куртку, а вторая стала по левую руку, обнажив скрамасакс.
— Ба! Кого я вижу! — прозвучал за их спиной резкий женский голос, при звуках которого Орландине стало страшно. — Таки попались птички! Видать, не зря я Крому Кровавому молилась!
Уже зная, кого увидит, амазонка обернулась.
Позади стояла и жутко улыбалась Кайла.
Со времени их последнего свидания чертова девка ощутимо заматерела и, видать, неплохо устроилась.
Шаровары из дорогого добротного сукна, рубаха желтого вендийского шелка, короткие сапоги крокодиловой кожи, накидка, отороченная горностаем, пригоршня золотых украшений на шее и руках. Было и два специфических «украшения» — широкая сабля на поясе и свежий багровый шрам через все лицо.
Позади Кайлы стояли три девицы, и одну, кажется, прознатчица даже помнила — вроде та и в Тартессе ходила за своей хозяйкой, как собачонка.
И даже не успев толком разглядеть, Орландина чутьем бойца ощутила, как изменилась атмосфера вокруг, как напряглись и приготовились к серьезной драке еще недавно, казалось, совсем безвредные пьянчуги.
Сейчас было бессмысленно думать — как ей удалось спастись и как она сумела подчинить себе этот сброд. Было ясно одно: отсюда смогут уйти либо они, либо Кайла.
— Как ты нас нашла? — поинтересовалась амазонка.
— Представь, совершенно случайно. Кто мог подумать, что вас в Египет понесет. Я-то думала, что вы уже давно за Океаном. А оно вон как…
— Письмо твоих рук дело?
— А как же! Ну, не совсем моих. Эола расстаралась. Она у нас шибко грамотная. Брать только живьем! — скомандовала воровка. — Девок… — уточнила она, смерив Эомая быстрым взглядом.
Рыцарь зашвырнул замершую в страхе Орланду за спину, и началось…
Бандиты кинулись на них скопом, мешая друг другу.
Вот, заревев, как минотавр, вперед вырвался опухший от пьянства громила с большой двулезвийной секирой. В умелых руках это страшное оружие, но то-то и оно, что в умелых…
Молодой человек отбил падающий сверху топор и развалил надвое вражескую башку. Прежде чем враг упал, Орландина схватила его за тунику и притянула труп к себе, использовав его как щит.
Тяжелое лезвие старого бронзового хепеша с хрустом врубилось в позвоночник убитого. Через мгновение девушка выпустила мертвяка, и, падая, тот увлек за собой застрявшее в нем лезвие. Хозяин египетского старья потерял несколько драгоценных мгновений, пытаясь освободить оружие, но не успел. Меч рыцаря, разрубив ключицу, рассек легкое и сердце нападавшего.
Теперь на Эомая с Орландиной одновременно с обеих сторон набросились двое. Тот, что слева, был вооружен мечом, а противник справа — дубинкой. Резко развернувшись, рыцарь чуть отклонился, пропуская удар дубинки мимо и ударом ноги швырнул его на мечника. Разбойники столкнулись лбами, и в следующее же мгновение Эомай одним ударом разрубил обоих буквально пополам.
Разбойники отскочили, держа жертв в полукруге.
— Сестренка, ты как? — осведомилась Орландина, не оглядываясь.
— Нормально…
Чуть присев, Эомай ловко подбросил носком сапога валяющийся на земле кинжал и, не глядя, протянул за спину.
— Эй, Мечехвост, — высунулась из-за спин тяжело дышащих подчиненных Кайла. — Уходи, ты тут ни при чем, это наша разборка! Эта тварь меня подставила, как тебе и не снилось!
Парень сплюнул, ясно дав понять, что он думает о подобном предложении.
— Кайла, ты меня слышишь?! — выкрикнула Орландина. — Давай, выходи, змеюка! Один на один! Хочешь со мной разобраться, так разберись, а не прячься за своими е…рями!! Ну, слабо?!
— Зря стараешься, — зло и ехидно прозвучало из-за спин оставшихся головорезов. — На такие понты я не ведусь лет с двенадцати! А с тобой я разберусь, не беспокойся — вырежу из тебя печенку, после того как мои парни тебя отымеют!
В следующую секунду все оставшиеся бандиты одновременно кинулись в атаку.
Эомай и Орландина встретили их на полпути.
Уклонившись от неуклюжего выпада, рыцарь поразил одного из своих противников в бедро, а амазонка ударила клинком в грудь какого-то бородача. Длинный кинжал полуголого бандита в кожаных штанах полоснул Мечехвоста по боку, но лезвие скользнуло по стальным пластинам, вшитым в пояс. Сразу после этого кулак парня соприкоснулся с челюстью полуголого так, что голова того запрокинулась кверху. Послышался звук ломающихся позвонков, и противник упал.
У лица Орландины пронесся чей-то тесак, но она успела отразить удар своим скрамасаксом. Отбив выпад, девушка перехватила запястье нового противника и одновременно ударила его рукоятью меча в переносицу. Тот рухнул, обливаясь кровью.
Тотчас же следующий бандит с коротким мечом перепрыгнул через тело упавшего, метя рыцарю в грудь, но Эомай уклонился, пропуская меч мимо себя, а затем ловко зажал руку атакующего под мышкой и одним движением сломал ее в локте. Стилет Орландины довершил дело.
Отшвырнув воющего, истекающего кровью бандита в сторону, рыцарь прижался к стене.
На мгновение убийцы оторопели, явно собираясь бежать. Но яростный крик Кайлы и пара пинков придали им решительности. Они вновь кинулись на своих противников.
Впереди всех бежал толстяк-галл с топором, за ним — длинная нескладная девка с короткой абордажной саблей.
Эомай ловко блокировал атаку галла, в то время как Орландина отбивала удары высокой.
Рыцарь сделал два выпада, широко и размашисто действуя мечом. Он от всей души надеялся, что кто-нибудь услышит звон оружия.
Неизвестно, каким способом, но Кайла подобрала достаточно умелых и не самых трусливых бойцов.
Легко и плавно двигаясь, Эомай сделал так, что коротышка оказался между ним и девкой. Затем как бы случайно опустил клинок, словно приглашая галла нанести удар сверху вниз. Тот попался в ловушку, высоко занося топор и явно метя в голову Мечехвоста.
Предостерегающий вопль Кайлы, сообразившей, что к чему, пропал даром — воин стремительным выпадом пронзил коротышке грудь. А затем, вырвав меч, ударом ноги толкнул труп на долговязую девку. Та невольно растерялась, в то время как Эомай не терял времени даром, нанеся сверху и наискосок полновесный удар. На девице, похоже, была кольчуга под кожаной рубахой, но она не спасла. Меч рыцаря с легкостью прошел сквозь кольчугу, плоть и кости.
Мгновение — он уже встречал следующую пару — злобно визжащую негритянку с кистенем и неприметного испитого хмыря с двумя гладиусами.
Орландина, что-то почуяв, попыталась заблокировать черную шлюху, но та не обратила внимания на наемницу, сосредоточившись исключительно на Эомае.
Это ее погубило — скрамасакс вспорол ей брюхо, но оказалось роковым для рыцаря — тот не успел отбить кистень, вытаскивая меч из тела пьянчуги, который так и не понял, что умер. Обливающийся кровью Эомай опустился на землю, роняя меч.
— Шакалья задница! — только и сказала Орландина.
Против нее осталось двое — курносая ахайка, с примесью какой-то непонятной крови (уж больно косыми были ее глаза и широкими скулы).
И сама Кайла.
— Уйди, если жить не надоело! — прохрипела Орландина, обращаясь к ахайке.
Та стояла, скрестив руки на груди, и мерзко ухмылялась.
— Давай, Пенелопа, прикончи ее, — скомандовала воровка.
Воительница подняла меч.
Как бы там ни было, но уж с одной-то тварью из подворотни она справится. А потом как-нибудь уж отобьется и от Кайлы, и они вместе с сестрой, наконец, уберутся отсюда. А может, дай все боги и Святой
