— Милиция? — удивился сын. — Зачем?
— Я их вызвала. Помоги мне собрать сгущенку. Сын на сообщение о милиции прореагировал неожиданно:
— От милиции я скорее прятал бы инструменты, а не сгущенку. Ее я купил официально, а их — из- под прилавка.
— Не входи! — заорала я диким голосом, потому что он кинулся с инструментами к себе в комнату и уже взялся за ручку двери.
Сын, как ошпаренный, отскочил от нее.
— Почему? Что случилось?
Я постаралась ответить как можно спокойнее:
— Потому что там лежит какой-то человек.
— Это как лежит? Пьяный, что ли?
— Не знаю, может, и пьяный. Но скорее всего мертвый. Именно потому я и вызвала милицию. Велели не входить.
Сын бросился в ванную, сунул ящик с драгоценными инструментами на самое дно ящика с грязным бельем и вернулся в прихожую.
— Мать, повтори еще раз, что ты сказала. Что за человек? Почему лежит у нас? Кто-то из знакомых?
— Нет, незнакомый, во всяком случае, я его никогда не видела.
— Может, тот самый приятель Роберта?
— Не думаю, возраст не тот.
— Давай-ка я тоже посмотрю, — сказал сын и, прежде чем я успела ему помешать, открыл дверь в свою комнату. Открыл и замер на пороге. Я заглянула ему через плечо. Комната была пуста. Мертвец исчез. Балконная дверь была открыта по-прежнему, ветер гулял по комнате.
Мне стало плохо. Вспомнила — сейчас приедет милиция, и мне стало еще хуже.
Сын переступил порог и вошел в комнату. Осторожно вошел, стараясь делать шаги как можно больше, чтобы меньше наследить.
— Куда ты? Ведь просили же не входить.
— Видишь же, я осторожно. Хочу посмотреть, не валяется ли он под балконом.
Выглянув на улицу, сын вернулся ко мне:
— Нигде его не видно. Ишь как наследил в комнате. Видишь же, я старался не ступать на его следы.
Следы? Только теперь я заметила на беспорядочно разбросанных по полу вещах, на свалившейся со шкафа прямоугольной мраморной плитке, на некоторых паркетинах пятна, очень похожие на кровь.
— Знаешь, мать, кажется, я его только что видел, — вдруг сказал сын.
— То есть как видел? Где?
— В подворотне. Сейчас, когда шел домой. Я еще подумал — пьяный. Опирался о стенку и шатался. Да мне ни к чему, не стал я его рассматривать. А он, наверное, не был мертвый, только без сознания, потом пришел в себя и сбежал. Вот не понимаю только, как ты могла не заметить, когда он выходил из квартиры?
Я тоже пришла в себя. Пожав плечами, я кивнула на окно, за которым все еще взревывал мотор машины, никак не желая заводиться.
— А еще разгружали трубы с грузовика, — пояснила я. — И по радио передавали марши. А я стояла лицом к окну, спиной к комнате. Свободно мог выйти, даже не стараясь соблюдать тишину.
— Как же ты тогда услышала меня?
— Ну, ты так грохнул дверью и сгущенкой, что дом задрожал.
Приехала милиция. Я рассказала о том, что произошло, и принялась извиняться. Они не очень даже сердились, как-то сразу мне поверили. Старший наряда, поручик, сказал:
— Похоже, все так и было. Злоумышленник проник в квартиру, искал, что бы тут украсть, и вот эти вещи свалились ему на голову. Видите следы крови на мраморной плитке? Интересно, откуда она свалилась.
— Со шкафа, — ответил, сержант, который успел уже осмотреть комнату.
— У вас было что-нибудь на шкафу? — спросил поручик.
«Что-нибудь» — не то слово. Пришлось рассказать, что на шкаф с давних времен складывали все, что нам некуда было девать, и вещи оттуда сваливались уже неоднократно. Сержанта заявление мое заинтересовало, он подставил табуретку и заглянул на шкаф.
— Эге, да тут наклонная поверхность. Ясно, наклонная, какой же ей быть, если первым делом на шкаф мы засунули мою чертежную доску, наклонную по природе своей? Тысячу раз просила я старшего сына, самого высокого из нас, переложить эту доску наоборот, задом наперед, тогда наваливаемые на нее предметы падали бы за шкаф, не причиняя нам вреда. Так нет, все только обещал, руки никак не доходили, вот теперь все и свалилось на голову этому невезучему домушнику.
Выяснив, каким образом он получил травму, милиция перешла к выяснению другой проблемы.
— Как же он вошел? — ломали головы специалисты, осматривая замки нашей входной двери. — Такой замок трудно открыть отмычкой. Подделал ключ? У вас ключи не пропадали?
Переглянувшись с сыном, я поняла, что придется рассказать и о ключах. Рассказала о том, как их вытащили на дискотеке из кармана куртки младшего сына, как мы приняли профилактические меры — переставили замки так, что бывший верхний стал нижним, а запирать дверь мы стали на бывший нижний, который стал верхним. Кажется, я и сама запуталась в показаниях, не только милицию запутала. Во всяком случае, они отцепились от замков, велели мне проверить, не исчезло ли что из вещей, не поверили мне не слово, что красть нечего, пришлось проверять.
Потом составили протокол, заставили подписаться и, уходя, посоветовали на всякий случай сменить замки в двери и запирать ее на оба замка.
— Прелестно! — расстраивалась я. — Куплю новый замок, вставлю, и опять кто-нибудь потеряет ключ?
— Давайте сразу сделаем запасные, на всякий случай! — предложил младший сын, объявившийся сразу по уходе милиции. Все время ее визита он просидел на ступеньках лестницы, ведущей на чердак, на всякий случай не заходя домой.
— Интересно, кто сделает? — поинтересовалась я.
— Могу и я, — вызвался младший, — у моего приятеля в мастерской.
Старшего больше беспокоил сам прецедент.
— Интересно, в чем тут все-таки дело? — вслух рассуждал он, — Сначала крушили твои икебаны, потом подбрасывали шарфики. Это еще пережить можно. А вот когда стали подбрасывать покойников...
— ...да еще таких шустрых, — подхватил младший.
— ...это уже серьезно, —закончил старший. — Признавайся, мать, во что ты вляпалась на этот раз?
С чистой совестью я могла ответить — ни во что не вляпалась! Я как раз переживала такой период, когда возле меня не оказалось ни одного из тех роковых мужчин, которые неоднократно становились причиной переживаемых мною потрясений. Правда, один маячил, но очень далеко на горизонте...
Жизнь я вела спокойную, размеренную, так что причина странных явлений была совершенно непонятна.
Купила я новый замок, вставила и принялась ждать дальнейшего развития событий.
— Мать, одолжи мне свою чертежную доску, — попросил младший сын. Я удивилась.
— Ты ведь и так все время пользуешься моей чертежной доской.
— Да нет, теперь мне нужна доска побольше, такая средняя, на роликах и с рейсшиной. И еще я хочу просить тебя отвезти меня с этой доской к приятелю.
Я задумалась. Моя средняя чертежная доска уже целые столетия лежала на шкафу, мы сваливали на нее все что ни попадя, и это валилось нам на голову. Да, об этом я уже говорила. Но на той доске роликов не было, ролики я отвинтила и привинтила к большой доске, которой пользовалась. Есть у меня еще одна
