– В магазинах, конечно же, нет?
– Нет. Я еще вчера пробежался по городу – ничего подходящего.
Весь коллектив, озабоченный и полный сочувствия, погрузился в размышления, пытаясь найти выход для главного инженера. Лесь заглянул в коробку и еще раз пошевелил лакированные туфли, с наслаждением вызывая искры на их поверхности. Затем закрыл коробку и слегка отпихнул, словно отмахиваясь от искушения.
Каролек задумчиво играл банкой, вращая ее на столе. Влодек сосредоточенно смотрел на ноги сослуживца.
– Ты какой размер носишь? – спросил он вдруг.
– Восемь с половиной.
– Ну, тогда выход один – одолжить обувку на такой случай. Собственные ты себе купишь, когда попадутся.
– Великолепная идея, – оценила Барбара.
– А у кого одолжить?
– У меня, – с достоинством сказал Влодек. – У меня размер тоже восемь с половиной.
Мрачный и огорченный главный инженер сразу оживился:
– Ты не шутишь? Тебе правда не жалко? И найдутся такие, как надо?
– Даже две пары, выбирай, какую хочешь. Можем поехать сразу после работы, и ты сразу примеришь.
Весь коллектив зааплодировал такому финалу, а главный инженер просиял, как весеннее утро.
– Ты мне жизнь возвращаешь, Влодек! Со вчерашнего дня терзаюсь, как дурак, ничего в голову не идет, только эти идиотские ботинки! Сами видите, до чего дошло – чуть не подсуропили мне эти… лакированные! Счастье, что к вам пришел, сейчас же этому парню туфли верну!
Он схватил коробку со стола и выскочил из комнаты, едва не столкнувшись в дверях с главным архитектором.
Зав мастерской еще с утра слышал, что коллектив срочно ищет кого-нибудь, кто едет в Соединенные Штаты. Он понятия не имел, кому и зачем это нужно, но неожиданно ему захотелось проявить свою знаменитую услужливость и склонность помогать ближним. Последние два часа он провел на телефоне, обзванивая всех знакомых подряд, и добился успеха.
– Мне показалось, или вы действительно ищете оказию в Соединенные Штаты? – дружелюбно спросил он с порога. – Я сию секунду узнал – один мой знакомый едет в Канзас…
– В Канзас! – в восторге откликнулся Каролек и сорвался с места. – Но это же замечательно! Пахотные земли! Кто? Когда?!
Зав мастерской подтянул рукав рабочего халата и посмотрел на часы:
– Мой знакомый. По профессии врач-психиатр, фамилия его Филипповский, живет тут рядышком – площадь Домбровского, шесть. Квартира восемь. Но он вот-вот летит, у него в два часа самолет, через Париж. Боюсь, он с минуты на минуту уезжает на аэродром, сын его должен отвезти…
Взрыв бомбы не сумел бы произвести большего эффекта. Шеф еще пытался что-то пояснять, но его никто не слушал. Каролек вырвал у Влодека металлическую продырявленную коробочку. Януш уронил под стол банку. Лесь бросился за банкой, оборвав в спешке приколотый под столом кусок ватмана, из которого высыпались рулоны чертежей. Барбара изо всех сил пыталась сохранять здравый рассудок:
– Беги со всеми причиндалами, как есть! Поедешь с ними на аэродром, в машине все это хозяйство переложишь! Сейчас нет времени, беги – не успеешь!
Каролек прекратил дергать дрожащими руками крепко привинченную продырявленнную крышечку банки. Зажал банку под мышкой, сунул в карман плоскую коробочку, схватил со стола коробку из-под обуви и рванул из комнаты, оттолкнув стоящего на дороге главного архитектора. Мгновенье спустя хлопнули входные двери.
Пан доктор Филипповский стоял возле своей машины на площади Домбровского и смотрел, как его чемоданы располагают в багажнике. Неожиданно к нему бросился подбежавший галопом молодой человек симпатичной наружности. Точнее говоря, не столько бросился, сколько с разбегу проскочил мимо него и притормозил только у капота машины. Он тяжело дышал.
– Простите… вы не… доктор… Филипповский?
– Это я. Чем могу служить?
– Вы… сейчас… едете в Соединенные… Штаты?…
Пан доктор Филипповский минут пятнадцать назад разговаривал по телефону со знакомым, который при известии о его отъезде в Америку проявил огромную радость, не объяснив, однако, причин. Отыскав оказию в Америку, руководитель мастерской счел свою миссию выполненной и ничего более пану доктору не пояснил. Тот тем не менее связал присутствие запыхавшегося молодого человека с услышанными по телефону радостными воплями. И тут же забеспокоился, не грозит ли ему потеря драгоценного времени прямо перед отъездом. Молодой человек его немедленно успокоил.
– Вы спешите, – констатировал он, переводя дыхание. – Вы позволите, чтобы я сел в машину? Я поеду с вами на аэродром, а по дороге все объясню. Могу даже раньше выйти, если буду вам мешать… Я постараюсь не злоупотребить…
Доктор Филипповский был человеком услужливым, кроме того, его интересовали различные мотивы и поступки людей. Он без колебаний согласился. Молодой Филипповский захлопнул багажник и занял место за рулем, с интересом поглядывая на возбужденного пассажира. Доктор и Каролек сели сзади.
С момента прибытия на площадь Домбровского до того, как машина тронулась, прошло, наверное, полминуты. Этой полуминуты хватило.
Воображение Каролека с ветерком стартовало и помчалось резвым галопом, показывая беспорядочно, но ярко, что произойдет в ближайшие мгновенья. А именно: он, Каролек, должен уговорить этого незнакомого человека, серьезного, судя по виду, и совершенно нормального… нелегально провезти на американскую землю колорадского жука – живого и в прекрасном состоянии – а потом рассыпать его на распаханных полях штата Канзас. Воображение услужливо нарисовало фигуру доктора, высокую и полную достоинства, где-то на картофельном поле жестом сеятеля обогащающего местную флору обратно импортированной фауной…
Если бы сын доктора тронулся с места не так резко или затормозил на красный свет, Каролек наверняка бы удрал. Однако, не имея самоубийственных наклонностей, он остался в машине и только страшно разволновался. Возможность просто отказаться от мстительных планов не пришла ему в голову. Он приступил к объяснениям, подумав с отчаянием, что, может быть, доктор не станет разбрасывать жестом сеятеля. Может, просто присядет на корточки или еще как…
– Пан доктор, я вас очень прошу, – сказал он решительно. – У нас ведь когда-то этого не было, а они нам это прислали. И я считаю – это элементарная справедливость. Вы едете туда, где пахотные земли, я проверил в энциклопедии – в том числе и картошка! У меня убедительная просьба… Чтобы вы это захватили и рассыпали, лучше всего в картошке. Если трудно, то хоть рядом. Ну, где-нибудь за городом. Эти штуки вроде летать умеют…
Все еще не имея ни малейшего понятия, о каком предмете идет речь, доктор невольно покосился на большую обувную коробку на коленях Каролека. Каролек перехватил этот взгляд.
– Нет-нет! – поспешно воскликнул он. – Не так много! Не всю эту коробку, я понимаю… Сейчас упакую компактно, вот, пожалуйста, вот в это… Или в это… Как вам больше нравится?
Банка выскользнула у него из рук и покатилась по полу машины. Схватив банку, Каролек уронил металлическую коробочку Влодека. Доктор Филипповский в поднятии предметов не участвовал, но глаз от собеседника не отрывал – он стал замечать крайне интересные симптомы. Каролек наконец выгреб из-под ног весь набор тары и подсунул доктору банку под нос:
– Она ведь много места не займет… Потом вы просто открутите крышку и – бух! Сами подумайте, какую они нам жуткую свинью подложили! А если вам по душе емкость поменьше, тогда вот, пожалуйста… Подумайте объективно: они прислали огромное количество, тысячи, а мы что? Совсем кот наплакал…
Доктор молча слушал, автоматически пытаясь сформулировать диагноз. Симптомы казались ему все более интересными. Невзирая на то, чем окажется это нечто, предназначенное для высыпания, он решил
