— Мистер Джонс, скоро мы будем поворачивать через фордевинд.
Хорнблауэр хорошо все видел. Он держал карту перед мысленным взором и мог соотнести с ней туманные очертания берегов.
— Буруны впереди!
Чем ближе они подойдут, тем лучше. Берег обрывистый.
— Ну, мистер Джонс. Рулевой! Руль круто направо! Корабль развернулся, словно танцор. Слишком быстро!
— Одерживай! Так держать!
Нужно некоторое время сохранять этот курс, «Атропа» успеет набрать потерянную при крутом повороте скорость.
— Буруны впереди! Буруны справа по курсу! Буруны слева по курсу!
Цепочка ярких вспышек за левой раковиной. Грохот пальбы прокатился над холмами.
— Руль круто направо. Обрасопьте паруса бейдевинд, мистер Джонс. Круто к ветру!
Они повернулись. Мыс Сари был рядом с ними, и не только рядом, но и впереди — берег изгибался.
— Держите так же круто!
— Сэр… сэр-Голос рулевогохрипел от волнения: еще чуть-чуть и корабль потеряет ветер. Передние паруса хлопали. Корабль терял скорость, егосносило. Еще немного, и он сядет на мель.
— Немного лево руля.
Так они еще немного протянут. Слева отчетливо виднелась черная громада Кайя. Мыс Сари справа и впереди, ветер прямо в лоб. Но должен —
— Нет так круто!
— Сэр!
Боковой поток должен ощущаться у самого берега. А, вот и он! Хорнблауэр обостренным чутьем моряка почувствовал перемену: ветер на мгновение стих, потом коснулся другой щеки. Передние паруса снова захлопали, но уже по-иному. Раньше, чем Хорнблауэр успел что-либо приказать, рулевой со стоном облегчения повернул штурвал. У них всего одна или две секунды. За это время надо снова набрать скорость, и отойти подальше от обрывов.
— Приготовиться к повороту оверштаг.
Сейчас главное — набрать скорость. Грохот выстрела с острова Пэседж. Риф почти полностью скрыл от них вспышку; возможно, он заслонилих от ядра. Это первая из пушек, которую успели перезарядить. Опять вспышка, опять грохот, но сейчас некогда о них думать. Судя по тому, как ведет себя корабль, ветер опять встречный.
— Шкоты передних парусов! Еще секунда. Пора!
— Руль круто направо!
Судно послушалось. Оно поворачивается. Оно не потеряет ветер. Теперь оно шло в бейдевинд на новом галсе.
— Буруны прямо по курсу!
Это, конечно, риф Кайя. Но нужно снова набрать скорость.
— Приготовиться к повороту оверштаг. Надо идти вперед, пока бушприт не окажется у самой скалы. Терпение… Ну!
— Руль на борт!
Штурвал повернулся. Корабль артачился. Да… нет… да. Фока-стаксель начал забирать ветер. Корабль поворачивался. Матросы ходом тянули подветренные брасы. Секундное колебание, и вот «Атропа» уже набирает скорость на новом галсе, скользя мимо рифа Кайя. Мыс Сари впереди, идя этим галсом, его не обогнуть.
— Приготовиться к повороту оверштаг!
Надо протянуть как можно дольше. Это — последний поворот. Что-то с ревом пронеслось над головой. Это стреляют с острова Пэседж.
— Приготовиться. Руль на борт!
Корабль развернулся. Отчетливо видны были рифы у подножия мыса Сари, к которым они так близко подошли. Сильный порыв ветра — это снова боковой поток. Но судно лишь на мгновение заколебалось, и тут же его подхватил настоящий бриз. Еще немного пройти этим курсом — риф Кайя близко на траверзе. Ну вот, они в безопасности.
— Мистер Джонс! Курс зюйд-тень-вест.
— Курс зюйд-тень-вест, сэр!
Они правят в открытое море. Родос справа, Турция осталась позади, а в кладовой под ахтерпиком — баснословное богатство. Правда, на дне залива тоже осталось сказочное богатство, но Хорнблауэр вспоминая о нем, почти не испытывал угрызений совести.
XIX
Его Величества военный шлюп «Атропа» была самым маленьким кораблем в британском флоте. Были бриги и меньше ее размером, были совсем маленькие шхуны и тендеры, но она была самым маленьким из принадлежащих королю Георгу кораблей в техническом, так сказать, смысле, то есть с тремя мачтами и капитаном. Но Хорнблауэру вполне хватало и ее. Заглядывая в капитанский список, он видел ниже своей фамилии еще пятьдесят и замечал, как постепенно убывает число старших капитаном — кто-то умирал, кто-то становился адмиралом. Ему думалось, что, если повезет, он со временем получит фрегат или даже линейный корабль. Но пока ему вполне хватало «Атропы».
Он выполнил одно поручение и приступил к следующему. В Гибралтаре он выгрузил двести тысяч фунтов стерлингов в золотой и серебряной монете, там же оставил сварливого Маккулума и цейлонских ныряльщиков. Теперь деньги ждут отправки в Лондон, где составят часть «британского золота». Того самого «британского золота», которое поддерживает упавших духом союзников и дает бонапартистской прессе пищу для беспрестанных нападок. Маккулум и его ныряльщики ждали попутного ветра, чтоб отправиться в противоположную сторону — вокруг Африки и дальше в Индию. «Атропа» же, подгоняемая штормовым западным ветром, неслась в третьем направлении, обратно в Средиземное море, чтоб встретиться с Коллингвудом и его эскадрой.
Она легко летела по бурным волнам, избавясь от бремени сокровищ, и кренилась то с боку на бок, то с носа на корму. Хорнблауэр после шести месяцев в море не пробыл на берегу и шести часов. Он не испытывал сейчас ни малейших признаков морской болезни. Отчасти от этого, на сердце у него было легко. Прежде, чем отправить его с сокровищами в Гибралтар, Коллингвуд одобрил донесение о действиях в Мармарисском заливе и на возвратный путь отдал приказы, порадовавшие бы любого предприимчивого молодого капитана. Ему поручалось прочесать средиземноморское побережье южной Испании, расстроить каботажные торговые перевозки, пронаблюдать за гаванями и взглянуть на Корсику, прежде чем у берегов Италии присоединиться к флоту, сдерживающему там полчища Бонапарта. Неаполь пал, но Сицилия еще держится. Чудовищная власть Бонапарта кончается там, где соленая вода доходит до подпруги его скакуна. Его солдаты идут, не зная преград, но его суда заперты в портах и отваживаются лишь на краткие вылазки. В то же время крохотная «Атропа» с двадцатью двумя пушечками дважды пересекла Средиземное море от Гибралтара до Мармариса и обратно, ни разу не встретив трехцветный флаг.
Неудивительно, что Хорнблауэр, стоя на кренящейся палубеи не испытывая ни малейших признаков тошноты был доволен собой. Он смотрел на зазубренные очертани;, далеких испанских гор. Он смело прошел на расстояний пушечного выстрела от гаваней и рейдов, он видел Малагу, Мотриль и Альмерию; рыбачьи лодки и каботажные суда завидев его, бросались врассыпную, как мелкая рыбешка при виде щуки. Он обогнул мыс Гата и лавировал обратно к берегу, чтоб посмотреть на Картахену. В Мальте и Альмерии
