— Ну а как насчет еженедельных головных болей?
— А я-то черт подери, откуда знаю? Вы же вроде бы врач. Вот и скажите. Я плачу не за то, чтобы вы сидели на своей толстой заднице и в течение часа задавали дурацкие вопросы. Господи Иисусе, если такой идиот не может вылечить простую головную боль, нечего ему разгуливать на свободе и калечить человеческие жизни. Где вы получили медицинское образование? В ветеринарном техникуме? Я бы вам не доверил лечить и своих старых кошек. Вы — дерьмовый шарлатан! Это Салли впутала меня в подобную лажу. Только так от нее отделываюсь. Знаете, что такое ад в моем представлении? Пятнадцать лет быть женатым на сварливой костлявой суке. Если вам нужны еще придурки, которым можно морочить голову, займитесь ее брательниками — идиотами Беном и Чарли. Бен, мой главный сценарист, не знает, каким концом пишет карандаш. Другой — полнейший кретин! Как бы я хотел, чтобы они подохли! Вот напасть на мою голову! Думаете, вы мне нравитесь? Мерзкий тип! Какой фон барон — расселся и смотрит на всех свысока. У вас все замечательно, да? А знаете, почему? Потому что не нюхали реальной жизни. Вы к ней отношения не имеете. Ваше занятие — сидеть весь день на толстой жопе и грабить больных людей. Я до тебя доберусь, подонок. Я заявлю на тебя в медицинскую ассоциацию».
Далее всхлипы и рыдания:
«И зачем я только ходил на это чтение?!»
А после паузы вполне бодрый голос:
«Ну… не вешай носа! До следующей недели, дорогой».
Джад выключил магнитофон. Скита Джибсона, самого известного американского комика, нужно было положить в клинику еще десять лет назад. Его любимое занятие — избивать молоденьких статисток- блондинок и устраивать дебош в барах. Хотя роста Скит маленького, но начинал свою карьеру в качестве боксера-профессионала и знал, как бить. Очень ему нравилось заглянуть в многолюдный бар, уговорить ничего не подозревающего гомосексуалиста пойти с ним в мужской туалет и избить того до потери сознания. Несколько раз Скита забирала полиция, но скандалы удавалось замять: слишком популярный был человек. И в то же время параноик, вполне способный кого-нибудь убить. Но Джад не думал, что у Скита хватило бы хладнокровия разработать и осуществить коварный план вендетты. А только в нем, вне всякого сомнения, таится ключ к разгадке. Тот, кто пытается его убить, находится не в состоянии аффекта, а действует методично и хладнокровно.
Сумасшедший план вынашивает не сумасшедший.
11
Зазвонил телефон. Службе услуг удалось застать всех пациентов, кроме Анны Блейк. Джад поблагодарил и положил трубку.
Значит, она сегодня придет. При мысли о встрече его охватило чувство счастья. Но надо же помнить, что она откликнулась на просьбу врача, а не мужчины. Он сел и стал думать об Анне. Как много он о ней знал… и как мало. Вставил в магнитофон кассету и начал слушать. Это было одно из первых ее посещений.
«…Удобно, миссис Блейк?
— Да, благодарю.
— Расслабились?
— Да.
— А кулаки сжаты.
— Может быть, слегка волнуюсь…
— Почему?
Долгое молчание.
«…Расскажите о вашей домашней жизни. Вы замужем полгода?
— Да.
— Продолжайте.
— Мой муж — прекрасный человек. Мы живем в красивом доме.
— Какой это дом?
— Загородный дом во французском стиле. Очаровательное старое здание. К нему ведет длинная извилистая дорога. Высоко на крыше — смешной старый бронзовый петух без хвоста. Наверное, давным- давно какой-то охотник отстрелил его. У нас около пяти акров, в основном лес. Я хожу на долгие прогулки.
— Вы любите деревню?
— Очень.
— А ваш муж?
— Думаю, что да.
— Обычно человек не станет покупать пять акров земли, если ему не нравится жить в деревне.
— Он любит меня. Он бы купил их ради меня. Он очень щедрый.
— Давайте поговорим о нем».
Молчание.
«…Как он выглядит?
— Энтони очень красивый».
Джад почувствовал прилив безрассудной ревности, хотя как врач не имел на то никакого права.
«Вы физически совместимы?»
Он отважился на этот вопрос, как отваживаются дотронуться языком до больного зуба.
«Да».
Джад представил себе, какая она в постели: волнующая, женственная6 жертвенная. «Боже, — подумал он, — не смей касаться этой темы!»
«…Вы хотите детей?
— О да.
— А ваш муж?
— Конечно»
Долгая пауза, только мягкий шелест пленки.
«…Миссис Блейк вы сказали, что пришли ко мне из-за серьезных проблем. Они связаны с мужем, не так ли?»
Молчание.
«…Что еще можно подумать? Вы женаты полгода, любите друг друга, верны друг другу, оба хотите детей, живете в чудесном доме, ваш муж преуспевает, красив и балует вас. Нечто вроде старой шутки: „Доктор, а что со мной?“
После долгого молчания она наконец-то вымолвила:
«Мне… трудно говорить об этом. Я полагала, что с незнакомым человеком будет легче, но…»
Джад отчетливо помнил, как она повернулась на диване и взглянула на него своими огромными загадочными глазами.
«…но оказалось труднее. Видите ли… — Она с усилием выдавливала из себя слова, видимо, надеясь преодолеть некий стопор. — Я случайно кое-что услышала и… могла сделать неверные выводы.
— Что-то относящееся к личной жизни вашего мужа? Женщина?
— Нет.
— Его работа?
— Да…
— Вы подумали, что он поступил не совсем честно? Пытался кого-то подставить?
— Что-то в этом роде».
Джад почувствовал себя более уверенно.
«…И это поколебало ваше доверие к нему. Вы узнали то, что раньше было скрыто от вас.
