– И что?
– А ничего. К счастью, жили мы не на безлюдном острове. Но вернемся в современность. Сама видишь, с тех пор немногое изменилось, только теперь решающим фактором стали деньги, а не должности. Впрочем, в какой-то степени должности с ними тоже связаны. Я понятия не имею, кем сегодня стал Ясь Щепиньский, и мне на это наплевать. Следствие по двум трупам в отеле «Мариотт» будет прекращено, ты сама слышала, поскольку прокуратуру не удовлетворили представленные следствием материалы…
– Как это?
Так, приехали. Придется по сотому разу растолковывать. Ну прямо как в анекдоте о пьяном старосте и глупой корове на меже. И я с досадой пояснила:
– Мартуся, давно пора бы понять, это не милиция у нас такая безмозглая, что ни одного преступника никак не может поймать, отсюда и такой разгул криминала в стране. Милиция… тьфу, все по старой памяти называю теперешнюю полицию милицией. Так вот, полиция знает в лицо всех преступников и запросто могла бы их пересажать. И убийц, и торговцев наркотиками и оружием, и прочих бандитов. Прокуратуры не дают!
– Не дают возможности?
– И санкций на арест. Помнишь историю с переправкой краденых автомашин за русскую границу? Совсем недавно это было, не имеешь права забыть. Таможенникам ничего не стоило переловить всех контрабандистов, но ведь закрыли глаза. А почему? Потому что их ставили перед выбором: или верная смерть тебе и твоей семье, иди пятьдесят тысяч. И никого не удивляло, что таможенник выбирал пятьдесят тысяч. Вот и теперь то же самое, может, не в столь откровенной форме, но смысл тот же: дашь санкцию – в автокатастрофе погибнешь, газ в доме взорвется или дочку кто обидит… А в нашем случае замешаны люди на очень высоких постах, тут уж поистине безграничные возможности. Сама пойми: тот, кто одним ударом избавился от Коти и Липчака, а к тому же приструнил Грохольского, сразу выбился вперед и теперь всех держит в руках.
– Не нравится мне все это, – помолчав, заметила Марта.
– Мне тоже, но такова наша действительность.
– Ну хорошо, а поддельный Чарек? – вспомнила Марта. – Он кто? И что теперь ему будет?
– Да ничего.
– И полиция так все спустит? Ведь всю работу им испаскудил… Должны привлечь.
– За что? Пришел к бабе в гости, поговорил… пусть даже с двумя бабами, это у нас не уголовное преступление, статьи в кодексе нет.
– Так он же выдал себя за сотрудника полиции!
Аргумент серьезный, но тут меня осенило:
– А где доказательство, что выдал? Может, просто пошутил. Приходит, знакомится. «Здравствуйте, я Грегори Пек». Ха-ха! А мы и рады с ним пообщаться, с таким красивым и остроумным парнем. Сами виноваты, что разболтались. «Здравствуйте, я ваша тетя», холера!
– Так мы же с тобой две взрослые женщины, две свидетельницы. Неужели нам не поверят?
– Мартуся, не смеши меня. Такими мелочами полиция и заниматься не станет. А если ненароком встретишь нашего красавца на улице, боюсь, он тебя не узнает. Даже не поздоровается.
– Я его сама остановлю! Схвачу за рукав!
– И что сделаешь?
– Напомню, как он приходил к тебе, как с нами беседовал.
– В лучшем случае вежливо пояснит, что у него плохая память на лица, ему очень неприятно, но даже такую интересную девушку не может запомнить…
– Нет, я лопну! – заорала Марта и, схватив со стола пустую пивную банку, со страшной силой сжала ее в руках, швырнула в мою мусорную корзину, которая и без того была до краев переполнена бумагой и картонными упаковками, а сама кинулась в кухню за новой банкой. Вернувшись с ней, лишь усилием воли удержала себя от того, чтобы не грохнуть ею по журнальному столику. И вдруг, сразу обмякнув, свалилась на софу с громким «пуффф».
Разрядилась.
– Если я тебя правильно поняла, у нас безнаказанно можно совершить любое преступление, – почти спокойно произнесла девушка. – Тогда почему мы с тобой их не совершаем?
Ответить на такой вопрос аргументированно и научно я была не в состоянии. И в самом деле, почему? По глупости? Лень? Я лишь пожала плечами и предложила:
– Ну так соверши. Убей какого-нибудь своего врага.
Марта застыла, не донеся до рта стакан с пивом. Мрачное выражение постепенно сходило с ее лица, сменяясь оживленным.
– А знаешь, Ящера Збиня я бы убила без зазрения совести, лишь бы случай подвернулся. Представляешь, что эта скотина отмочила? Ты еще не в курсе. Сегодня утром ты позвонила как раз в тот момент, когда я метала громы и молнии на голову этой сволочи. Он, видишь ли, ни с того ни с сего «воздержался от подписания» сметы нашего сериала. Не одна я была в ярости, вся наша группа. Видела бы ты Пуха! Из него словно разом выпустили весь воздух, осталась одна морщинистая оболочка. Директор картины так и застыл, когда позвонили от Ящера. Нина Терентьев бегала по студии, как разъяренная тигрица в клетке. И не допытывайся о причине, никто не знает, что вдруг стряслось, все головы ломают! И могут ломать до посинения, все равно не узнают. Я же говорила – это последняя сволочь, вошь, гнида!
– Ну, тогда я больше не пишу!
Бедная Марта так и вскинулась:
– Иоанна, и ты туда же! Не добивай меня! Ведь он же не отказал, только воздержался. Кажется, Нину Терентьев проняло, а уж она своего добьется. Ах, какое это было бы наслаждение – придушить подлеца!
Хотя я только что решительно заявила о своем отказе заканчивать работу над сценарием сериала, в глубине души очень хотелось бы еще над ним поработать. Досадно все бросать вот теперь, когда зародилась отличная идея – развить и углубить любовные взаимоотношения как раз всемогущего вредного Ящера с этой… как ее… Мальвиной! Такие страсти, конфликты! Отвергнутая Мальвина пылает жаждой мести, начинает следить за громовержцем, случайно открывает некоторые его тайны… Интересно, за кем она станет следить, если Марта его убьет?
А Марта в своем воображении уже развивала эту плодотворную идею.
– Ну убью я его, и меня посадят, как пить дать! – пришла она к мрачному выводу. – И если ты не выдумаешь какой-нибудь фортель, чтобы никто на меня не подумал, первый же попавшийся прокурор тут же выдаст санкцию, уж меня-то ни один не испугается. И денег на чудовищные взятки тоже не наберу.
– Перестань мне морочить голову со своим Ящером! – раздраженно перебила я сетования Марты. – Я же ничегошеньки о нем не знаю, что тут выдумаешь? Например, где живет, на какой машине ездит…
– Я и сама не знаю, где он живет! – всхлипнула Марта. – Никто не знает…
– Ну так где он бывает, по делам службы или частным образом. В каком ресторане обедает, в какой парикмахерской… Хотя нет, парикмахер небось приезжает к нему на дом. Где проводит отпуск…
И в результате обсуждение образа жизни Ящера заняло у нас с Мартой не меньше часа. В конце концов, он не только ее враг, но и мой. Из-за него, получается, я несколько месяцев работала бесплатно, а для меня, живущей своим трудом, это существенно. К сожалению, ни к каким конкретным выводам мы с Мартой не пришли, но даже просто помечтать о том, как хорошо было бы прикончить этого гада, было приятно. Неизвестно, сколько бы еще мы витали в облаках, не зазвони Мартин сотовый.
– Доминик, – коротко пояснила она, закончив разговор, который с ее стороны состоял в основном из междометий. – Он уже больше не может так жить, когда Ящер одним словом разрушает творческие планы всего коллектива, а прежде всего его, Доминика, надежды. Для него белый свет не мил, сам себе тоже опротивел и очень надеется, что я сейчас приеду и утолю его печали, уколышу в недрах… то есть на лоне… то есть согрею на груди. Напрасно надеется!
– А откуда звонил?
– Не знаю. Он не сказал, а я не стала расспрашивать, не желая рисковать. Лучше мне, на всякий случай, не знать, где он находится.
Я похвалила Марту за предусмотрительность, ведь запросто могла размякнуть и кинуться
