Она в самом деле это видит?
Дуло стало извиваться, как змея, самый его конец расширился в маленький раструб.
Донна уронила оружие и наступила на него.
Револьвер лежал под ее ногами.
Усиленно моргая, она вновь поглядела на него.
— Нет, это вам не показалось, — сказал Дэшвуд. — Церковь назвала бы это чудом. — И он и Парсонс громко засмеялись. -
Завораживающее зрелище, не правда ли? — улыбнулся Дэшвуд. — Так же думал и ваш муж. Вот почему он стремился войти в наше общество, хотел овладеть нашими знаниями.
— Он хотел уничтожить вас, — воскликнула Донна. — Он знал, что эта книга необходима для продления вашей жизни, и поэтому ее похитил.
Дэшвуд вопросительно поднял брови.
— Он хотел овладеть знаниями. И он был готов на все ради этого. Он угрожал разоблачить нас, да, но, для того чтобы разоблачить нас, он сперва должен был вступить в наше общество. Узнать нас. Лучший способ разрушения — изнутри. И ваш муж знал это.
Донна почувствовала, как затрепетало ее сердце.
Нет, не может быть.
— Он хотел овладеть тем, что мы имеем. Он хотел быть одним из нас.
— Нет, — возразила Донна, качая головой.
— Хорошо ли вы знали своего мужа, миссис Уорд?
Донна вся дрожала.
— Как вы думаете, почему он знал так много о нас? Он представлял для нас опасность, ибо мог нанести нам значительный ущерб.
— Он похитил Гримуар. Поэтому вы и решили предать его смерти, — сказала Донна.
— Но каким образом он получил возможность похитить ее?
Донна покачала головой.
— Что он вам сказал? — спросил Дэшвуд. — Сказал ли вам, что он один из нас?
Донна не отвечала.
— Стало быть, не сказал?
— Он ничего не успел сказать, — закричала она. — Я кое-что знаю о вас. Знаю о том, что вы делаете. Вы убиваете.
— Есть некоторые существа, заслуживающие убийства, — ответил ей Дэшвуд. — Редкие знания добываются дорогой ценой.
— Он не был одним из вас, — с вызовом сказала она. — Он ни за что не стал бы совершать...
— Чего, миссис Уорд?
— Обряд посвящения. Я читала об этом обряде.
— Нет ничего такого, чего бы он не совершил, — укоризненно произнес Дэшвуд.
— Он ни за что не стал бы убивать... — Фраза осталась недоговоренной.
— Убивать ребенка? — широко заулыбался Дэшвуд. — Вы хотели сказать, что он не стал бы убивать ребенка? По-вашему, он не стал бы совершать половой акт перед всеми, не стал убивать бы ребенка, не стал бы мочиться на крест. Вы думаете, что он не помочился бы на распятие? — громко проревел Дэшвуд, будя эхо в подвале. — И ты еще говоришь, что знала своего мужа, сука? Что ты его хорошо знала? Могла читать его мысли? Глупая, невежественная сука.
Донна прыгнула вперед и схватила револьвер.
Она прицелилась в Дэшвуда и нажала на спусковой крючок.
Ничего не произошло.
Он только вышел на улицу.
Выходя, он поднял руку, указывая на что-то позади нее.
Донна продолжала нажимать на спусковой крючок, но затем с воплем отчаяния отшвырнула автоматическое оружие.
Дверь подвала была заперта. Они с Джули оказались в ловушке.
Они подбежали к двери, но, несмотря на все свои отчаянные усилия, так и не смогли ее открыть. Джули соскользнула вниз, по влажному дереву, спиной к двери. Донна продолжала барабанить по неподатливой перегородке.
— Донна, — с трудом выдавила Джули. Она схватила сестру за ногу и, когда та повернулась, показала на что-то.
— О Господи! — прошептала Донна.
Что это, игра ее воображения? Или безумие?
Восковые фигуры, изображавшие сцену убийства Шарон Тейт, лихорадочно двигались.
Их ступни были пригвождены к полу, но голени и бедра дергались, точно заряженные какой-то кинетической энергией. Руки бешено мотались.
Затем послышались странные звуки.
Из восковых глоток раздались крики боли и ужаса, громко отдаваясь в ушах Донны и Джули.
Те, что умерли в ту ночь в 1969 году, умирали снова; и на этот раз их агония проявлялась по- новому
Донна смотрела на все это широко раскрытыми глазами, горло у нее перехватило.
И Джули была парализована этим зрелищем.
Только когда фигура Чарлза Мэнсона повернулась и посмотрела на нее, у нее наконец вырвался крик, влившийся в безобразную какофонию мучительных стонов.
Фигура шагнула по направлению к ним.
Глава 81
В какой-то нелепой пародии на учащегося ходить ребенка Мэнсон делал небольшие шажки, придерживаясь за стену.
Одновременно фигура человека, которого знали как Чарлза «Текса» Уотсона, тоже направилась к женщинам. В руках у обеих восковых фигур были ножи.
Донна — у нее все еще кружилась голова — поискала глазами свой «патфайндер».
Он лежал в десяти — двенадцати футах от нее, под дыбой.
Чтобы поднять его, ей пришлось бы пройти мимо Мэнсона и — Уотсона.
Донна кинулась к револьверу, но Мэнсон преградил ей дорогу. Он двигался с поразительным проворством; Донна почувствовала, как он хватает ее холодными руками.
Нож описал дугу всего в нескольких дюймах от ее лица. Она повернулась и нанесла ответный удар по восковому лицу. Его стеклянные глаза — глаза мертвой рыбы на сковородке — так и буравили ее.
Вопли продолжались.
Мэнсон схватил ее за руку и потянул к себе.
К острию ножа.
Донна ловко вывернулась и ударом ноги в живот откинула его назад. Он врезался в фигуру палача, выжигающего глаза своей жертве.
Донна воспользовалась этим, чтобы схватить револьвер, одновременно она заметила, что Уотсон наступает на Джули.
Ее младшая сестра увернулась от ножа и залезла под стол, на котором жертву пытали по китайскому способу водой.
Под столом было пыльно и грязно, и Джули раскашлялась, пытаясь очистить свое горло и ноздри.
Уотсон повернулся и вновь направился к ней; к счастью, его движения были очень медлительны.
