сосну, притаилась среди ветвей.
Дела в хижине не оказалось. Джей Ди бросился во двор, под навес, где оседлал двух крепких жеребцов, а Уилл, заскочив в сторожку, захватил оттуда два ружья.
Мэри Ли они так и не встретили. Мысли о ней не покидали Джея Ди. Лежит ли Мэри Ли где-то, раненная? Может, она убита? Связано ли как-то ее исчезновение с пресловутыми поисками правды?
И каким, черт возьми, образом вписывается в эту жуткую картину Дел? Боже, он никогда себе не простит, если Дел что-нибудь сделает с Мэри Ли! Это он – Джей Ди – позволил своему дяде окончательно свихнуться здесь. Если окажется, что Дел действительно «дошел до точки», вся ответственность ляжет на Джея Ди. Что, если Люси убил Дел? Что, если это он задушил Даггерпонта? Рафферти не хотелось верить в такую возможность, но желаемое и действительное – далеко не одно и то же.
Безуспешно пытаясь выбросить все эти мысли из головы, Джей Ди вскочил на коня, и они с Уиллом поскакали на северо-запад.
Шерон подъехала к подножию очередного остроконечного холма и остановилась под сенью столетних сосен. Дождь испортил ей настроение. Она рассчитывала продолжать преследование, пока девушка не остановится, не повернется к ней лицом и не взмолится о пощаде. Но маленькая гадюка оказалась на удивление жизнестойкой, а мерзкий дождь смазал все удовольствие.
Сняв с плеча винтовку, Шерон осмотрела тропинку через оптический прицел с прибором ночного видения. Добыча лежала на земле, скорчившись в бесформенный холмик, примерно в пятидесяти ярдах вверх по склону. Шерон нигде не видела эту дрянную Дженнингс и предположила, что та побежала дальше, бросив обессилевшую девчонку. Других вариантов ей и не оставалось. Она была безоружна и не имела ни малейшей надежды защититься от собак. У Дженнингс не было иного пути спастись от пули, как только продолжить бег, после того как девчонка упала, и надеяться, что Шерон удовлетворится своей исходной целью.
Собаки бегали кругами вокруг лошади, нетерпеливо ожидая команды снова броситься вперед. Но Шерон не спешила с приказом. Еще не время. Ей хотелось подольше наслаждаться сладким моментом предвкушения конца. Она криво усмехнулась: жаль, что Брайс не видит эту сцену. Эван просто не осознает, до чего она сильна. Не понимает, что его сила заключается в Шерон. Без нее он был бы ничто. Без нее он довольствовался бы пресными прелестями таких девчонок, как Саманта Рафферти, или хорошеньких преступниц наподобие Люси Макадам, и его власть постепенно зачахла бы и умерла.
Шерон никогда не допустит, чтобы подобное произошло.
Она пустила лошадь вперед.
Укрывшись в густых ветвях сосны, Мэри наблюдала за Шерон. В голове мелькали сотни непредвиденных обстоятельств. Что, если она промахнется? Что, если упадет рядом с лошадью или на одну из собак? Что, если собаки учуют ее запах? Тогда Шерон останется только вскинуть ружье и спустить курок.
Лошадь подошла на шаг ближе, потом еще на шаг. Мэри наклонилась, жалея, что у нее нет никакого оружия. Но руки ее были пусты, а одними желаниями свою шкуру не спасти.
Не оставляя себе больше ни секунды на размышления, Мэри сорвалась с ветки и накинулась на Шерон Рассел. Обхватив блондинку за плечи, она резко дернула Шерон назад, пытаясь скинуть с седла. Ружье грохнуло выстрелом.
Испуганная лошадь рванулась в сторону, сбросив неудержавшуюся Мэри и прижав правую ногу Шерон к стволу сосны. Взвыв от ярости, Шерон повернулась в седле и направила ружье на Мэри. Та вскочила на ноги и, бросившись вперед, мертвой хваткой вцепилась в ствол винтовки. Она успела опустить дуло и отвести его в сторону как раз в тот самый момент, когда Шерон нажала на курок.
Ружье снова выстрелило, выплюнув пулю в мягкую глину холма. Не выпуская из рук ствола, Мэри дернулась вперед вслед за шарахнувшейся лошадью, отчаянно скребущей землю копытами в желании броситься прочь. Перед Шерон встал выбор: остаться верхом или же бороться за винтовку. С тем же воплем бешенства она спрыгнула из седла на землю.
Движение Шерон отбросило Мэри назад, и она, не удержав равновесия, упала на спину, выпустив ружье и пытаясь не скатиться со склона высотой в сто футов. Она заскользила по намокшей от дождя траве, хватаясь за все подряд, и в результате в руке у нее оказался сломанный сук длиной фута в три и толщиной с бейсбольную биту. Мэри вцепилась в сук, как в палочку-выручалочку, и попыталась с его помощью подняться на ноги, ни на минуту не упуская из виду Шерон.
Глаза приближавшейся к ней кузины Брайса пылали огнем ненависти, а из горла продолжали извергаться
Винтовка упала и, стуча и позвякивая, покатилась вниз по склону. Обе женщины тут же бросились вслед за ней, толкая и оттаскивая друг друга, и, в конце концов, сплелись в клубок брыкающихся ног и рук.
Саманта наблюдала за схваткой, стоя на тропинке, на вершине холма. Мысли в голове ворочались с большим трудом. Пелена дождя размыла контуры происходящей сцены, сделав ее похожей на сон и словно отделив Саманту от двух женщин стеклянной стеной, которую нельзя преодолеть. Саманте хотелось опуститься на землю, погрузиться в темноту и забвение, где ее никто не сможет обидеть и где она избавится от этого кошмара. Однако тоненький, слабый голосок в душе Саманты кричал, что она должна очнуться, подняться и что-то предпринять.
Саманта встала на ноги и двинулась вниз по холму. И тут собаки оглянулись и, оскалив страшные клыки, уставились на девушку глазами, полными злого огня.
Мэри пыталась освободиться от хватки Шерон. Они скатились на поляну на безлесном участке холма, выступом нависшего над долиной. Ружье валялось в полушаге от них, на самом краю обрыва. Мэри потянулась к винтовке, уже коснувшись пальцами ложа, но тут на нее всем своим весом обрушилась Шерон. Ружье выскользнуло. Мэри перевернулась на спину и попыталась сбросить с себя нападавшую, но руки Шерон тут же сомкнулись у нее на горле и сдавили его. Это были большие и сильные руки, такие же мужеподобные, как и лицо их обладательницы. Сознание Мэри стала заволакивать черная пелена.
Извиваясь под тяжестью превосходившей ее по весу женщины, она безуспешно пыталась развести в стороны мощные, жилистые запястья. Потерпев фиаско, Мэри раскинула руки в стороны и попыталась нащупать что-нибудь, чем можно было бы воспользоваться в качестве орудия. Пальцы наткнулись на зазубренный обломок какой-то деревяшки. Схватив ее, Мэри размахнулась и изо всех сил вонзила обломок в предплечье Шерон.
Шерон вскрикнула, повернулась, чтобы перехватить этот самодельный нож, и потеряла равновесие. Мэри изловчилась и, скинув с себя противницу, вскочила на ноги, мгновенно почувствовав головокружение и слабость в подгибающихся ногах. Шерон, перекатившись на сторону, предприняла новую попытку захватить ружье и преуспела в этом, ухватившись за ремень. Она подтянула винтовку к себе. Мэри бросилась к ней и ударом ноги выбила у нее из рук винтовку, свалившуюся с уступа к подножию горы.
Они снова сцепились в борьбе, нанося друг другу удары, брыкаясь и кусаясь, катаясь по земле, сбрасывая вниз камешки и сучья. Мэри почувствовала, что силы оставляют ее: она же пробежала несколько миль! Шерон, наоборот, была полна сил. Шерон была сумасшедшей. И как только они вскочили на ноги, Мэри обнаружила, что Шерон Рассел обладает еще одним преимуществом – в руке у нее блестел большой охотничий нож.
Услышав звук выстрела, Уилл пустил коня в галоп, совершенно не считаясь ни с условиями местности, ни с животным, ни со своей собственной жизнью.
Джей Ди неотступно следовал за ним, непрестанно думая о Мэри Ли. Конь его, закусив удила, мчался вниз по тропе, скользя копытами на мокрой глине и прошлогодних листьях. Они продирались сквозь кустарник, перелезали через стволы поваленных деревьев, огибая деревья живые и валуны, путаясь в высокой, густой траве. Дождь стучал по листьям, точно град по жестяной крыше. Вода, стекая по широким полям шляп, затрудняла видение. Позабыв все на свете, они неслись вперед.
