы заглянуть в окно, Боб. Она там и она одна. Но окно слишком узкое, чтобы пропустить тебя или ее.
Вольф свесился через край башенки, в то время как Кикаха схватил его за ноги. Он выползал все дальше с черным рвом внизу и нагнулся так, что упал бы, если бы его не держали за ноги. Щель в камне показала ему перевернутое лицо Хрисенды. Она улыбалась, хотя по щекам у нее катились слезы.
После он не мог точно вспомнить, что они сказали друг другу, так как он пребывал в лихорадке экзальтации, сменившейся холодом отчаяния и последовавшей затем новой лихорадкой. Он чувствовал, что мог говорить вечно.
Он протянул руку, чтобы коснуться ее ладони. Она в каменном проеме тщетно пыталась дотянуться до него.
— Ничего, Хрисенда, — ободрил он ее. — Ты знаешь, что мы здесь. Мы не собираемся уходить, пока не заберем тебя с собой, клянусь в этом.
— Спроси ее, где рог, — вмешался Кикаха.
Услышав его, Хрисенда ответила:
— Я не знаю, но думаю, что у фон Элгерса.
— Он тебя беспокоил? — свирепо спросил Вольф.
— Пока нет, но я не знаю, долго ли придется ждать, прежде чем он потащит меня в постель, — ответила она. — Он сдерживается только потому, что не хочет понизить ту цену, какую получит за меня. Он говорит, что никогда не видывал такой женщины, как я.
Вольф выругался, а потом рассмеялся. Это было похоже на нее — гово— рить так откровенно, так как в мире Сада самовосхищение было общеприня— той позицией.
— Кончай ненужную болтовню, — разозлился Кикаха. — Для этого будет время, когда мы вызволим ее.
Хрисенда по возможности сжато и ясно ответила на вопросы Вольфа. Она описала путь в свою комнату. Она не знала сколько часовых было расстав— лено за дверью ее комнаты или по дороге.
— Я знаю одно, чего не знает барон, — сказала она. — Он думает, что Абиру везет меня к фон Кранзелькрехту. Мне-то лучше знать. Абиру намерен подняться на Дузвиллиаву в Атлантиду. Там он продаст меня Радаманту.
— Он никому тебя не продаст, потому что я собираюсь убить его, — вскипел Вольф. — Сейчас я должен уходить, Хрисенда, но я вернусь как можно скорее. И я приду не этим путем. А пока, я люблю тебя!
Хрисенда заплакала.
— Я тысячу лет не слышала таких слов ни от одного мужчины! Ах, Роберт Вольф, я люблю тебя! Но я боюсь! Я…
— Ты не должна ничего бояться, — сказал он. — В этом нет нужды, пока я жив, а я не намерен умирать.
Он дал указание Кикахе втащить его обратно на крышу сторожевой башенки. Он поднялся и чуть было не упал от головокружения, вызванного приливом крови к голове.
— Идше уже начал спускаться, — сказал Кикаха. — Я отправил его выяс— нить, сможем ли мы вернуться тем же путем, которым пришли, а также посмотреть, чем вызван этот шум и гам.
