Был уже первый час ночи.
Наверно, она в постели.
В постели.
Коннелли представил ее лежащей под одеялом. Картина была приятная.
Он криво усмехнулся.
Этот обед явно не удался, он не должен был давать волю своим чувствам.
Ну ничего, будут еще другие возможности.
Время еще не упущено.
Глава 26
На дереве около могильной ямы весело пела птица. Все время, пока священник читал заупокойную молитву, перепархивая с ветки на ветку, птица продолжала петь, радуясь голубому небу и теплому дню.
Донна слышала ее звонкую песню, но не могла разобрать слова священника. Его молитва звучала для нее совершенно бессмысленно, как если бы он читал ее на иностранном языке. Она слышала только пение одинокой птицы и плач женщины.
Плачущей женщиной была она сама.
Поддерживаемая Джули, она стояла на краю могильной ямы, а вокруг нее толпились люди, пришедшие проститься с Кристофером Уордом. Все одетые в черное, на фоне зеленой кладбищенской травы они, казалось, таили в себе какую-то угрозу. В этом мирном обрамлении они никак не совмещались и с ярким сверканием цветов у могилы.
Легкий ветерок шелестел целлофаном, в который были завернуты цветы.
Глядя в могильную яму, на уже установленный в ней гроб, Донна с предельной ясностью сознавала всю непоправимость случившегося. Когда на крышку гроба насыплют шесть футов земли, она навсегда простится со своим мужем. И не останется ничего, кроме мраморной мемориальной доски с надписью:
КРИСТОФЕР УОРД,
МОЙ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ МУЖ,
СПИ,
ПОКА МЫ НЕ ВОССОЕДИНИМСЯ С ТОБОЙ
Неужели это и есть итог тридцати пяти прожитых лет, подумала Донна.
Люди вокруг могилы стояли в несколько рядов; одни с опущенными головами, другие смотрели по сторонам, тогда как священник продолжал свою молитву.
Тут же, позади, стояла колонна машин, которые привезли их из церкви.
Донна с трудом вспоминала, что происходило в церкви, да и вообще в это утро. Двигалась она как автомат, не сознавая, что делает и говорит или что говорят ей самой.
Джули как могла утешала ее, но и на нее эта торжественная церемония действовала угнетающе. По ее щекам катились слезы. Еще когда они были в церкви, она смотрела на стоящий на постаменте, весь усыпанный цветами гроб и вся содрогалась при мысли, что в этом гробу лежит ее зять.
Она ехала вместе с Донной в самой первой машине, всего в нескольких футах от катафалка, ни единым словом не обращаясь к водителю. Молчала и ее сестра.
Выйдя из машины, они подошли к разверстой могиле, готовой поглотить гроб с телом Кристофера Уорда.
Коннелли был одним из тех, кто нес гроб. Сейчас он стоял с другой стороны могилы, сцепив внизу пальцы рук и склонив голову Около него стояли издатель Криса, их сотрудники, друзья и родственники. Тут были даже читатели его книг, пришедшие отдать последнюю дань своему любимому автору.
Донна чувствовала, что у нее подкашиваются ноги; она боялась упасть.
Упасть в могильную яму?
Но она из последних сил превозмогала свою слабость. Джули поддерживала ее за талию, близость сестры была утешением и для нее самой.
Донна испытывала то же самое ужасное чувство, что и в тот вечер, когда ей сказали, что муж попал в автомобильную аварию. Глядя в могилу, она ощущала такую же непреодолимую боль, что и в тот день, когда коронер сдернул зеленое покрывало в морге больницы. Давно ли это было? Четыре дня назад? Или больше? Со дня его смерти время,, казалось, утратило всякое значение. Может, и сама жизнь тоже утратила всякое значение9
Закончив заупокойную молитву, священник сделал шаг назад, показав жестом, чтобы Донна подошла к могиле.
Ей стоило величайшего труда сделать эти несколько шагов — ноги едва держали ее. Тихо всхлипывая, рядом с Джули Донна все же прошла этот короткий путь. Они обе заглянули в могилу, затем Донна, опустив Голову, отошла.
Ветер овевал ее благоуханием цветов, таким густым, что ей едва не сделалось дурно. Снова зашуршал целлофан, над кладбищенской травой пролетел лепесток алой розы и, достигнув могилы, плавно опустился на крышку гроба.
Стараясь совладать со своими чувствами, Джули увела Донну. За ними последовали и все собравшиеся.
Птица, которая пела на дереве, взмыла высоко в голубое небо.
Словно душа, возносящаяся в горние выси.
Глава 27
Донна стояла возле машины, комкая в руке носовой платок. Священник сказал ей несколько утешительных слов, но она почти их не слышала. Только иногда улыбалась, признательная за сочувствие, но стремясь как можно скорее покинуть это место.
Джули, стоявшая подле нее, стряхнула светлый волосок с ее жакета. При этом она ласково коснулась ее затылка.
Сказав все, что хотел, священник отошел. Вместо него стали подходить другие люди, выражая ей свое соболезнование. Среди них было много незнакомых. Донна была в состоянии, похожем на шоковое, она как будто онемела. Все в ней перегорело. 'Ее словно стеклянные глаза в красных обводах смотрели пустым взглядом. Впечатление было такое, точно она наглоталась наркотиков.
Машины одна за другой стали выезжать с кладбища, направляясь к ее дому, где должны были состояться поминки. Какое архаичное слово «поминки», внезапно подумала Донна. При одной мысли о том, что сейчас ее дом наполнится людьми, Донне стало нехорошо. Ах, если бы только ее оставили в покое, наедине с ее горем и болью. Чтобы ничто не мешало ей упиваться своими страданиями. А присутствие всех этих людей помешает ей целиком погрузиться в свое отчаяние.
Прежде чем рассесться по машинам, друзья и родственники выражали ей свое сочувствие. А она только благодарно кивала, не в силах проронить ни слова.
Наконец Джули, вытирая слезы с лица, потянула Донну за руку и усадила ее в машину.
Мартин Коннелли подошел с распростертыми руками, и Донна оказалась в его объятиях. И сама она крепко обняла его и спрятала голову у него на груди. В этом было что-то утешительное.
Только Джули увидела едва заметную улыбку на его губах, когда он ласково произнес:
— Все будет хорошо. Только не держи в себе свое горе.
Донна захлебывалась слезами.
Ощутив на себе испытующий взгляд Джули, Коннелли повернулся в ее сторону, их взгляды на несколько мгновений встретились, после чего, в легком замешательстве, Коннелли погладил щеку Донны, и она слегка отстранилась от него.
