Я промолчал.
– Ну смейтесь же, – сказал здоровяк. – Я привык. Всю жизнь ношу эту фамилию.
Он подошел ко мне и протянул руку. Я пожал ее. Здоровяк добродушно улыбнулся мне.
– Действуй, Алфред, – приказал он, не оборачиваясь.
Алфред сделал очень легкое, неуловимое движение, и на меня уставился глаз крупнокалиберного пистолета.
– Осторожно, Алфред, – сказал здоровяк, держа мою руку мертвой хваткой.
– Пока не надо.
– Пошел ты, – сказал Алфред. Пистолет был направлен мне в грудь. Палец Алфреда плотно лежал на спусковом крючке. Было видно, что его нажим становится все сильнее. Я точно знал, в какой миг курок окажется спущенным. Впрочем, это не имело никакого значения. Это происходило в другом месте, в каком- то дрянном фильме. Не со мной.
Курок сухо щелкнул в пустоте. Алфред с недовольным ворчанием опустил пистолет и мгновенно спрятал туда, откуда достал. Потом начал подергиваться снова, хотя его недавние действия с оружием были отнюдь не нервозными. Мне стало любопытно, какого наркотика он лишен.
Здоровяк выпустил мою руку, приветливая улыбка по-прежнему играла на его большом, пышущем здоровьем лице.
Он похлопал себя по карману.
– Обойма у меня.
Алфред в последнее время стал ненадежным. Этот щенок мог бы застрелить вас.
Я вновь ощутил пол под ногами.
– Держу пари, он вас напугал, – сказал Джозеф П.Змей.
Во рту у меня появился соленый привкус.
– Не такой уж вы смелый, – сказал Змей, ткнув мне пальцем в живот.
Я отступил назад и поглядел Змею в глаза.
– Что мне за это будет? – почти любезно спросил он.
– Пойдемте в кабинет.
Я повернулся к Змею спиной и пошел в другую комнату. Тяжкая работа, и я с ней справился. Всю дорогу я обливался потом. Зайдя за стол, остановился в ожидании. Мистер Змей безмятежно последовал за мной. Наркоман, подергиваясь, поплелся за ним.
– У вас случайно нет под рукой юмористической книжки? – спросил Змей. – Чтобы он нам не мешал.
– Присаживайтесь, – ответил я. – Сейчас поищу.
Змей опустил руки на подлокотники кресла. Я рывком выдвинул ящик стола и ухватил рукоятку «люгера». Глядя на Алфреда, поднял пистолет. Но Алфред даже не посмотрел на меня. Скривив рот, он изучал угол потолка.
– Ничего более юмористического нет, – сказал я.
– Эта штука вам не потребуется, – добродушно сказал здоровяк.
– Прекрасно, – ответил я. Голос, казалось, принадлежал кому-то другому, находящемуся далеко за стеной. Я едва слышал свои слова. – Но если потребуется, она у меня в руке. И заряжена. Хотите убедиться?
Здоровяк казался близким к замешательству.
– Жаль, что вы восприняли это подобным образом, – сказал он. – Я настолько привык к Алфреду, что почти не замечаю его. Может, вы правы, может, мне стоило бы что-то сделать с ним.
– Да, – произнес я. – Надо было сделать это еще днем, до прихода сюда.
Теперь уже поздно.
– Послушайте, мистер Марлоу.
Змей протянул руку. Я взмахнул «люгером». Он быстро отдернул руку, однако недостаточно быстро. Мушка рассекла ему кожу на тыльной стороне ладони. Он попытался ухватить пистолет за ствол, потом поднес порезанную руку ко рту.
– Эй, эй, будет! Алфред мой племянник. Сын сестры. Я, можно сказать, присматриваю за ним. Он ведь и мухи не обидит...
– В следующий раз здесь будет муха, чтобы он не обижал ее, – сказал я.
– Не надо так, мистер. Прошу вас, не надо. У меня есть недурственное предложение...
– Закройте рот, – проговорил я. И очень медленно сел. Лицо мое горело.
Язык не повиновался. Я чувствовал себя слегка пьяным.
– Один мой знакомый, – неторопливо, глухо продолжал я, – рассказывал, как однажды вот так же хотели взять в оборот одного человека. Тот, как и я, сидел за столом. У него, как и у меня, был пистолет. По другую сторону стола находились двое, как вы с Алфредом. Человек, сидящий на моем месте, разозлился. И не смог взять себя в руки. Его затрясло. Он не мог произнести ни слова. Оставалось только прибегнуть к оружию. И он, ничего не сказав, дважды выстрелил из-под стола прямо туда, где находится ваш живот.
Лицо здоровяка стало изжелта-зеленым, он хотел было встать. Но передумал. Достал из кармана пестрый платок и вытер лицо.
– Вы это видели на экране, – сказал он.
– Верно, – согласился я. – Но режиссер рассказывал мне, откуда взял замысел этой сцены. Такого не увидишь ни в одном фильме.
Положив «люгер» перед собой, я сказал более естественным голосом:
– Нужно быть поосмотрительнее с оружием, мистер Змей. Невозможно предвидеть, как поведет себя человек, если ему в лицо тычут дулом пистолета – особенно, если он не знает, заряжен ли пистолет. От неожиданности я слегка оробел. Я с обеда не кололся морфием.
Змей, сощурясь, спокойно разглядывал меня. Наркоман поднялся, подошел к другому креслу, развернул его ногой, сел и грязной головой прислонился к стене. Однако его руки и нос продолжали подергиваться.
– Я слышал, что вы крепкий орешек, – неторопливо произнес Змей, холодно и пристально глядя на меня.
– Вас ввели в заблуждение. Я очень чувствителен. Расстраиваюсь из-за каждого пустяка.
– Да, понимаю. – Он долго глядел на меня, не произнося ни слова. – Похоже, мы сделали неверный ход. Можно опустить руку в карман? У меня нет пистолета.
– Валяйте, – сказал я. – Попыткой вытащить пистолет вы доставите мне огромное удовольствие.
Змей нахмурился, потом очень медленно вытащил плоский бумажник из свиной кожи и достал оттуда новенькую стодолларовую ассигнацию. Положил ее на край покрывавшего стол стекла, достал еще одну точно такую же, потом, по одной, еще три. Старательно сложил их в ряд. Алфред опустил запрокинутое кресло на пол и с дрожащими губами уставился на деньги.
– Пять сотен, – сказал здоровяк. Разложил бумажки и подвинул их ко мне.
Я следил за каждым его движением. – Совершенно ни за что, просто держитесь от греха подальше. Идет?
Я молча смотрел на него.
– Вы никого не ищете. Вы никого не можете найти. У вас нет времени работать на кого-то. Вы ничего не слышали и не видели. Вы ничего не знаете. И про пять сотен никто не знает. Договорились?
В кабинете было тихо, слышалось только сопение Алфреда. Здоровяк обернулся к нему.
– Тише, Алфред. Когда выйдем отсюда, дам тебе дозу, – сказал он. – Постарайся вести себя прилично.
И снова поднес ко рту рассеченную тыльную сторону ладони.
– Взяв вас за образец, ему это будет нетрудно, – сказал я.
– Пошел ты, – буркнул Алфред.
– Ограниченный словарь, – пожаловался здоровяк. – Очень ограниченный.
Ну, приятель, ясно вам?
И указал на деньги. Я коснулся пальцем рукоятки «люгера».
