Глава 28
Покусывая губу, я с минуту смотрел на мисс Уэлд. Она смотрела на меня.
Выражение ее лица не менялось. Потом я стал осматривать комнату. Приподнял пыльное покрывало на одном из столов. Под покрывалом была рулетка. Под столом не было ничего.
– Посмотрите на кресле с магнолиями, – сказала мисс Уэлд.
Она не взглянула в ту сторону, так что мне пришлось искать его самому.
Удивительно долго. Обитое цветастым мебельным ситцем кресло с высокой спинкой и подголовником. Их изобрели давным-давно, чтобы укрываться от сквозняка, когда, подавшись к горящему длиннопламенному углю, сидишь у камина.
Мне была видна только спинка кресла. Крадучись, я подошел к нему.
Сиденьем оно было почти обращено к стене, и казалось странным, что, идя от бара, я не заметил Стилгрейва. Он сидел, привалясь в угол и запрокинув голову. В петлице алела свежая, словно только что из рук цветочницы, гвоздика. Полуоткрытые (как всегда в подобных случаях) глаза глядели в одну точку на потолке. Пуля прошла через нагрудный карман двубортного пиджака. Стрелявший знал, где находится сердце.
Я коснулся его щеки. Она была еще теплой. Поднял и опустил его руку.
Она была совсем вялой, но остыть не успела. Потрогал большую артерию на шее. Кровь его почти сразу остановила свой бег и лишь чуть-чуть испачкала пиджак. Я вытер руки носовым платком и постоял, глядя на его спокойное маленькое лицо. Все, что я сделал или не сделал, все положенное и неположенное – все оказалось напрасным.
Я вернулся, сел напротив мисс Уэлд и стиснул руками колени.
– Чего ж вы еще от меня ждали? – спросила она. – Он убил моего брата.
– Брат ваш был далеко не ангелом.
– Он не должен был его убивать.
– Кто-то должен был – и побыстрее.
Глаза ее внезапно расширились.
Я сказал:
– Вы не задумывались над тем, почему Стилгрейв не преследовал меня и почему он отпустил в отель «Ван Нуйс» вас, а не отправился туда сам?
Почему он с его возможностями и опытом не пытался любой ценой заполучить эти фотографии?
Мисс Уэлд не отметила.
– Вы давно узнали о существовании этих фотографий? – спросил я.
– Почти два месяца назад. Первую я получила по почте через несколько дней после... после того обеда вдвоем.
– После убийства Стейна?
– Да, конечно.
– Вы думали, что его убил Стилгрейв?
– Нет. Вовсе не думала. То есть не думала до сегодняшнего вечера.
– Что последовало за получением фотографии?
– Позвонил Оррин, сказал, что потерял работу и остался без единого гроша. Потребовал денег. О фотографии речи не заводил. И без того было совершенно ясно, когда сделан снимок.
– Как он узнал ваш номер?
– Телефона? А как узнали вы?
– За деньги.
– Так... – она сделала рукой неопределенный жест. – Почему бы не позвонить в полицию и не покончить с этим делом?
– Погодите. Что было дальше? Вы еще получали фотографии?
– По одной еженедельно. Я показала их ему. – Она указала в сторону кресла. – Восторга у него это не вызвало. Про Оррина я умолчала.
– Он, должно быть, узнал. Такие люди всегда узнают то, что им нужно.
– Наверно, узнал.
– Но он не знал, где скрывается Оррин, – сказал я. – Иначе не стал бы ждать так долго. Когда вы сказали Стилгрейву?
Мисс Уэлд отвернулась. Стиснула пальцами руку.
– Сегодня, – прошептала она слабым голосом.
– Почему сегодня?
Дыхание ее прервалось.
– Прошу вас, – взмолилась она, – не задавайте столько бессмысленных вопросов. Не мучайте меня. Вы ничего не сможете поделать. Я, когда звонила Долорес, надеялась на вашу помощь. Теперь уже надеяться не на что.
– Ну ладно, – вздохнул я. – Кажется, вы кое-чего не поняли. Стилгрейв знал, что человеку, славшему эти фотографии, нужны деньги, много денег.
Знал, что шантажист рано или поздно обнаружит себя. Вот Стилгрейв и дождался этого. Фотографии его ничуть не волновали – разве что из-за вас.
Голос ее обрел ледяное спокойствие:
– Он убил моего брата. И сам сказал мне об этом. Тут уж гангстер в нем полностью выступил наружу. Странных людей можно встретить в Голливуде, не так ли? И я среди них не исключение.
– Вы любили его, – безжалостно сказал я.
На ее щеках вспыхнули красные пятна.
– Я никого не люблю! С этим все кончено, – воскликнула она и бросила взгляд на кресло с высокой спинкой. – А его я перестала любить вчера вечером. Он стал расспрашивать меня о вас, кто вы такой и все такое прочее. Я объяснила ему. И сказала, что надо будет признаться в посещении отеля «Ван Нуйс» в тот день, когда в нем оказался тот мертвец.
– Вы хотели сообщить об этом в полицию?
– Нет, Джулиусу Оппенгеймеру. Он бы сумел что-нибудь сделать.
– Не он, так его собачки, – добавил я.
Мисс Уэлд не улыбнулась. Я тоже.
– Если б Оппенгеймер ничего не сделал, у меня бы с кино было все кончено, – равнодушно промолвила она. – Теперь кончено и со всем остальным.
Я достал сигарету, закурил. Предложил и ей. Она отказалась. Я не спешил. Время, казалось, выпустило меня из своих тисков. И почти все остальное тоже. Я был совершенно подавлен.
– Вы забегаете вперед, – произнес я через минуту. – Отправляясь в отель, вы не знали, что Стилгрейв – это Плакса Моейр.
– Не знала.
– Тогда зачем вы поехали туда?
– Выкупить фотографии.
– Сомнительно. Фотографии для вас тогда ничего не значили. На них зафиксировано лишь то, что вы сидите с ним за одним столом.
Мисс Уэлд посмотрела на меня, крепко зажмурилась и опять широко открыла глаза.
– Плакать не стану, – сказала она. – Я действительно не знала. Но когда он оказался в тюрьме, догадалась, что он что-то скрывает. Решила, что Стилгрейв замешан в каких-то темных делах. Но не в убийствах.
– Угу, – буркнул я, поднялся и под взглядом Мэвис Уэлд подошел к креслу с высокой спинкой. Нагнувшись над мертвым Стилгрейвом, я пощупал у него под мышкой слева. Там был пистолет в кобуре. Я не стал его трогать, вернулся и опять сел напротив Мэвис.
– Уладить это будет стоить больших денег, – сказал я.
На ее лице впервые появилась улыбка. Очень слабая, но все же улыбка.
