— Как он вел себя, Лаклан?
— Выбора не было — ответил Герике. — Юный Лохинвар просидел у стены, глядя на меня всю ночь с винтовкой на коленях.
Она передала через решетку пачку сигарет и пару журналов:
— Поможет провести время.
— Теперь уже не долго — сказал он. — Лейтенант Джего появится в полдень, чтобы забрать меня. Разве не так?
— Поломка двигателя у Сторновея. К вечеру, как минимум, а может быть, даже завтра.
Он стоял, глядя на нее сквозь решетку, словно ожидая чего-то. Внезапно она почувствовала смущение, наполовину злясь на себя за то, что вообще оказалась здесь.
— Мне надо теперь идти. У меня дела.
— Благодарю — мрачно сказал Герике и взял журналы. — За это — среди прочего.
Она повернулась и быстро вышла.
В разведотделе в Тронхейме Неккер в дурном настроении мерил шагами комнату, куря сигарету. Он все еще был в полетном комбинезоне, лицо в полосах грязи и пота, очевидных знаках защитной маски.
Альтрогге за столом глядел на него поверх составляемого рапорта:
— Это не поможет, Хорст. Почему бы тебе не сесть. Выпить кофе.
Он потянулся к кофейнику на подносе и Неккер покачал головой:
— Нет, спасибо.
А потом взорвался:
— Почему все эти оттяжки? Я хочу знать, что, к черту, происходит?
— Командующий группой разбирается лично, ты знаешь, но с подобными вещами всегда связаны задержки в инстанциях. Тебе надо набраться терпения. — Он откинулся и осторожно добавил — Я подозреваю, мой друг, что тебе надо подготовиться к гораздо большей головомойке.
Неккер перестал ходить:
— О чем ты?
— Ты не сделал, что тебе сказано, Хорст. Ты не следовал приказу.
Неккер изумленно уставился на него:
— Не следовал приказу? Ради бога, Ханс, чего ты ждал от меня?
Дверь открылась и вошел Майер. Он нес несколько листочков сообщений и лицо его было мрачно:
— Я связался со штабом Кригсмарине в Киле и новости пошли прямо к самому Деницу. Я получил подтверждение и благодарность нам за информацию.
— И это все?
— Нет, они также прислали другой сигнал с выражением чрезвычайного неудовольствия из-за отсутствия информации относительно местонахождения конвоя из Галифакса.
— Не сомневался — сказал Неккер. — А что про «Дойчланд»?
Майер сел на краешек стола и аккуратно выбрал сигарету:
— Они все о ней знают из разведисточников в Аргентине. Покинули Бразилию несколько недель назад с командой разных типов из Кригсмарине под управлением фрегаттен-капитана Бергера. У них на борту также несколько гражданских пассажиров — монахини, мне кажется.
— Фантастика — сказал Неккер. — Провести под парусом такую штуку с одного конца Атлантики до другого под носом у британского и американского флотов. Это воспламенит страну.
— Нет, не воспламенит, мой друг, по той доброй и достаточной причине, что новость не будет опубликована. Для такого интеллигентного человека, Хорст, ты временами можешь быть до раздражения глупым. Ты свел свой радиоконтакт с «Дойчланд» к минимуму, разве не так? Ты сымпровизировал грубый код, не правда? Зачем ты делал все это?
— На случай, если кто-то перехватит передачу и будет способен засечь судно.
— Именно. Британский флот, Хорст, имел более чем преходящий интерес к активности ветхого старого парусника, пытающегося достичь Киля из Бразилии, главным образом потому, что никто не давал и кончика пальца за ее шансы пройти даже половину пути.
— Ну и?
— Но теперь ситуация изменилась. Наши друзья по другую сторону Северного моря так же убеждены в ценности хорошей пропаганды, как и мы. Позволь им только подозревать, что «Дойчланд» в этом районе и так близко к дому — и они немедленно что-нибудь сделают, мобилизуют каждое судно, которое имеют в этих водах, и не позволят ей прорваться.
Наступила тишина, которую нарушил Альтрогге, заговорив с явной симпатией в голосе:
— Так что видишь, Хорст, никто не должен знать. Любое публичное объявление на этой стадии стало бы фатальным.
Неккер медленно кивнул, внезапно почувствовав сильную усталость и повалился в кресло.
— «Дойчланд», Хорст, должна быть предоставлена собственной судьбе — сказал Мейер. — Ты это понимаешь? Мы можем молиться за нее, но не более.
— Да, господин полковник.
— И ты совершил ошибку, Хорст. Ты не имел права отвлекаться от поисков. Ты мог бы оставаться в этом районе по меньшей мере еще полтора часа. Ты мог бы прекрасно заметить конвой из Галифакса.
Неккер устало кивнул и Майер положил руку на его плечо:
— Мы все ошибаемся, но подобную ошибку дозволяется допустить только раз. Ты понимаешь?
— Да, господин полковник.
— Хорошо, теперь иди, поешь что-нибудь, а потом спи. Много спи. Где-то в течение следующих двадцати четырех часов ты вылетишь снова.
Неккер встал:
— В тот же район?
— Тот же — кивнул Майер. — Но на сей раз конвой из Галифакса, Хорст.
Неккер медленно вышел, шаркая ногами. Дверь за ним закрылась. Настала тишина, потом Майер тяжело вздохнул:
— Забавная штука, Ханс — сказал он Альтрогге. — Но я, конечно, откажусь, что говорил такое.
— Что именно, господин полковник?
— О, просто будь я на его месте, у меня гнусное подозрение, что я сделал бы то же самое, что и он.
В Сторновее туман рассеялся поднявшимся ветром, а с моря пришел дождь, когда Джего сошел по трапу с мостика и двинулся на корму. Он припал на колено у открытого люка и уставился в тесный отсек двигателя.
— Как дела?
Янсен сидел на корточках возле Астора и Чейни:
— Еще час, сэр.
— Вы уверены, что он заработает?
Астор, слегка обиженный, поднял глаза:
— Я с Чейни и с тем липовым офицером из мастерских ВВС сделали новые части сами. Хорошая медь. Будет как новенькая, лейтенант.
Янсен поднялся по трапу:
— Он прав, сэр, они выполнили превосходную работу.
— Хорошо, — сказал Джего, направляясь к мостику. — Передай в Маллейг, что мы думаем выйти через час. — Он посмотрел на часы. — Что означает, что мы просрочили время Мюррея на десять- пятнадцать минут. Я, естественно, пошлю подтверждения реальному выходу.
Он толкнул дверь, вошел и сел за стол для карт. Янсен помедлил и сказал:
— За последний час барометр упал весьма существенно, лейтенант.
— Ну и?
