— Таверна во-он там, — ворчливо буркнул Мэйстар. Если Брэшен что-нибудь понимал, дед успел слегка приобидеться. Как же, ему, капитану порта, да оказаться вроде как в тени заезжего щеголя! Брэшен мгновенно расшаркался:
— Пожалуйста, веди нас, почтенный.
Следуя за Мэйстаром, он отметил, что увязавшийся за ними народ понемногу расходился. Это было хорошо. Брэшен имел своей целью не впечатление на горожан произвести, а разузнать как можно больше о Кенните и его живом корабле. Еще он заметил, что Альтия пристроилась за его левым плечом, на шаг позади. Очень нелишне сознавать, что в случае внезапного нападения твою спину прикрывает верный человек с ножом наготове! Сайпрос и Керт двигались сзади. За ними следовали Харг и Китль — двое татуированных, которых выбрала Альтия. Йек слегка приотстала от спутников и уже вовсю болтала с симпатичным парнем из местных. Брэшен даже разобрал несколько слов. Йек спрашивала у парня, будет ли, по его мнению, им позволено погулять в городе, и если да, то где бы он посоветовал развлечься «бедной девушке-матросу», чтобы ей в первую же ночь на берегу от одиночества не помереть. Брэшен подавил улыбку. Не он ли в самом деле наказывал подчиненным вести себя дружелюбно? И, не входя в подробности о себе, всемерно тянуть за языки делипайцев?
Таверна оказалась довольно скудно освещена. И не слишком жарко натоплена. Казалось, большая часть тепла производилась не горящим очагом, а человеческими телами. В воздухе густо висели запахи мокрой шерсти, пота, дыма и стряпни. Альтия расстегнула на куртке несколько пуговиц, но совсем снимать ее не стала. Как знать — может, им предстояло со всей поспешностью убираться отсюда. Случись что, бросать куртку она не хотела. Гардероб у нее и так был не слишком богатый.
Она с любопытством озиралась кругом.
Здание было явно выстроено совсем недавно. Даже стены не успели как следует закоптиться. Дощатый пол был усыпан песком ради облегчения ежедневного подметания. В одном конце общей комнаты имелось окно, выходившее в сторону моря. Следом за Брэшеном Альтия прошла к очагу. Народ ел, пил и беседовал, рассевшись по деревянным скамьям вдоль длинных столов: непогода вроде теперешней кого угодно загонит под крышу. Новоприбывших разглядывали с любопытством, но не слишком враждебно. Альтии подумалось, что у Брэшена все могло получиться. Вправду могло.
Усаживаясь за стол, Брэшен дружески хлопнул Мэйстара по тощему плечу и, не дав тому выговорить ни слова, громогласно заказал бренди себе и «досточтимому капитану порта», а всей остальной своей команде — пива. Перед двоими капитанами мгновенно возникли бутылка и две маленькие глиняные чашки, мальчишка-прислужник торопливо грузил на поднос пенящиеся кружки.
Брэшен повернулся к Мэйстару.
— Да, господин мой, Делипай в самом деле здорово изменился. Новенькие дома, а незнакомый корабль с некоторых пор выезжает встречать сам капитан порта. И я только начал перечислять! А вот в гавани, если сравнивать с прежними временами, что-то пустовато. Прошу тебя, расскажи скорее, что у вас тут произошло, пока меня не было?
Старик озадаченно помолчал. Альтия даже спросила себя, не забыл ли он, кто из них, по идее, должен задавать вопросы, а кто — отвечать. Но Брэшен без запинки разыгрывал роль этакого залетного ухаря, жадного до новостей. И к тому же разглядел в старике неисправимого болтуна. Тому, похоже, ко всему прочему давно уже не доводилось выступать в роли кладезя знаний, тем более — делиться впечатлениями со столь внимательными слушателями. Брэшен лишь качал головой, ахал, охал и поддакивал, пока Мэйстар во всех деталях излагал ему историю нападения на город — события, коему суждено было навеки изменить не только лицо города, но и самую его суть. Мэйстар говорил и говорил, и до Альтии начало в полной мере доходить: этот самый Кеннит отнюдь не являлся обычным пиратом. Мэйстар повествовал о нем с гордостью и неподдельным восторгом. Похоже, подвиги одноногого капитана были в Делипае любимой пищей для разговоров, чем-то вроде местной легенды. Сидевшие в таверне то и дело вмешивались в рассказ, уснащая его подробностями о том, как Кеннит то-то и то-то сказал, сделал, предначертал.
Один из рассказчиков произвел на Альтию впечатление образованного человека. Он хмурился, припоминая ужасы дней под палубой работоргового корабля, до того как его освободил Кеннит, и татуировка на щеке морщилась и подергивалась в такт словам.
Слушая его и других, Альтия все более чувствовала себя не в своей тарелке. Для всех этих людей Кеннит был героем, явившимся прямиком из древних сказаний. И говорили они о нем так, что даже и у нее зарождалось в душе невольное восхищение. В то же время она хорошо понимала: навряд ли подобная живая легенда так запросто решит расстаться с живым кораблем. А если Кеннит соответствовал хоть половине услышанных ею историй, рисовавших его беспредельно мудрым, благородным и смелым; очень могло статься, что Проказница в самом деле полюбила его.
Ну и что тогда прикажете делать?
Она продолжала улыбаться, старательно кивая говорливому Мэйстару, между тем как воображение рисовало ей все менее радостные перспективы. Она-то привыкла видеть в Проказнице то ли украденное семейное достояние, то ли похищенное дитя. Но что, если в действительности та повела себя как своевольная девчонка, влюбившаяся и удравшая с возлюбленным из дому?
Окружающие между тем смеялись какой-то остроте. Альтия выжала из себя должный смешок, продолжая про себя решать мучительный вопрос: имела ли она право забирать у Кеннита Проказницу, если корабль успел к нему привязаться, если между ними возникла родственная связь? И что вообще она, Альтия, была кому обязана — себе, своей семье, фамильному кораблю?
Брэшен потянулся к винной бутылке, но движение было лишь предлогом, чтобы незаметно толкнуть ее ногой под столом. Альтия ощутила тепло его твердой коленки — и поняла, что он вполне догадался о ее внутреннем разладе. Он бросил на нее быстрый взгляд, поистине стоивший многочасовой речи. «Волноваться будешь потом, а сейчас — давай-ка слушай внимательнее, чтобы потом все в подробностях обсудить и выводы сделать…»
Альтия прикончила пиво и подняла кружку, требуя добавки. При этом она встретилась глазами с одним из мужчин по другую сторону стола. Незнакомец смотрел на нее очень пристально. Уж не вздумал ли он превратно истолковать ее задумчивый вид, не пристанет ли с ненужными вопросами?
На дальнем конце стола Йек уже тешилась рукоборством с молодым парнем, на которого положила глаз по дороге. Парень выигрывал, но Альтия крепко подозревала, что Йек поддавалась.
Незнакомец, сидевший напротив, проследил направление ее взгляда, а когда вновь посмотрел на нее — в его глазах плескалось веселье. Он был очень хорош собой, его внешность портила лишь вереница рабских наколок через всю щеку. Мэйстар как раз остановился чуть-чуть перевести дух, и Альтия спросила татуированного:
— Не подскажешь, почему так пусто в порту? Здесь всего лишь три корабля, а места хватит на несколько дюжин!
Он явно обрадовался вопросу, даже улыбка сделалась шире. Он наклонился к ней через стол, чтобы пояснить:
— Сразу видно, что ты новичок в нашем деле. Разве тебе неизвестно, что нынче у нас сезон урожая? Все корабли ушли собирать жатву, добывать припасы на зиму. Плохая погода — наша первая союзница! Представь себе корабль, полный джамелийских товаров, да на третьи сутки хорошего шторма! Он порядком потрепан, а матросам от изнеможения уже на все наплевать. Будут они как следует сопротивляться, когда появимся мы? Зимние шторма, можно сказать, загоняют дичь в наши сети. Да и грузы нынче особые: все только и делают, что перевозят куда-то свои урожаи… — Тут его улыбка померкла, и он добавил: — Вот только тем бедолагам, которых везут на невольничьих кораблях, зима — хуже горькой редьки. Все время болтает и вода за бортом ледяная, а им некуда деваться из сырых трюмов, и так и кажется, что стылые кандалы вот сейчас с костей все мясо сдерут. Зимой что ни работорговый корабль, то прямо-таки плавучее кладбище! — Бывший раб снова улыбнулся, но улыбка отдавала свирепостью. — А нынешняя зима, — продолжал он, — нам еще новую забаву подкинула! Нынче Внутренний Проход так и кишит боевыми галерами из Калсиды. Ну, то есть они все сплошь под флагом сатрапа и якобы у него на службе, но заняты в основном собственным промыслом. Все гребут, что плохо лежит. А сами себя считают до того коварными и непобедимыми — аж жуть. Только на всякий хитрый замочек найдется и ключ с резьбой, так? Вот наш капитан Брик — заметь, выученик самого Кеннита! — и разобрался, как их обставить,
