– Валет, давай! Валет, давай!!!
– Есть! Два-три!!!
– Черт возьми, а я играл три-два десять раз!…
Лесь, почти протрезвев и в полной прострации, позволил впихнуть себя снова в середину. Два- три!… Два-три – это было то, что у него написано на пяти купленных билетах! Выиграл! Снова выиграл! Сама судьба была на его стороне! Сама судьба направила его в это место, чтобы он мог спасти свою честь, достойно продолжив семейные традиции, начатые еще дедом в Монте Карло! Он отыграет все и в ореоле славы предстанет перед теми, кто его так недооценивал! Он бросит им под ноги это, по-мужски добытое счастье! Что там тото-лотко, в тото-лотко пусть играют одни никчемные люди, а объятия азарта только он один решил отдасться, и вот прошу, с каким результатом! Он бросит им больше, чем они ожидают, им всем и ей!… Барбаре!…
До гипотетического миллиона, который сам просился в его руки, было, по правде говоря, еще довольно далеко, но достойный потомок деда-игрока не считал, что должен заниматься арифметическими подсчетами. О размере выигранной суммы он узнал лишь во время ее выплаты, потому что все объявления по ипподрому и на информационных таблицах просто прошли мимо его внимания. Порядок два-три, оцененный в 220 злотых, дал ему в руки пять с половиной тысяч злотых и привел к тому, что, вычтя общественные деньги, он был еще в плюсах.
Из услышанных криков Лесь запомнил лишь некоторые. Подойдя снова к счастливой кассе, он сказал первое попавшееся, добавив:
– Десять раз.
Первое попавшееся было три-два. Три-два десять раз составляло последнюю реплику, которая попала ему в ухо в момент прихода коней на финиш. Глупая тысяча злотых, которую он выплатил этим разом на игру, была мизером по сравнению с миллионом, маячившим у него перед глазами. Возможностью и способами добычи миллиона на протяжении одного дня он не интересовался, ибо не намеревался вникать в подробности деятельности капризной судьбы.
Внезапный поворот в жизненном положении, неожиданный перескок со дна падения до вершин геройства, восхитительная и плодотворная смелость в борьбе с азартом, потрясли его до такой степени, что свели почти к нулю последствия употребленного перед тем алкоголя. Теперь уже сто грамм с бутербродом… – да что там с бутербродом! с устрицами!… – уже не были Лесю нужны. Теперь в его ушах гремели фанфары, он упивался удивительным настроением. Зеленые столы и вращающиеся рулетки выветрились у него из головы и пропали из глаз. Оглядываясь вокруг уже вполне осмысленно, он заметил принципиальный источник всеобщей заинтересованности: сперва кони на старте, а потом кони на поле. Гордый, растроганный, счастливый, он смотрел с высоты на лоснящиеся конские зады и понемногу начал различать номера, обозначенные под седлами, связывая их с номерами на купленных билетах. Он только не знал, почему этих номеров два, что означало, что игра ставится сразу на двух коней, а ему было известно, что всегда играют на одного коня и выигрывают тогда, когда этот конь приходит на финиш первым. Он никогда не был на бегах, он не вникал в тайны этого мероприятия и сейчас не хотел спрашивать кого-либо об этом. Раз уже дважды он выиграл на двойного коня, то выиграет и в третий раз, не стоит беспокоиться, лучше снова отдаться на волю судьбы.
Кони передвинулись из паддока на поле, продемонстрировали мелкий галоп и пошли к месту старта. Людской табун переместился с одной стороны трибуны на другую. Лесь вышел на балкон, нашел место возле парапета, устроился повыгоднее и стал ждать очередной победы.
Он ждал долго, потому что в этом забеге стартовали двухлетки на дистанцию 1400 метров, а старт двухлеток всегда очень сложное дело. Ожидая, он прислушивался к раздающимся вокруг него возгласам, стараясь понять технику выигрыша.
– Стайня придет, вот увидите, – говорил кто-то очень уверенно.
Леся это мало волновало, потому что не знал, что это означает.
– Какая там конюшня, первым придет Полонез, раз идет на тысячу четыреста, – ответил кто-то другой с издевкой.
– Ну и что с того, вот увидите, что придет!
– Чего они тех коней не пускают, ведь все уже в куче!
– Что вы, в куче, вон один в кусты попер!
– Что там ходит сзади? Посмотрите!…
– Это номер первый… – проинформировал один из обладателей бинокля. – Он стоит задом, нет, его уже привели… Пошли!!!
– Фальстарт!!! – одновременно раздался возглас, и выкрики стали нервными.
– Вырвались два! Один еще скачет! Куда он скачет? Идиот!
– Скажите, кто вырвался? Говорите же!
– Тройка, Полонез!…
– Вот тебе твоя конюшня! Если вырвался, то первым не придет!
– Если конь в форме, то и скачет! Должен прийти!…
Лесь тоже разнервничался неизвестно почему, ибо его успех был ему гарантирован. От его имени действовали высшие силы. Он был под опекой судьбы…
Второй фальстарт привел к тому, что все игроки пришли в возбуждение, а третий еще увеличил их беспокойство. Что-то там делалось такое, чего Лесь не понимал, но что было в значительной степени беспокойным, судя по поведению трибун.
– Что за кретин там сидит?!
– Что вы хотите, это ведь двухлетки, всегда так!
– Как может конь прийти первым, если три раза уже вырывается! Он почти всю дистанцию уже прошел!
– Пустят их в конце концов, к черту, или нет?!
– Одного уже имеем сзади! Скажите, кто там задом идет?!
– Номер один! Все время портит старт! Его уже возвращают!…
– Пошли!!!
– Кто идет?! Говорите же, кто идет?!
Лесь перегнулся через балюстраду так, что если бы не живая стена, держащая его сзади, он вылетел бы на нижнюю террасу. Он бессмысленно вытаращил глаза на коней, но совершенно безрезультатно, потому что и так не мог их различить. Он не имел никакого понятия, какой из них является его конем. Выкрики вокруг него возбуждали его нервную систему в высшей степени.
– Стайня идет! Стайня идет! Три-один!…
– Двойка его обходит сзади! Будет три-два!
– Пятерка скачет от поля!…
– Давай, Полонез! Давай!
– Не успеет!… Вот! есть три-пять!!!
– Три-пять…
– Ну, и где ваша конюшня?!
– Двойка идет третьей, глядите, а я ее совершенно не принимал в расчет!… А немного не хватило!
– Три-пять! Вот будет выплата! Вся игра была на конюшню!…
Лесь находился возле балюстрады, полностью ошеломленный. Перед ним, возле судейской башенки виднелись вывешенные на таблице номера 3 и 5. А он поставил на три-два… Что это может означать? Проиграл? Но ведь это невозможно! А что с той судьбой, которая работала за него и должна была доставить ему миллион? Где тот миллион?!
Судьба, очевидно, обиделась на Леся отсутствием у того достаточной увлеченности начинаниями и подвела его. Несчастный баловень судьбы не очень знал, что теперь делать. Требовать аннулирования результатов?… Сейчас, но ведь одного коня он угадал правильно… Может быть, хоть половину выиграл?
Возле Леся сидел какой-то человек, опершись подбородком о балюстраду. Вся его внешность выражала безнадежность. Посмотрев на него внимательно, Лесь снова почувствовал что-то вроде родства
