подправить приказ об отгрузке деталей на крейсер Императора. Отработанные топливные элементы, были заменены на новые.
Он улыбнулся. Да, это было хорошо продумано. Даже его агент, работавший на крейсере, не знал, что он ставит в реактор. К счастью, этот идиот так и не узнал, что сделал. В любом случае, рассказать он теперь ничего не сможет. Так что концов уже никому не сыскать.
Через минуту в коридоре раздался возмущенный рык. Джукага не успел обернуться, как дверь распахнулась от сильного удара.
Принц Тракатх ворвался внутрь.
Барон Джукага, раскрыв от удивления рот, понял, что несмотря на все попытки сохранить самообладание, его грива ощетинилась от страха. Он тщетно пытался сохранить контроль над собой.
— Удивлены, увидев меня? — прорычал Тракатх.
Джукага несколько секунд стоял, не произнося ни звука. Наконец он все же настолько оправился, что мог говорить.
— Я только что услышал о трагедии. Как себя чувствует Император?
— Лучше чем вы думаете! Не надейтесь, с ним все в порядке! — зарычал Тракатх в ответ.
— Прошу прощения, что вы имеете в виду, мой Принц? — спросил Джукага, злясь на самого себя и свой подрагивающий голосок.
— Вам лучше знать, что я имею в виду, — прорычал Тракатх.
— Я не могу понять. К чему вы ведете, Принц?
Тракатх замолчал, сверля Барона ледяным взглядом. Он видел, что Барон теперь полностью владел ситуацией. Его бесило то, что Император, либо почувствовал, либо каким-то получил информацию, что его корабль будет взорван, но они не смогли вычислить, как это будет сделано, а теперь, похоже, никогда не смогут найти ответ. Единственное, на что он надеялся, так это на то, что Барон будет настолько ошарашен его появлением, что проговорится. Этого не случилось, и Тракатх понимал, что игра проиграна. Было ясно, что Барон будет всячески отрицать свою причастность к аварии. Если не будет доказательств его вины, другие кланы наверняка примут его сторону. Так уже было однажды, после разгрома при Вукар Таге.
Тракатх взбешенно зарычал, видя, что его блеф оказался неудачным и снова впился взглядом в Джукагу, ожидая, когда тот заговорит.
— Что означают те два сообщения, которые я получил? — спросил наконец Джукага, показывая сообщения о взрыве на Земле, и о том, что шпионский корабль Конфедерации был засечен в непосредственной близости от Хари и даже успел послать сообщение.
— Это означает, что мы начинаем войну немедленно.
— Это безумие, — возмутился Джукага, восстанавливая дыхание. — По плану нам требуется еще пять месяцев.
— Невозможно, — ответил Тракатх. — Многие из людей уже обвиняют нас в теракте на Земле, а если они получат информацию о нашем новом флоте, война начнется снова, но у них будет преимущество. — Тракатх улыбнулся. — Наконец-то закончилось ваше унизительное перемирие.
— Что же на самом деле там произошло? — спросил Джукага.
— Не вызывает сомнений, что кто-то из их военных фанатиков Конфедерации совершил это, чтобы свалить вину на нас. Возможно, покушение на Императора тоже как-то связано с этим.
Джукага заколебался.
— Они никогда не пойдут на уничтожение собственных высших офицеров. Все гораздо сложнее.
— Вы обвиняете меня во лжи? — оскалился Тракатх.
Джукага одарил Принца яростным взглядом, но решил отступить.
— А как допустили передачу сигнала? Мы подозревали, что в той системе находится их авианосец, и знали, что разведчик бежит именно туда. Как такое могло произойти? У нас же был авианосец и целая эскадра крейсеров!
— Вы хотите сказать, это тоже моя ошибка? — холодно осведомился Тракатх.
— Неужели вы не понимаете? — спросил его Джукага. — Если бы мы подождали еще год, они бы сами сдались нам, ослабленные и разобщенные. А теперь они взбешены тем, что мы воспользовались их доверием, и будут драться с фанатизмом, который вы и представить себе не можете. Вспомните, я предупреждал и вашего отца, и вашего дядю, что не стоит так с ними поступать. Но они не послушав, решили начать войну с внезапного удара.
— Что ж, ваша работа в том и заключается, чтобы предотвратить эту вспышку фанатизма. А если вы потерпите неудачу и они не успокоятся, тогда…
— Что тогда? — ощетинился Джукага.
— Тогда я начну уничтожать их миры один за другим, и виноваты в этом будете именно вы, — зловеще улыбнулся Тракатх.
Глава 10
— Выведете сообщение с «Таравы» главный на экран.
Генерал Греко — единственный оставшийся в живых член Генерального штаба, тяжело опустился в кресло. Джеффри Толвин с тревогой наблюдал, как кровь, с посеченной осколками спины медленно окрашивает бинты, и темно-красными пятнами проступает на генеральской форме. У Толвина мелькнула мысль подозвать врача, но он тут же передумал. Несмотря на свой высокий чин, Греко оставался боевым офицером и оторвал бы голову любому, кто полез бы к нему с соболезнованиями.
Удивительно было, что Греко вообще выжил. Ему повезло. Он покинул совещание, даже не дослушав посла килрафи, потому как больше не мог выслушивать новые обвинения. Он просто встал со своего места и вышел.
Он шел по коридору, проклиная свою судьбу, килрафи, правительство и это перемирие, дав себе обещание, подать, наконец в отставку. В эту секунду в зале совещаний прогремел взрыв. Взрывной волной генералу оторвало руку, но к счастью, это был лишь протез. Свою левую руку он потерял еще во время битвы при Вукар Таге. Оторванная пластиковая конечность приняла на себя основной удар обрушившейся колонны, и тем спасла генерала. Толвин еще раз взглянул на генерала, удивляясь везучести этого человека.
Греко двинул плечом, словно потерянная рука все еще была на месте, и неуклюже потянулся правой рукой к шее, пытаясь почесать ее.
— Не трогайте, пожалуйста, у вас в теле все еще остались осколки, — встревожился врач, стоявший за спиной генерала.
— По моему, я не спрашивал вашего совета доктор, это во-первых. И во-вторых, кто вас сюда вообще пустил? Это секретное совещание! Даю вам десять секунд, чтобы убраться отсюда.
— Генерал. Мне приказано быть с вами, до тех пор, пока вы не окажетесь в госпитале.
Греко медленно, было видно, что каждое движение причиняет ему боль, повернулся к охраннику.
— Сержант! Или выведите его отсюда, или пристрелите к чертовой матери. Меня не волнует, что вы будете делать, но что бы через пол минуты и духу его здесь небыло.
Толвин сочувственно улыбнулся, провожая взглядом спешно удаляющегося врача.
— Ерунда, хороший глоток виски, пара минут возни с иголкой и скальпелем и буду как новенький, — проворчал Греко, продолжая ожесточенно чесать шею.
Наконец засветился экран, высвечивая сообщение переданное «Таравой». Греко нахмурился, и надолго замер в кресле, подперев голову здоровой рукой. Через минуту, он поднял трубку правительственной связи и набрал номер.
— Господин Президент, это Греко. Вы еще в здании? Прекрасно. Думаю, что вам необходимо зайти ко мне в кабинет… Нет нет, прямо сейчас, это очень срочно, — сказал Греко и повесил трубку.
Морщась от боли, он обернулся к Толвину.
