Чем же так насолил выпускник Морского корпуса 1915 года большевистской власти? Насолил ядреной морской солью – увел из Красного флота к белым боевой корабль – тральщик «Китобой». Впрочем, сделал он это не в одиночку, а с согласия всей команды.
Это небольшое китобойное судно было построено в Нор вегии в 1915 году и сразу же было куплено русским прави тельством для пополнения тральных сил Балтийского флота. Через три года «Кито бой» ушел с кораблями Бал тийского флота из Гельсингфорса в Крон штадт, приняв участие в легендарном ледовом походе. Его включили в состав Дей ствующего отряда Красного Балтийского флота.
Тактико-технические ка чества «Китобоя» были весь ма скромны: 310 тонн водо измещения, 12- узловой ход. Тридцатиметровое суденыш ко несло на себе две 75-мил лиметровые пушки и один пулемет.
Большому кораблю – большое плавание. А малому? Вопреки присловью и Морскому Регистру малень кий «Китобой» проделал большой и опасный одиноч ный поход, оставив за кор мой воды Балтики, Северно го моря, Атлантического океана, Средиземноморья, наконец, Черного моря…
Свою воспетую потом в стихах одиссею «Китобой» начал 13 июня 1919 года, ко гда под брейд- вымпелом на чальника дивизиона, бывшего лейтенанта Николая Моисеева, нес дозорную службу на подходах к Крон штадту между маяками Тол бухиным и Шепелевым. Ко мандовал «Китобоем» быв ший мичман императорского флота, а тогда военмор Вла димир Сперанский.
Воодушевленные успеш ным наступлением русской Северо-Западной армии на Петроград, бывшие офице ры без особого труда убеди ли команду перейти на сто рону белых. И «Китобой» рванул самым полным на встречу трем английским ко раблям, входившим в бухту. Вопреки ожиданиям Моисее ва, англичане встретили «Китобой» отнюдь не самым лучшим образом.
Морское управление, во главе которого стоял герой Порт-Артура молодой контр – адмирал Владимир Пилкин, находилось в Нарве. Помимо танкового батальона, дивизиона бронепоездов и полка Андреевского флага, оно располагало крошечной флотилией из четырех быстроходных моторных катеров, приведенных капитаном 1-го ранга Вилькеном из Финляндии. «Китобой» стал ее флагманом. На нем поднял свой брейд-вымпел коман дующий речной флотилией участник Цусимского сраже ния капитан 1-го ранга Дмит рий Тыртов.
Весь экипаж тральщика, за исключением механика и нескольких специалистов, перевели в полк Андреевско го флага, куда списывали всех неблагонадежных, в том числе и тех, кто служил когда-то у красных. Туда же попал и лейтенант Моисеев. Мичмана Сперанского от правили в Ревель в так на зываемый 5-й отдел Морско го управления, который за нимался разгрузкой парохо дов, доставлявших Северо-Западной армии оружие, бо еприпасы и обмундирование из Англии. Однако Сперанскому выпало служить в танковом батальоне Северо-Западной армии. Танки, подобно кораблям, носили собственные имена. Мичман Сперанский сражался в составе экипажа танка «Капитан Кроми». После гражданской войны перебрался в Прагу.
Судьба же лейтенанта Моисеева печальна. Часть полка Андреевского флага перебежала к красным, за хватив с собой офицеров. Моисеев вместе с лейтенан том Вильгельмом Боком был выдан в ЧК.
«Труп Моисее ва, – пишет Кадесников, – был вскоре найден белыми. Погоны на его плечах были прибиты гвоздями – по числу звездочек». В момент гибели ему не ис полнилось и 33 лет.
Судьба мичмана Влади мира Ивановича Сперанско го тоже печальна. В 1945 году он был насильно репатриирован из Чехословакии в СССР, арестован и спустя пять лет умер в Казанской тюрьме. По злой иронии судьбы в этих же застенках томился и его былой сослуживец по Балтике герой Моонзундского сражения, позже видный советский флотоначальник – замнаркома ВМФ СССР адмирал Лев Михайлович Галлер. В октябре 1917 года капитан 1-го ранга Галлер был старшим офицером линкора «Слава», героически преградившего путь германскому флоту в Финский залив. Мичман Сперанский и адмирал Галлер. В роковом 1919 году они сделали разные, как им казалось, ставки, один поставил на белое поле, другой на красное, а выпал им один и тот же черный цвет: оба скончались на тюремных нарах в один и тот же год – в 1950-м.
Однако вернемся на «Китобой».
Самый героический пери од жизни тральщика был связан с его новым командиром – лейтенантом Оскаром Ферс маном, выпускником Мор ского корпуса 1910 года.
К концу 1919 года явственно обозначился крах Северо-Западной армии. Эстон цы, с территории которых действовали полки Юденича, стали прибирать к рукам войсковое имущество белых. Судьба «Китобоя» тоже была предрешена: день-другой, и над ним взовьется новый флаг – черно-сине-белый, и новая команда поднимется на его палубу. Чтобы не до пустить захвата единствен ного сколь-нибудь ценного судна Морского управления Северо-Западного правительства контр-адмирал В.Пилкин приказал лейтенанту Ферсману ухо дить из Ревеля в Архангельск к генералу Миллеру. Экипаж «Китобоя», состояв ший почти весь из офицеров русского флота, был полон решимости совершить этот непростой переход. Для мно гих из них это утлое, совсем не военное суденышко было осколком флота, которому они присягали и мечтали служить верой и правдой всю жизнь. К тому же в то смут ное время они были рады убогим каютам и кубрикам несостоявшегося китобоя как последнему пристанищу с га рантированным кровом над головой.
Мы бы никогда не узнали подробностей этой героической одиссеи, если бы потомки русских эмигрантов из американского города Лейквуда не переслали архив своего общества «Родина» в послесоветскую Россию. Среди книг, журналов, рукописей, фотоальбомов, писем и прочих документов обнаружился дневник одного из «китобойцев» мичмана Николая Боголюбова, а также небольшой фотоальбомчик, сделанный и подаренный командиру «Китобоя» сотрудником российского посольства в Копенгагене в 1919 году.
