— Моя мама больна. Она в частной лечебнице неподалеку отсюда. Вот почему я здесь,
— А у Рэчел папа и мама умерли. Поэтому она живет здесь с дядей и тетей.
— Да, я знаю. Она живет в Бэлл-Хаусе.
— Он не так хорош, как наш дом, хотя не так уж и плох, — процедила Тамарикс, вновь осматривая гостиную тетушкии Софи взглядом, полным жалости и презрения.
— Мы потом пойдем в школу, — сообщила мне Рэчел. — Мы с Тамарикс будем учиться вместе.
— Я, вероятно, тоже.
— Тогда нас будет трое, — хихикнула Тамарикс. — Я буду, рада пойти в школу. Жаль, что мы так молоды, — продолжила она.
— Ну, это со временем изменится, — утешила я ее, вероятно, немного чопорно, потому что она засмеялась.
— Ты уже говоришь, как старая Лэлли, — сказала она. — Расскажи нам о доме, где ты жила раньше.
Они внимательно слушали мой рассказ. В это время Лили принесла чай и вслед за ней вошла тетушка Софи.
— Ухаживай за гостями, Фредди. Предоставляю это тебе. И дальше, я думаю, вы лучше обойдетесь без помощи взрослых.
Я поняла, что самое важное сейчас разлить чай и обнести всех пирогами.
— Какое забавное имя, правда, Рэчел? Фредди! Прямо как мальчик!
— На самом деле Фредерика.
— Фредерика? — она презрительно посмотрела на меня. — Мое имя более необычное! Бедная старушка Рэчел, твое имя самое обыкновенное! Упоминается ли оно в Библии?
— Упоминается, — невозмутимо ответила Рэчел.
— Мне больше нравится Тамарикс. Я не хотела бы, чтобы меня звали как мальчика!
— Тебя никто и не примет за мальчика, — ответила я, что вызвало у Тамарикс взрыв смеха.
Чем дальше, тем свободнее мы болтали, и я почувствовала, что они меня приняли в свою компанию. Они рассказали мне о причудах старой Лэлли, о том, как легко ее провести, хотя и надо быть при этом осторожной; как у нее был возлюбленный, умерший молодым от какой-то таинственной болезни, и что поэтому она осталась незамужней и ей приходится работать гувернанткой у таких, как Тамарикс, Рэчел и я, вместо того чтобы иметь собственный дом с любящим мужем и детьми.
К тому времени, как чаепитие подходило к концу, мои опасения рассеялись и я поняла, что могу наравне общаться с Тамарикс и нисколько не боюсь Рэчел.
В следующий понедельник я отправилась в Сент-Обин Парк, полная осторожного оптимизма, на встречу с мисс Элис Ллойд.
Сент-Обин Парк представлял собой большой особняк времен Тюдоров. К нему вела извилистая дорога, по обе стороны которой росли цветущие кусты. Мы с тетушкой Софи прошли мимо оригинальной сторожки у ворот и оказались на вымощенном булыжником дворе. Тетя Софи в первый раз пошла со мной, чтобы, как она выразилась, представить меня.
— Не позволяй Тамарикс держать тебя в страхе, — сказала она. — Это случится, если ты дашь ей для этого хоть малейший повод. Помни, что ты ничуть не хуже ее.
— Хорошо, — пообещала я.
Горничная проводила нас в дом и сообщила:
— Мисс Ллойд ждет юную леди, мисс Кардинхэм.
— Благодарю вас. Нам подняться наверх?
— Будьте любезны, — последовал ответ.
Холл имел величественный вид. Посередине стоял длинный обеденный стол с несколькими стульями вокруг него, а на стене висел портрет королевы Елизаветы в полный рост, где она выглядела очень строго в платье с брыжами и усыпанной драгоценными камнями мантии.
— Она однажды гостила здесь. Семья этим очень гордится, — шепнула мне тетушка Софи.
Мы поднялись по лестнице и, миновав небольшую площадку, поднялись еще на несколько ступенек вверх в галерею, где стояли несколько диванов, стулья, спинет и арфа. Интересно, играет ли на ней Тамарикс? Потом было еще несколько ступенек.
— Классные комнаты, кажется, всегда на самом верху, — прокомментировала тетушка. — В Сидер- Холле было так.
Наконец мы пришли. Тетушка Софи постучала в дверь и вошла в классную комнату, которая позже стала мне такой знакомой. Она была просторной, с высокими потолками. В центре стоял длинный стол, за которым сидели Тамарикс и Рэчел. Я заметила большой шкаф, через полуоткрытые дверцы которого виднелись книги и грифельные доски. На одной из стен висела классная доска. Типичная классная комната!
К нам подошла женщина, высокая, бледная, лет сорока. Это, конечно, была мисс Ллойд.
Обращало на себя внимание робкое, страдальческое выражение ее лица, и я подумала, что это вызвано тем, что ей приходится учить таких, как Тамарикс Сент-Обин. Лицо ее было овеяно печалью, что я немедленно связала с рассказом Тамарикс о ее бывшем возлюбленном и несостоявшихся надеждах.
— Мисс Ллойд, это моя племянница Фредди… Фредерика.
Мисс Ллойд улыбнулась мне, и улыбка преобразила ее лицо. С этого мгновения я полюбила ее.
— Добро пожаловать, Фредерика, — приветливо сказала она. — Ты должна мне все рассказать о себе. Тогда я определю твой уровень по сравнению с другими моими ученицами.
— Уверена, что вы прекрасно поладите, — произнесла тетушка Софи. — До скорой встречи, дорогая!
Она попрощалась с мисс Ллойд и вышла.
Меня попросили сесть, и мисс Ллойд задала мне несколько вопросов. Кажется, она осталась довольна мной, и занятия начались.
Я всегда стремилась к знаниям, много читала и вскоре обнаружила, что нисколько не отстаю от подруг.
В одиннадцать часов горничная принесла на блюде три стакана молока и три бисквита.
— Вашу порцию я поставила в вашей комнате, мисс Ллойд, — сказала она.
— Благодарю вас, — ответила мисс Ллойд. — А теперь, девочки, в вашем распоряжении только пятнадцать минут!
Когда она вышла, Тамарикс скорчила гримасу за ее спиной. Теплое молоко было великолепным, бисквиты, впрочем, тоже.
— Свободны на некоторое время, — прокомментировала Тамарикс.
Так бывает каждый день? — осведомилась я.
Тамарикс кивнула.
Молоко в одиннадцать, с одиннадцати пятнадцати и до двенадцати снова занятия, а потом Рэчел идет домой.
Рэчел кивком головы подтвердила ее слова.
— Полагаю, ты считаешь, что этот дом очень велик, — сказала мне Тамарикс.
— Он не так велик, как дом, в котором выросла моя мама, — ответила я, чувствуя, что немного преувеличения не помешает. — Это в Сидер-Холле, ты, должно быть, слышала о нем?
Тамарикс отрицательно покачала головой, но я не собиралась останавливаться. Я начала расписывать великолепие Сидер-Холла, разумеется, воображаемое, ведь я никогда не видела Сидер-Холл внутри.
Мое богатое воображение подсказывало мне его изьысканный интерьер, исходя из того, что я увидела в Сент-Обине, но я делала его еще более великолепным.
Рэчел сидела, внимательно слушая, и, казалось, все больше погружалась в кресло.
— Кажется, Рэчел не понимает, о чем мы говорим, — произнесла Тамарикс, взглянув на нее.
Отлично понимаю, — возразила Рэчел.
— О нет, не понимаешь! Ты только живешь в Бэлл-Хаусе, а откуда ты приехала? Ты не можешь
