подумать, что она будет держать на руках их дитя — и лицо ее освещала счастливая улыбка. Это дитя любви, частица их обоих, безразлично, девочка или мальчик, будет обязательно красивым. Они окружат его лаской, с волнением наблюдая, как ребенок растет, с каждым днем открывая для себя нечто новое и поучительное. Ну и, конечно же, пора приступить к трудному делу выбора имени для будущего наследника. Интересно, задумывался ли когда-нибудь Брендон, как он назовет будущего сына или дочь?
И тут улыбка сошла с губ Лорел. А как он вообще относится к детям? Обрадует ли мужа сообщение Лорел о ее положении? Рассказать ему не медля или стоит немного подождать? И если рассказать сейчас, то в какой форме? Что он скажет в ответ?
Сама того не замечая, Лорел нервно грызла ноготь большого пальца. Ах, будь здесь тетя Марта! Она бы уж посоветовала, как поступить! При этой мысли слезы набежали на глаза Лорел, ее с новой силой охватила тоска по дому. «До чего же хочется домой! — думала она с чувством полной беспомощности. — Хочется видеть папу и рассказать ему о ребенке. Не знаю, придет он в ярость или в восторг, начнет бушевать или не сможет от радости вымолвить ни слова, так или иначе я хочу сейчас быть с ним и тетей Мартой. Ребенок может заставить папу и Брендона понять, наконец, друг друга. Он может оказаться основой для фундамента, на котором вырастет здание обоюдного уважения двух самых дорогих для меня мужчин. А научившись разумно беседовать и слушать один другого, они, глядишь, и подружатся».
Так размышляла Лорел, понимая в глубине души, сколь несбыточны ее мечты. С ужасом она вспомнила, какими последствиями угрожал Брендон ее отцу, если тот не выполнит перечисленные в письме требования. На первый план выплыли слова мужа о том, что уж он-то позаботится наградить Рекса внуком, но не допустит, чтобы дед его когда-нибудь увидел. Неужели Брендон хотел зачать ребенка лишь для того, чтобы отомстить Рексу?
Лорел одолевали страшные сомнения. Может, Брендон ее вовсе и не любит, а его мнимая любовь всего лишь притворство чистой воды, часть сложного плана отомщения ее отцу? Разве может любящий человек быть таким бессердечным, таким мстительным? Да, он безусловно желает ее, в этом нет никаких сомнений. Глядя в зеркало, Лорел не могла не признать, что в нем отражается очень привлекательная женщина, сама молодость и красота. Брендону ее внешность, конечно, нравится. Но есть ли это подлинная любовь? Как совмещается с ней поведение Брендона — непрекращающиеся чудовищные обвинения в адрес отца и запрет видеться ей с любимой родной семьей?
Все было так сложно, так непонятно! И никого рядом, чтобы излить свою душу, спросить совета. Голова Лорел пухла от каких-то неопределенных идей и одолевавших ее забот.
Немудрено, что вызванное этими тяжкими думами эмоциональное и физическое напряжение взяло свое, и Лорел разразилась горючими слезами. Она бросилась лицом вниз на кровать, не сдерживая громких рыданий, в которых выливались мучившие ее сомнения и сердечная тоска.
В этой позе и застал ее Брендон, войдя чуть позже в комнату. Тело и кровать сотрясались от непроизвольных всхлипываний Лорел.
— Что случилось, дорогая? — воскликнул он, кидаясь к ней. Он притянул Лорел и повернул ее заплаканное лицо к себе. — Кто тебя обидел?
— Я хочу домой, Брендон! — не переставая плакать, почти закричала Лорел. — Мне необходимо быть там! Именно сейчас!
Обеспокоенное выражение лица Брендона немедленно сменилось жестким.
— Но ты же знаешь, что я скажу в ответ. За последний месяц мы раз сорок пережевывали эту тему. И я не отступлюсь ни на шаг. Вскоре мы поедем в Сан-Франциско, но домой я тебя не пущу, пока твой отец не выполнит моих требований.
— «Требований»! Это не «требования», а клевета, которую ты возводишь на отца!
— Не слишком ли смело ты выражаешься, как тебе кажется? — Брендон крепко сжал губы.
— А тебе не кажется слишком смелым обвинять отца в убийстве? — отпарировала Лорел. — Или в угоне скота?
Поднявшись с кровати и возвышаясь над ней всем своим могучим ростом, Брендон прорычал:
— Ты, дорогая, видно, что бы ни случилось, так и будешь стоять на стороне отца, а меня осуждать. Хотел бы я знать, каким образом я могу заслужить такую же преданность?
— Отвези меня домой!
— Нет!
— Но мне нужно, нужно быть дома, особенно сейчас!
— Почему «особенно сейчас»?
— Потому что… — и Лорел запнулась, понимая, что момент ссоры, когда они с ожесточением набрасываются друг на друга, не самый подходящий для того, чтобы обрадовать будущего отца известием о предстоящем рождении ребенка.
— Продолжай же! — Он не спускал с нее глаз, ожидая ответа.
— Иди к черту, Брендон! — в отчаянии закричала Лорел. — Тебе на все наплевать, лишь бы отомстить отцу! Ах, надо было мне в свое время прислушаться к его словам! Скольких неприятностей я бы избежала!
Скрипя зубами и кипя от ярости, Брендон наклонился к Лорел чуть не вплотную.
— Излупить бы тебя за такие речи!
При виде его исказившегося от злости лица, да еще так близко от себя, Лорел инстинктивно отпрянула назад, сколько позволяла кровать, в испуге забыв про собственный гнев.
Выражение страха в ее глазах подействовало на Брендона отрезвляюще. Тем более что Лорел побледнела, как полотно, и на этом светлом фоне ее глаза выделялись большими темными кругами.
Брендона охватило отвращение к самому себе, он отшатнулся.
— Не смотри на меня так, Лорел, — взмолился он. — Я тебя в жизни пальцем не трону, никогда не обижу тебя.
— Уже обижаешь, — снова разрыдалась она. — Мы оба только и делаем, что наносим друг другу обиды. Между нами идет непрерывная война.
— Может, это поможет тебе стать взрослой, — возразил он. — Ты больше не папенькина дочка, ты моя жена, и пора тебе начать вести себя соответственно. — Он подошел к двери и распахнул ее.
— Куда ты?
— Не знаю. Куда глаза глядят. Вернусь, когда мы оба немного остынем. Может, за это время найдем способ, как осилить свару, в которую превратилась вся наша жизнь.
Брендон отсутствовал долго, Лорел успела выплакать все свои слезы, лицо ее опухло и одеревенело. Брендон, несомненно, ею недоволен, думала она, пытаясь найти выход из тупика, в котором они оказались. Дальше так продолжаться не может. Оба они несчастны, ситуация с каждым днем становится все сложнее. Ее еще больше осложнит то, что она ожидает ребенка. Если Брендон возьмет верх, она будет вынашивать его вдали от родного дома, а значит — в тоске и одиночестве. Но как повлиять на Брендона, Лорел так и не придумала.
Шагая по комнате, Лорел не переставала усиленно размышлять. Может, все же есть способ разрубить этот гордиев узел: она сбежит, поедет домой, а Брендон наверняка последует за нею. Если он действительно любит ее, то обязательно захочет вернуть, и тогда они с Рексом обо всем договорятся. Брендон возвратится на свое ранчо, она будет жить вблизи от своего семейства и спокойно ждать рождения ребенка. И они снова заживут счастливо, в этом у Лорел не оставалось сомнений.
Она быстро запаковала вещи в чемодан и запихнула его под кровать. Бежать сию секунду нельзя — он ее мигом перехватит, да и не может же она уехать, не попрощавшись с ним, унося с собой воспоминание о его сердитом лице. Тем более что она свидится с ним очень нескоро, а возможно, не свидится никогда. Тут ей в голову пришла ужасная мысль: а что, если он не настолько ее любит, чтобы помчаться за ней вслед? Тогда сегодня будет их последняя ночь.
Сердце ее екнуло. А вдруг он в самом деле не приедет за ней? В таком случае она уж всенепременно должна дождаться Брендона, провести с ним их последнюю ночь и навсегда запомнить ее, а потом всю жизнь хранить и лелеять эту память в своем сердце. Наконец Брендон вернулся. Не желая показываться ему с непривлекательным заплаканным лицом, Лорел ждала его в постели при потушенном свете. Полагая, что она спит, и стараясь поэтому не производить шума, Брендон разделся и тихо юркнул
