Этот снимок пришел к нему не в виде какого-то описания или образа, а как воспоминание. Алекс помнил весь прошедший год, но с различной степенью детальности. Политика Солнечной системы представала очень далекой и смутной, тогда как все, что касалось лично его, было отчетливым. Он убедил начальство, что его модель является верным способом подхода к предсказанию, его повысили в должности, он съехался с Кейт — вопреки воплям и протестам его матушки и всего остального семейства.
Была это реальная программа или просто благие пожелания? Алекс по-прежнему пытался это решить, когда — щелк! — еще один полный год впрыгнул в его сознание.
Вот тебе и вся сглаживающая функция! Похоже, она совсем не работала. Слияние семейств Лигонов и Мобилиусов произошло — но как и когда? Кто на ком женился? Этого Алекс припомнить не мог, хотя он странным образом был уверен, что он с Люси-Марией в законный брак не вступал.
Присутствовали здесь и другие новости, нечеткие и перепутанные, приходящие из дальних уголков системы Юпитера. Там были обнаружены сигналы, пришедшие, вполне возможно, со звезд. Это могло означать обнаружение внеземного разума. Послание изучалось — уже было изучено — и было отброшено как фальшивка. Или нет? Кажется, оно по-прежнему где-то маячило. Алекс чувствовал, как начинает нарастать его замешательство. В будущем оказывалась целая бесконечность точек ветвления, и модель не могла всех их проследить. Алекса преследовало неотвязное чувство, что с некоторыми выборами программы он решительно не соглашается, но прежде чем он успел проанализировать причины — щелк! — и в его разум влился еще один год.
Было это всего лишь три года назад или множественные годы неким образом переплетались? Солнечная система избегла великой катастрофы, которая покончила бы со всей жизнью от Меркурия до Нептуна и дальше. Но это не было то постепенное вымирание, которое предсказывали прогоны модели. Эта катастрофа должна была стать быстрой, предельной и всеобщей. Но ее не произошло. Тогда почему она вообще здесь появилась? За это несла ответственность программа. Несостоявшееся событие должно было иметь весьма высокую вероятность, иначе его бы в воспоминаниях Алекса не оказалось. Он попытался покопаться в поисках подробностей и лучшего понимания, но было уже слишком поздно. Щелк! Что-то стряслось на Земле — война, природная катастрофа, технологический сбой? Открытия на Тритоне, гигантском спутнике Нептуна. Гибель исследователей облака Оорта. Еще добрый десяток событий внезапно ворвался в сознание Алекса. Он должен был сразу понять, что ничего у него не выйдет — даже главные события целого года невозможно было осмыслить за полминуты. Кейт оказалась реалисткой, а он нет. (Они теперь жили вместе? Это Алекс не мог сказать.) Щелк! Темп все нарастал, год сжимался до почти что до ничего. Что же случилась с гарантированными тридцатью секундами на каждый год? Путешествие на Венеру — интересно, зачем? Смерть кого-то из членов семьи. Алекс не смог понять, кого. Колоссальный дождь комет, что приносились из облака Оорта, угрожая всей Солнечной системе. Быть может, именно здесь был источник катастрофы для всего человечества? Нет, удалось развернуть что-то вроде отражательного щита. Щелк! Воспоминание о каком-то совещании, где перед Алексом были разложены демографические карты Солнечной системы. Десять миллиардов человек — максимум того, что когда-либо предсказывала его модель. Но общее число продолжало расти. Щелк! Его матушка, чье лицо меняет цвет и течет точно горячий воск. Кузина Юлиана сохнет и умирает — вместе со всеми остальными симбионтами? Таких данных там не было. Разрушительные силы высвобождались по всей Солнечной системе — силы столь же мощные, какими они были в период Великой войны. Но Алекс видел только их тень, некий нереализованный потенциал. Не было ли это предупреждением о грядущем холокосте? Щелк! Теперь воспоминания пришли не как отдельные образы, а как огромный совместный прилив. Невод распался, миры Юпитера сделались необитаемы, Марс не выходил на связь, разбитые аванпосты на спутниках Урана едва- едва цеплялись за жизнь. И сам Алекс. Где же он был? Он допустил капитальную ошибку в планировании модели. Он не сделал там допуска для собственной смерти. Если бы его Факс «умер» внутри модели, что бы тогда случилось со связью? Не мог бы он тоже умереть? Щелк! Миры Солнечной системы лежали во мраке. Алекс в одиночестве сидел где-то на внешних рубежах, по ту сторону планет, по ту сторону пояса Эджворта-Куйпера, глядя в сторону слабой искорки далекого Солнца. Щелк! Воспоминания об одиночестве и безмолвии. Зачем он сюда явился? В поисках безопасности? Благодаря некому неизученному накоплению несбывшихся воспоминаний Алекс знал, что он теперь — единственное живое существо в пределах многих световых лет. Сколько он уже был один? Как долго он еще будет здесь оставаться?
«Где стол был яств, там гроб стоит…»
Внезапно ВР-шлем был сорван с головы Алекса. Весь мир заполнил свет — такой яркий, что ему пришлось крепко зажмуриться. Затем Алекс услышал незнакомый голос, что кричал ему сквозь лучезарность:
— Прошло уже полчаса, и ты что-то бубнил себе под нос. Я не могла понять, что именно. Пришлось тебя оттуда вытащить. Алекс? Алекс? С тобой все хорошо?
С ним явно было не все хорошо. Алекс пронесся далеко вперед во времени — к гибели человечества и еще дальше. Он парил в одиночестве на самом краю вселенной. После такого потрясения с ним никак не могло быть все хорошо.
— Я так и знала, что нельзя тебе этого позволять, — произнес голос. — Проклятье, какая же я была дура! Вот. Понюхай.
Едкие пары наполнили его носоглотку. Алекс охнул и задохнулся. Сердце его бешено застучало. Он открыл глаза, и комната вокруг него замерцала и закрутилась.
— Алекс! — П-порядок. Я… мм… в п-порядке.
— Что-то не очень похоже. Кто ты такой? Скажи мне, как тебя зовут, кто ты и где находишься.
— Я Алекс… Лигон. — Комната немного успокоилась. Алекс горбился в кресле, и кто-то — Кейт… что еще за Кейт? — на него смотрел. — Я… мм… где я? Я… был…
— Алекс! Что с тобой стряслось? Когда я сняла ВР-шлем, твои глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, а зрачки страшно расширились.
Алекс помотал головой — но не с тем, чтобы выразить несогласие, а с тем, чтобы ее прояснить.
— Не знаю. Не могу нормально думать. Дай мне форсаж.
— Нет. Пойми, Алекс, это скверная идея.
— Мне нужно. Я должен получить форсаж. Умственная перегрузка, слишком много будущих. Слишком много, слишком быстро.
— Ты пожалеешь. Потом тебе будет совсем плохо.
— Давай.
Закрыв глаза, Алекс откинулся на спинку кресла. Казалось, прошли многие часы, прежде чем он наконец почувствовал у себя на виске холодный спрей форсажа Нейрлинга. Мир внутри его черепной коробки уравновесился и пришел в фокус.
Алекс открыл глаза. Кейт укоризненно на него смотрела.
— Я в полном порядке, Кейт. Все хорошо. Но пройдет много дней, прежде чем я разберусь со всем, что я испытал. Просто голова кругом идет. Но здесь моя собственная вина. Я должен был заранее знать, что произойдет.
— А я должна была запретить тебе даже пытаться. Но меня остановили твои слова о том, что ты уже подобный эксперимент проделывал.
— Только не с вошедшим в работу Неводом. — Пульс Алекса уже начал замедляться. Форсаж Нейрлинга оказывал свое действие, и теперь он должен был получить по меньшей мере три часа ясности в голове. Развалившись в кресле, Алекс потер лоб. Какую-то минуту назад все оттуда и до основания черепа жутко болело. Голова будет болеть снова, когда форсаж потеряет свой эффект, но в данный момент Алекс чувствовал, что может понимать и объяснять все, что угодно.
— Я расскажу тебе, — сказал он, — что, как мне кажется, происходило. Хотя я могу ошибаться. У Невода достаточно компьютерных возможностей, чтобы принимать в рассмотрение тысячи ветвей одновременно и выбирать из них наиболее подходящую. Факс слишком примитивен, чтобы задействовать его более, чем в одном варианте будущего, но человек, судя по всему, не так прост. Я принимал образы многих возможностей — настолько многих, что мне с ними было не справиться.
— Алекс, я перестаю тебя понимать.
— Ничего удивительного. Я же не рассматривал эти элементы предсказательной модели вместо с
