Сказал, что попытается приплыть сам.
— Как со спасенными? Что будет с ними?
— Не знаю. Интернирование для монахинь, лагерь военнопленных для Бергера и его людей.
Настала долгая пауза, Джего глядел в свой стакан.
— Вам это не нравится, не так ли?
— Теперь это не имеет для меня никакого значения.
— Понимаю, что вы чувствуете. Весь этот дьявольский поход, и он им почти удался.
Скотч сейчас почти заглушил боль.
— А Герике? — спросил Джего.
— А что он? Война еще идет, Харри.
— Знаю — сказал Харри. — Но всегда есть уголки. Он вернется в камеру?
— Это не мое решение. Гражданская власть здесь — это Джин, вы знаете.
Джего одним глотком опустошил стакан.
— Ну, я думаю, мне надо вернуться и посмотреть, как там мои ребята.
— Потом постель, Харри. Идите в постель.
Рив изобразил улыбку:
— Это приказ.
— Адмирал. — Джего поднялся и отсалютовал.
Он уже дошел до двери и положил руку на ручку, когда Рив произнес:
— Харри?
Джего повернулся:
— Да, сэр.
— Совсем вдруг я почувствовал себя старым, Харри. Черт побери, слишком старым. Я просто хочу сказать это кому-нибудь.
В гавани все еще бушевала зыбь, когда Герике прошел по пирсу, опустив голову из-за дождя. «Мораг Синклер» танцевала в швартовых, представляя прекрасное зрелище бело-синей окраской. Только очень пристальный взгляд обнаруживал жестокие побои, нанесенные морем.
Он стоял, глубоко засунув руки в карманы кем-то данной ему ветровки, и вдруг услышал, как его окликают. Он повернулся и увидел Мердока дальше по пирсу на низком причале, стоящего возле «Катрины».
Когда Герике сошел по каменным ступеням, из рулевой рубки появился Лаклан. На палубе стояла канистра и он переставил ее на причал с легкостью, показывающей, что она пуста.
— Что? — спросил Герике.
— Лаклан и я заполнили баки «Катрины» — сказал старик. — Чтобы, если понадобится, она была готова к морю.
Парень кивнул Герике:
— Капитан.
— У меня не было случая сказать вам прежде, но вы прекрасно держались там, Лаклан. — Герике протянул руку: — Я горд познакомиться с вами.
Лаклан сильно покраснел, мгновение смотрел на руку, коротко пожал ее, потом повернулся и умчался.
— Мне кажется, это добрый материал — сказал Мердок. — Слишком хорош, чтобы через несколько дней снова отбыть на проклятую войну.
Он начал набивать трубку, действуя осторожно из-за поломанной руки.
— Вы говорили с Джанет после возвращения?
— У нее дел невпроворот.
— Сейчас у нее их, должно быть, значительно меньше.
Старик повернулся и посмотрел на море сквозь падающий дождь.
— Все еще бурно, но не слишком.
— Думаю, нет.
Мердок кивнул:
— Теперь пойди и повидай ее, парень.
— Да, кажется, надо пойти.
Он зашагал прочь и Мердок окликнул:
— Капитан?
— Да?
— Удачи вам.
Долгое мгновение они смотрели друг на друга, потом Герике повернулся и заспешил вдоль пирса.
Когда он вошел в кухню Фада-хауса, Джин Синклер повернулась от очага с кастрюлей горячей воды:
— Хелло — сказала она, — вы ищите Джанет?
— Да. Она не занята?
— Была даже очень, когда я ее видела в последний раз. В гостиной на столе у нее был один из моряков с «Дойчланд». Сломанная рука.
— А остальные?
— Большинство сейчас спит. Мне кажется, все постели в доме должны быть заняты.
Она подняла кастрюлю:
— Извините, мне надо идти. Джанет это ждет.
Он открыл ей дверь:
— А капитан Бергер? Где он?
— Вверх по лестнице, первая спальня справа.
Она быстро ушла и Герике поднялся по ступенькам. Он помедлил у указанной двери, постучал и вошел. Иоханн Штурм и старший матрос Петерсен лежали бок о бок на постели и спали мертвым сном. Бергер сидел в кресле за маленьким столиком у окна, положив голову на руки.
Судовой журнал «Дойчланд» лежал перед ним открытым. Герике секунду постоял у плеча, прочел последнюю запись, потом повернулся и на цыпочках вышел.
Когда за ним щелкнула дверь, Бергер вздрогнул и, подняв глаза с воспаленными веками, оглядел комнату.
— Кто здесь? — хрипло спросил он.
Но никого не было. Вообще никого. Он уронил голову на руки и снова заснул.
Рив писал дневник, тщательно и аккуратно выводя буквы, главным образом потому, что был более чем навеселе, когда дверь распахнулась и вошла Джанет, за ней следовал Джего.
— Пауль здесь?
Он положил перо и посмотрел на нее с пьяной тяжеловесностью:
— А, ты имеешь в виду Герике. Я и не знал, что вы зовете друг друга по имени.
Он усмехался и она яростно вспыхнула:
— Он был здесь?
— С полчаса назад. Может, немного ранее. На самом деле мы немного выпили вместе, потом он спросил, не могу ли я передать тебе кое-что.
— Что? — потребовала она.
— Он сказал, что это личное дело. Мне кажется, что бы ни было, ты найдешь это в спальне.
Она быстро вышла в холл и открыла дверь в свою спальню. На ее подушке был тщательно уложен Рыцарский Крест с дубовыми листьями второй степени. Она уставилась, отупев на секунду, потом схватила его и бегом вернулась в гостиную.
— Дядя Кэри! — Она положила награду перед ним, ее голос прервался.
