Жакару – местному повару, а на второе – рагу из утят, на десерт – блюдо peu d’amour. Мисс Молверн, забыв обо всем на свете, ела с наслаждением.
Однако, поглощая изысканные блюда, она внимательно слушала рассказ миледи о славной истории Стейплвуда и семейства Брум. Она узнала, что один из Брумов был пожалован в рыцари королем Яковом I и с тех пор этот род не прекращался; она узнала, что все Брумы считали своим долгом расширить свои владения или усовершенствовать их декор. Леди Брум пообещала показать Кейт рисунки и планы барского дома, выполненные более двухсот лет назад, а потом добавила:
– Моя задача, вернее, задача сэра Тимоти была расчистить и облагородить сады, а также построить бельведер над озером, который придаст пейзажу законченный вид.
В глазах Кейт сверкнул лукавый огонек, но ее тетушка в это время выбирала peu d’amour и не заметила его. Кейт пришла в голову мысль, что хотя леди Брум понимает, что ее детская мечта выйти замуж за герцога – всего лишь пустое тщеславие, но полностью избавиться от него леди так и не удалось. Просто она направила его в другое русло – ее восхищение славной историей семейства Брум было отнюдь не напускным; когда она рассказывала о Стейплвуде, то говорила со знанием дела и в голосе ее звучало благоговение.
Тетушка рано отправила Кейт спать, предупредив, чтобы завтра к пяти часам утра она была готова к отъезду.
– Надеюсь, ты не возражаешь против того, чтобы ехать весь день? Я не решаюсь оставлять сэра Тимоти одного более чем на три дня, и к тому же я плохо сплю в придорожных гостиницах.
– Конечно же, нет! – не задумываясь, ответила Кейт. – Мне приходилось часто путешествовать целыми днями по Пиренейскому полуострову, да еще по ужасно скверным дорогам! А когда у меня не было лошади, я ездила в старинных колымагах.
– Ах, я и забыла, что ты жила в Португалии! Боюсь, что отдельные участки дороги, по которым мы поедем, просто ужасны, но у моей кареты очень хорошие рессоры и форейторы у меня свои собственные. Имея такую карету, я так мало путешествую! Сущая ирония судьбы! Но поскольку мне приходится ездить без мужа, то необходимо подбирать таких кучеров, на которых можно положиться. Ну а теперь я провожу тебя в твою спальню просто для того, чтобы убедиться, что там есть все необходимое.
Леди Брум окинула острым критическим взглядом спальню, а взгляд Кейт упал на горностаевую накидку и муфту, лежавшие на кровати. Она остолбенела:
– Это не мое, мэм!
– Что ты имеешь в виду? А, меха. Нет, они твои. Это мой первый подарок племяннице. Тебе они нравятся?
– О да, да, тетя Минерва, я, конечно, вам очень благодарна, но вы просто подавляете меня своей щедростью.
Леди Брум расхохоталась:
– Неужели? Глупышка, ты что, хочешь швырнуть мои подарки мне в лицо?
– Нет, я не так дурно воспитана, и они мне очень нравятся! – сказала Кейт с очаровательной наивностью, поднося муфту к лицу. – О, какая она мягкая! И какая роскошная!
То же самое можно было бы сказать и о карете, которая на следующее утро помчала их на север. Но вместо этого Кейт сказала, что такая роскошь, к которой она не привыкла, рождает совершенно неподобающие мысли в ее голове. Леди Брум кинула многозначительный взгляд на капор Сидлоу и улыбнулась, но попросила Кейт не болтать глупостей. Сидлоу, сидевшая спиной к ним на неизменном переднем сиденье, тоже улыбнулась, но улыбка ее была кислой. Однако, когда миледи уснула, что произошло очень скоро, и Сидлоу услышала, как Кейт обратилась к ней приглушенным шепотом, она немного подобрела.
– Расскажите мне о Стейплвуде, – попросила Кейт. – Вы, наверное, знаете, что я почти всю жизнь провела на Пиренейском полуострове среди очень грубых людей и никогда не была в английских помещичьих домах, да и в свет никогда не выезжала. Словом, я не знаю ничего о той жизни, которая мне предстоит! Что меня ждет?
– Вас ждет блестящее будущее, мисс Кейт, судя по тому, что вы очень приглянулись ее светлости.
– Надеюсь, я оправдаю ее надежды!
– Да, мисс Кейт, уж постарайтесь. У миледи и без того много крестов, которые ей приходится нести.
– Означают ли ваши слова, что я могу стать еще одним крестом на плечах миледи?
Поколебавшись какое-то мгновение, Сидлоу ответила, тщательно подбирая слова:
– О нет, мисс Кейт! Я просто имела в виду, что вы можете не оправдать ее надежд, но я уверена, что этого не произойдет.
– Поверьте мне, я не разочарую ее!
– Да, мисс, миледи – сама доброта для тех, кто ей нравится.
Кейт сразу же поняла, что подразумевалось под этим. Нахмурившись, она замолчала и принялась размышлять над словами Сидлоу. Что-то подсказывало ей, что расспрашивать дальше не стоит, но Сидлоу сама нарушила молчание.
– Мне кажется, – сказала она, – но я в этом не совсем уверена, что миледи надеется, что вы составите мистеру Торкилу компанию, которой ему так недостает, впрочем, не по его вине.
У домика привратника карета замедлила ход, и леди Брум проснулась. Она открыла заспанные глаза, поморгала и наконец поняла, где она находится. Выпрямившись, она повела плечами и сказала:
– Ну вот мы и приехали! Моя дорогая, прости меня ради Бога. Я уснула – это было так невежливо с моей стороны. А, Флит! Видишь, я приехала раньше, чем ты ожидал. Дома все в порядке? В полном порядке? Ну, у меня просто гора с плеч свалилась. Поезжай, Джеймс! – Она повернула голову к племяннице и улыбнулась ей – Это – Стейплвуд, – просто сказала леди Брум.
Карета медленно катилась по дороге через парк, и Кейт смогла хорошенько рассмотреть его. То, что она увидела, привело ее в восхищение. Погожий денек подходил к концу, и большое красное солнце опускалось к горизонту. Вскоре взору Кейт предстал дом семейства Брум, и она невольно вскрикнула, но не от восхищения, а от испуга. В закатных лучах солнца бесчисленные окна на фасаде громадного дома полыхали огнем, и Кейт показалось на мгновение, что в доме пожар. Ей стало стыдно за свой страх, но, заметив, что тетушка истолковала ее восклицание совсем по-другому, пробормотала, что дом очень впечатляет.
– Да, – промурлыкала довольная леди Брум, напомнив Кейт большую холеную кошку. – И он очень красив, правда? – Говоря это, она откинула плед со своих ног, приготовившись выйти из кареты. Из дома выскочил лакей, откинул подножку и протянул леди Брум руку. В эту же минуту старик, о профессии которого можно было догадаться по его одежде, поклонился ей и произнес:
– Добро пожаловать домой, миледи!
– Благодарю тебя, Пеннимор. Кейт, моя детка, разреши представить тебе Пеннимора. Это наш замечательный дворецкий, он появился в Стейплвуде задолго до меня. Как здоровье сэра Тимоти, Пеннимор?
– В порядке, миледи, и он будет рад, что вы вернулись. У мистера Торкила тоже все в порядке, о чем, вне всякого сомнения, доктор Делаболь известит вашу светлость.
Леди Брум кивнула и повела Кейт в дом, сказав при этом:
– На первых порах, я думаю, тебе будет трудно ориентироваться в этом доме, но ты скоро привыкнешь. Сейчас мы вошли в Большой зал, а это – парадная лестница.
– Она действительно большая, – заметила Кейт. – Даже очень большая!
Она услышала, как сзади кто-то с шумом втянул в себя воздух, и бросила кокетливый взгляд через плечо. Тетушка подозрительно взглянула на нее, но лицо Кейт уже успело принять выражение живейшего интереса, а глаза смотрели вполне невинно.
Леди Брум собиралась уже было подняться вместе с Кейт по парадной лестнице и отвести ее в спальню, но тут в конце Большого зала открылась высокая дверь в готическом стиле, и оттуда вышел совершенно седой мужчина преклонного возраста. Он был худ и выглядел изнуренным, а землистый цвет лица лишь усугублял это впечатление Но больше всего Кейт поразили его глаза – таких усталых глаз она
