18
Мишкин прогуливался, размышляя о природе реальности, как вдруг кто-то окликнул его: «Эй!»
Мишкин вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Он никого не увидел. Вокруг простиралась плоская равнина, и в любом направлении от него на расстоянии по крайней мере в пять миль не было ни единого предмета высотой больше фута, за которым кто-нибудь мог спрятаться.
Однако Мишкин не растерялся.
– Как поживаете? – спросил он.
– Благодарю вас, прекрасно. А вы?
– Вообще-то неплохо. Скажите, а мы раньше с вами встречались?
– Не думаю, – сказал голос. – Но вообще-то трудно сказать, не так ли?
– Верно, – согласился Мишкин. – А что вы здесь делаете?
– Я здесь живу.
– Приятное местечко.
– Отличное, – сказал голос. – Вот только зимой чертовски холодно и влажность высокая.
– Неужели?
– Да. А вы, наверное, турист?
– В некотором роде, – ответил Мишкин. – А здесь я впервые.
– И как вам здесь нравится?
– Очень красиво. Я, правда, многого еще не видел, но то, что успел посмотреть, очень красиво.
– А мне здесь все кажется обыкновенным, – сказал голос. – Наверное, потому, что я здесь живу.
– Возможно, – согласился Мишкин. – Точно так же и я чувствую себя дома.
– А где, кстати, ваш дом?
– На Земле, – ответил Мишкин.
– А, это такая большая красная планета?
– Нет, это небольшая зеленая планета.
– Кажется, я что-то слышал о ней. Национальный парк в Йеллоустоуне?
– Именно там.
– Далеко же вы забрались от своего дома.
– Я тоже так считаю, – сказал Мишкин. – Но мне нравится путешествовать.
– Вы прилетели на космическом корабле?
– Да.
– Бьюсь об заклад, что это было чертовски здорово!
– Да, вы правы.
Наступило неловкое молчание. Мишкин никак не мог освоиться с тем, что не видит своего собеседника, и решил, что спрашивать об этом сейчас было бы уже глупо, нужно было это сделать раньше.
– Ну что ж, – сказал голос, – мне пора двигаться дальше.
– Благодарю за приятную беседу, – сказал Мишкин.
– И мне было очень приятно. Интересно, а вы заметили, что я невидим?
– По правде говоря, да. Надеюсь, что меня-то вы видите?
– Разумеется. Мы, невидимки, можем прекрасно различать видимые предметы вроде вашей фигуры. Разумеется, кроме тех из нас, кто слеп. Но таких не очень много.
– А друг друга вы не можете видеть?
– Нет, конечно. Если бы мы видели друг друга, то не были бы невидимками.
– Простите, я не подумал об этом, – сказал Мишкин. – Наверное, у вас масса неудобств?
– Абсолютно верно, – сказал невидимка. – Мы ходим по улицам, не замечая друг друга. Это действует людям на нервы, хотя они и знают, что ничего тут не поделаешь. Кроме того, невидимость мешает нам влюбляться друг в друга. Например, в субботний вечер на танцульках я знакомлюсь с хорошенькой девушкой и понятия не имею, действительно ли она хороша или овца овцой. А спрашивать как-то неловко. Я понимаю, такие вещи не стоит принимать во внимание, но узнать-то хочется.
– Во всяком случае, на Земле это так, – согласился Мишкин. – Но, наверное, у вас есть и свои преимущества?
– О, конечно! Мы, например, страшно любим пугать людей из-за угла. Но сейчас все уже привыкли к этому и вместо того, чтобы испугаться, нас посылают подальше.
– Но вот, скажем, на охоте невидимость очень выгодна?
– Ничуть. У нас, невидимок, очень тяжелая походка, так что на охоте мы здорово шумим – если только не стоим неподвижно. Поэтому нам остается охотиться на одного-единственного представителя здешней фауны. Мы называем их «глухарями», поскольку они абсолютно глухие. Тут, конечно, наша невидимость дает определенные преимущества, но увы! – «глухари» на редкость невкусны, даже в виде жаркого под соусом бешамель.
– Я всегда считал, что невидимки на голову выше обычных людей, – сказал Мишкин.
– Все так думают, – ответил невидимка. – Но в действительности невидимость – это своего рода недостаток.
– Сочувствую вам, – вежливо сказал Мишкин и после небольшой паузы спросил: – А как вы выглядите?
– Сам не знаю, старина. Проклятая невидимость. Бриться особенно неудобно. Осторожно!
Мишкин налетел на какой-то невидимый предмет и набил на лбу порядочную шишку. Он пошел дальше медленней, вытянув перед собой руку.
– Так вы, значит, можете видеть невидимые предметы? – удивился Мишкин.
– Да нет, старина, я его не видел, – ответил невидимка. – Просто я заметил предупреждающую табличку.
Оглянувшись вокруг, Мишкин увидел множество металлических табличек, укрепленных на вбитых в землю колышках. На них самопереводящимися буквами (согласно межзвездных законов) были сделаны надписи, и они были понятны так же, как английский язык для любого более или менее грамотного англичанина.
На табличках были надписи «камень», «куст кактуса», «брошенный микроавтобус «фольксваген», «человек в бессознательном состоянии», «засохшее фиговое дерево», «заброшенная голландская шахта» и другие.
– Это очень предусмотрительно, – заметил Мишкин, пробираясь между табличками «куча мусора» и «бюро по туризму».
– Это всего навсего эгоизм, – ответил невидимка. – Нам самим до смерти надоело натыкаться на эти штуки.
– А как все эти предметы стали невидимыми? – спросил Мишкин.
– Своего рода загрязнение. Вначале все стоит на своих местах, мы занимаемся работой, а потом вдруг все предметы, с которыми мы имеем дело, начинают тускнеть и вскоре совсем пропадают из виду. Например, в одно прекрасное утро президент банка вдруг обнаруживает, что не может найти свой банк. Никто не знает, горят уличные фонари или нет. Невидимые молочники пытаются доставлять невидимое молоко невидимым жителям в невидимые дома. Результаты же трагикомические. Всеобщая путаница!
– И поэтому вы установили таблички? – спросил Мишкин.
– Нет, таблички мы используем для отдаленных районов. А в городе мы окрашиваем все предметы видимой краской.
– Это помогает разрешить проблему?
– Это здорово помогает, но есть и свои недостатки. Перекрашенные здания неизбежно теряют эстетический вид. Покрашенные люди страдают кожной аллергией. Но главное неудобство – это то, что по
