мы веселые дела проворачивать сможем. Ну, пока!
Поросенок вновь хлопнул в ладоши, и опять появился косматый Рассекающий.
— Арестованного в камеру, — начальственно распорядился демон.
Змея соскользнула с Даниила обратно под табурет, парня вновь сковали невидимые кандалы, и что-то бормочущий себе под нос коротышка потащил его за собой.
Прямиком через стену.
— Постой, постой! — крикнул Данька.
Свиноподобный демон недовольно ощерил клыки:
— Чего тебе еще! Аль вспомнил что?
— Вспомнил, — подтвердил пленник.
Он действительно вспомнил! Пару фраз из лекции академика Еременко, посвященной заупокойным текстам Древнего Египта периода Нового Царства.
«Как же там? Только бы не сбиться!»
Поросенок подал знак вертухаю, и тот притормозил.
— Говори, но знай: мое время дорого. Если что пустячное, штраф вычту из твоей доли. Идет?
Он противно захрюкал, довольный своей удачной, по его мнению, шуткой.
— Идет, о Сенетентбайу, страж Четвертого Часа, Тот-Который-Рассекает-Души..
Следователь вздрогнул и оторопело уставился на парня. Косматый конвоир встал по стойке смирно, сперва отсалютовав Даниле своим смертоносным клинком.
— Т-ты… В-вы что-то сказали? — подобрал живот Поросенок.
— Ты слышал, Сенетентбайу, — подтвердил парень, чувствуя, как с него опадают незримые узы.
— Чего же вы голову морочили столько-то времени? — всплеснул руками демон. — Нет бы, сразу сказать!
Археолог молчал. Только надменно изогнул левую бровь и сложил на груди руки.
«Действует! Действует! — бешено пульсировало в голове. — Прав был Языкатый Ху! Главное здесь — знать верное слово. Как просто, а то понаворотили всякого такого…»
— Сейчас, сейчас, ваша светлость! — залебезил Поросенок и бочком, бочком приблизился к стене.
Нажав там какую-то кнопку, он широко распахнул невесть откуда появившуюся в стене дверь. В отличие от той, через которую Данька вошел в кабинет, эта была сделана из чистого (так, по крайней мере, казалось) золота.
— Добро пожаловать в Сокарис, место Пятого Часа, о Ра-Атум! — прогремел под мрачными сводами голос бледно-розового демона.
Как же он отличался от прежнего поросячьего голоса! Как первая дверь от второй.
Приняв по возможности величественную, царственную осанку, Даниил прошествовал к зияющему в стене отверстию и шагнул в темноту.
— Ну, ты еще напляшешься! — зловеще пообещал Поросенок, захлопывая за ним дверь, тут же исчезнувшую.
Достав из кармана некий аппарат, отдаленно напоминающий земной мобильник, страж Четвертого Часа сосредоточенно потыкал пальцами-сосисками в кнопки. Когда на том конце ответили, Сенетентбайу виновато прохрюкал:
— Сорвалось, шеф. Вы, как всегда, оказались правы. Это настоящий Ра-Атум…
Глава четырнадцатая
ВОССОЕДИНЕНИЕ
Пробегая мимо таблички, на которой было указано «Сокарис — 2 полета стрелы», Упуат удовлетворенно тявкнул. Как и предполагал, они оказались в месте Пятого Часа.
«Однако табличку не мешало бы и заменить», — посетовал волчок на нерасторопность городских властей.
До сих пор придерживаться древних мер длины — неимоверный анахронизм. Впрочем, Амдуат всегда отличался особым консерватизмом. Любые реформы и изменения проходили здесь с жутким скрипом.
Посоветовавшись с самим собой (ну, в самом деле, не обсуждать же серьезные дела с малолетней колдуньей-недоучкой), Путеводитель принял решение до поры до времени в шумных местах не появляться, осев где-нибудь на окраине столицы, а пока поосмотреться и собрать кое-какую информацию. Поэтому он направил свой бег в хорошо известном ему направлении, полагаясь все на тот же местный консерватизм.
Конечно, мало ли что могло здесь произойти за те пять тысяч лет, в течение которых Открыватель Путей не казал сюда носа. Но в Амдуате время текло незаметно. Что век, что тысячелетие — для Полей Заката все едино.
Хвала Великому Дуату, то, к чему стремился волчок, оказалось на месте. Правда, дух перемен таки задел краем своего пестрого плаща прежний простой и патриархальный «Дом удовольствий», превратив его в не менее патриархальный, но уже с некоторой претензией на респектабельность «Mena House Oberoi». Почему-то именно так, по-английски, значилось на вывеске, украшавшей вход в заведение, владельцем которого был старый знакомый и должник Упуата. И уже внизу маленькими иероглифами приписка: «Дом удовольствий».
Проводник хмыкнул и толкнул носом дверь. Интересно, на месте ли старый пьяница, решивший переименовать постоялый двор в свою честь, или от него только и осталось, что имя на вывеске?
Едва они с Элей оказались внутри двухэтажного заведения, как волчок с радостью убедился, что все в полном порядке.
За пять тысяч лет внутри новоявленного «Mena House» практически ничего не изменилось. Разве что деревянные столы и скамьи заменили на более практичные и дешевые пластиковые. И стойку оборудовали зеркалами, в которых сейчас весело отражались многочисленные бутыли и склянки с пестрыми этикетками.
Завидев новых посетителей (зал почти пустовал, всего пять или шесть клиентов), из-за стойки выскочил тучный, но достаточно высокий и представительный мужчина. Из одежды на нем был лишь белый гофрированный передник, а из украшений роскошное золотое ожерелье.
— Чего изволите?.. — начал было он, расплывшись в угодливой улыбке, и вдруг, к полному изумлению Эйяно (и без того уже напуганной тем фактом, что она понимает местный диалект), бухнулся на колени и стал тыкаться лбом в пол.
— Батюшка! — орал туземец. — Милостивец! Тебя ли вижу?! Сколько лет, сколько зим?! Хвала Осирису, то есть Апопу Предвечному, что довелось вновь узреть твою божественную милость!!
У Эли чуть глаза не вылезли из орбит от подобного зрелища. Она растерянно повертела головой по сторонам, пытаясь отыскать того, к кому обращено подобное славословие. Тщетно. Никого, кроме нее и Упуата, у дверей не было.
И тут ее странноватый спутник, просеменив прямо к обалдевшему мужику, покровительственно изрек:
— Да ладно тебе, Менес, какие счеты между старыми приятелями! Вставай, хватит грязь носом клевать.
Туземец прекратил свою физзарядку и послушно встал, тут же не преминув огрызнуться:
— И где только твои божественные очи узрели здесь грязь, родимый? Полчаса назад прибирались. У нас все по первому классу. Пять звезд-с!
— Ну-ну! — ухмыльнулся Упуат и, повернувшись ко все еще пребывающей в ступоре девушке, молвил: — Знакомься. Это Менес, он же Нармер, бывший фараон, объединитель Верхнего и Нижнего Та- Мери, а сейчас хозяин данного заведения. А это, — в свою очередь представил ее, — Эйяно, моя ученица,
