выбирал лишь способ и место действия. Ньюн знал, что кел'ен мог найти себе друга среди кел'ейнов другого Дома, и что однажды они могли встретиться лицом к лицу и убить друг друга. Об этом слагали песни.
Дружба за пределами своего Дома никогда не приводила к добру; считалось, что это приносит несчастье, поскольку долг требовал преданности Дому и беспрекословного исполнения приказов госпожи.
8
Вот и все.
Дункан стоял и смотрел, как уходит мри, зная, что теперь, когда Ньюн убедился, что госпоже ничто не угрожает, сюда придет Мелеин, чтобы принять символическое управление кораблем.
Согласно обычаям мри, если существовала возможность спросить совета у госпожи, все решения принимала она. Этой новостью Боаз могла бы поразить военных; этой новостью он сам мог бы поразить тех, кто отвечал за безопасность на «Флауэре», если бы они спросили об этом: одетые в черное кел'ейны мри ничего не решали сами.
Ньюн не знал, что представляет из себя артефакт, которому он поклонялся. Но это вовсе не удивило Дункана. Ньюн, несмотря на весь свой опыт, просто отказывался знать то, что, как он считал, его не касается; при первой же возможности он спешил за советом к Мелеин. Дункан отчаянно надеялся на это. И именно так все и вышло. Теперь, увидев, что Ньюн, живой и здоровый, сделал все именно так, как он хотел, Дункан почувствовал, что тяжесть, несколько дней буквально пригибавшая его к полу, исчезла.
Он с удивлением обнаружил, что ему совсем не страшно от того, что он сделал. Страх приходил к нему бессонной ночью, когда он вспоминал руины на холмах, ночной кошмар Сил'атена, ад, который обрушился на них; или при виде улыбок регулов, которые пытались уничтожить его и уничтожили вместо этого целую разумную расу. Расу мри, которых он уважал.
По-прежнему имелось немало шансов, что мри повернет оружие против него — и тогда Стэна ждала смерть; подобные мысли до сих пор не давали ему покоя, но представить себе этого Дункан не мог. Произойди это, причины следовало искать в каких-то глубинных пластах логики мри, которые Ньюн и Мелеин, несмотря на откровенные провокации Дункана, никогда ему не показывали.
Впрочем, время для сожалений давно миновало: теперь он уже почти ничего не мог поделать. Тыльной стороной ладони Дункан провел по воспаленным глазам — ему очень хотелось спать. Последние четыре дня он не мог себе позволить такую роскошь: слишком стремительно развивались события на борту; где-то неподалеку болтались два корабля регулов, да еще этот ненормальный «Сантьяго» по-прежнему висел у него на хвосте.
Он уселся за пульт управления, запросил у компьютера текущую информацию, и когда на экране высветились активные системы, понял, что корабль занят подготовкой к прыжку: система слежения уже выбрала звезду в качестве точки отсчета и готовилась выполнить перемещение, как только компьютер получит подтверждения от остальных систем «Фокса», что корабль находится на достаточном удалении от какой-нибудь значительной массы. На это мог уйти целый день: допуски автоматики были значительно шире, чем следовало. Но больше — вряд ли.
Утонувшую в лучах своего солнца Кесрит отсюда был не видно, а сам Арайн казался красной точкой на звездной карте: крохотный маячок, словно бы отмечавший — впрочем, так оно и было, — границу освоенных землянами территорий; звезда, вокруг которой совершали свой путь единственная почти необитаемая и несколько совершенно безжизненных планет.
Один из экранов показывал схему, на которой — по-прежнему гораздо дальше, чем им следовало быть после такого промежутка времени — были видны корабли регулов: они приближались с предосторожностями. Но Дункан не обращал особого внимания на перемещения регулов: те были довольно далеко и не могли его видеть.
Крохотная точка вспыхнула на другом экране: вспомогательный корабль «Сантьяго», верная тень «Сабера».
Корабль находился ближе, чем обычно.
Дункан закусил губу, чувствуя, как участился пульс: ему очень не хотелось сейчас затевать диспут со своим сопровождением: мри могли войти в любую минуту. Но ведь это мри вынудили его немедленно запросить у компьютера информацию! Выругавшись про себя, он дотянулся до клавиши передатчика.
— «Сантьяго», — просигналил он. — «Сантьяго», это «Фокс». Требую увеличить дистанцию. Вы на моем локаторе, и ваша масса регистрируется моей аппаратурой. Вы мешаете прыжку.
Последовала долгая пауза.
— Принято, — отозвался «Сантьяго». Похоже, им потребовалась консультация. — «Фокс», — послышался наконец голос. — Здесь Захади. Ситуация резко ухудшается.
Это был капитан «Сантьяго». От дурного предчувствия Дункана бросило в холод.
— Объясните, — потребовал он у Захади.
— «Фокс», — последовал немедленный ответ, — «Фокс», ни один корабль регулов не стремится к сближению. Хулаг вылетел на челноке на станцию. Ситуация там близка к критической. Хулаг потребовал переправить его на корабль регулов «Сигграв». Последнее сообщение от Ставроса следующее: «Требование Хулага выполнить. Миссия разведчика остается в силе. Приступайте. Конец сообщения».
— «Сантьяго», мы готовы к прыжку. Происходящее нас не касается. Вы мешаете прыжку. Прошу вас покинуть зону локации.
— Принято, — ответил Захади.
Наступила долгая тишина. Дункан ждал, не сводя глаз с экрана локатора. Ничего не менялось. Он повторил сообщение. Тщетно.
Ответа по-прежнему не было. «Сантьяго» продолжал висеть в центре экрана.
Дункан вновь подкрутил настройку, кляня на чем свет стоит «Сантьяго» со всем его экипажем: чего-чего, а ругань осужденному не возбранялась.
— Покиньте зону локации, — повторил он. — «Сантьяго», уйдите с дороги!
Снова никакого ответа. Предчувствуя неладное, он похолодел. «Сантьяго» упорно торчал в центре экрана, используя свою массу, чтобы помешать ему — теперь Дункан был в этом уверен.
Что ж, это было в духе Ставроса: поводок, за который не доверявший ему до конца старик отчаянно цеплялся.
И в любую минуту могли войти мри. Он прикидывал, что произойдет, когда, миновав коридор, сюда войдут дусы, а следом — Мелеин, чтобы сделать то, что она хочет. Ньюну, безусловно, потребуется некоторое время, чтобы найти свое оружие; кроме того, обоим мри необходимо немного передохнуть, чтобы восстановить силы: Ньюн передвигался с трудом, и Мелеин, скорее всего, была не лучше. Слишком глупо надеяться, что они не станут вмешиваться.
Ставрос все же вмешался. Зная Дункана, старик не собирался давать ему полную свободу действий.
Повинуясь внезапной догадке, он переключил локатор на максимальную дальность. На краю экрана появилась стремительно двигающаяся точка.
Дункан выругался и лихорадочно включил вызов «Сантьяго», требуя объяснений.
— «Фокс», «Фокс», — пришел наконец ответ, — это «Сабер» через «Сантьяго»; назначен вашим сопровождающим. Прошу подтверждения.
Наклонившись вперед, Дункан подрегулировал настройку, судорожно сжав другую руку в кулак.
— «Сабер», это «Фокс». Мне не нужен эскорт. Сворачивайте. Сворачивайте.
Время шло. Подтверждения не было. Тишина.
«Сабер» не менял курса.
— Требую объяснений, — передал им Дункан.
Молчание. «Сабер» продолжал идти на перехват. Еще немного — и выбора уже не будет.
— «Сабер», — чертыхаясь, торопил их Дункан, — «Сабер», передайте на «Сантьяго»: «Покиньте
