Доев арбуз, мы подъехали ко дворцу. Огромное здание серого цвета отличалось от других дворцов приглушенной своей простотой и в то же время изысканным вкусом. Когда я стояла на дворцовой площади, мне казалось, что еще чуть-чуть – и начнется сказочный рыцарский турнир, заиграет старинная музыка.
– Нравится? – спросил Бульдог.
– Еще бы, – вздохнула я.
Расстелив покрывало, мы прилегли на травке и уставились друг на друга.
– Ты попроще не мог одеться? – улыбнулась я.
– Как это – попроще?
– Лежишь в таком дорогом костюме на траве.
– Я лежу не на траве, а на покрывале. Ты, наверное, заметила, что я всегда хожу только в костюмах.
– Заметила. Именно поэтому ты мне и нравишься.
– Надо же, а я и не знал, что удостоен чести нравиться тебе.
– Ну хотя бы пиджак сними, жарко ведь, – не унималась я.
– Не хочу, я же на работе. Знаешь что, давай я принесу мороженое?
– Тащи, – обрадовалась я.
Через пять минут Бульдог принес эскимо в блестящих обертках. Я сняла туфли, задрала юбку повыше и принялась с наслаждением есть мороженое.
– Чупа, я сегодня не останусь ночевать. Вернусь завтра к вечеру. Мне нужен выходной.
– Что-нибудь случилось?
– Да нет. Просто нужен, и все.
– Хочешь увидеться со своей стриптизершей?
– Да, у нее там какие-то неприятности.
– Конечно. А ты когда уедешь?
– Как только доставлю тебя домой. Я думаю, ты будешь вести себя хорошо и дождешься меня без всяких происшествий.
– Вот еще! – фыркнула я. – Нужен ты мне больно. У меня охранников полный дом. Можешь хоть два дня гулять!
– Чупа, я не гуляю, а беру выходной. Когда я нанимался на работу, то подписывал контракт, где черным по белому написано, что раз в неделю мне положен выходной. Я же не могу работать без выходных.
– Я ничего не имею против, пожалуйста.
Бульдог посмотрел на часы и улыбнулся:
– Ну что, можно идти.
– Давай еще чуть-чуть поваляемся, здесь так здорово.
– Я, конечно, не врач, но немного анатомию знаю.
Мне кажется, что после аборта нельзя находиться на солнышке. У тебя же сейчас кровотечение.
– И все-то ты знаешь, – вздохнула я. – Наверное, твоя девушка делала аборт?
– Нет. Она предохраняется таблетками.
– Подожди. Вот забеременеет и заставит тебя жениться.
– Чупа, меня никогда и никто не может что-либо заставить сделать. Я свободный человек, понимаешь?!
– Ладно. Не заводись.
Я достала свою косметичку. Привела в порядок губы и припудрила носик.
Положив косметичку в сумку, я не смогла сдержать улыбки.
– Ты что? – удивился Бульдог.
– Да ничего. Просто было время, когда у меня в сумочке лежали только губная помада и тюбик туши, а сейчас – газовый пистолет, электрошоке?, мобильный и сканер. Это тебе дозволено настоящий пистолет носить, ты же в охранном агентстве числишься, а мне нежелательно.
– Чупа, а зачем тебе сканер?
– О, это моя самая любимая вещица. При помощи сканера я прослушиваю чужие сотовые телефоны, выхожу на милицейские волны и рации. Это очень интересно, особенно когда настроение скверное.
– Получается, что сотовая связь совсем не защищена?
– Не знаю, но тем не менее у меня есть возможность ее прослушивать. Эта игрушка не всем коммерсам по карману и нигде не продается. Я прослушиваю своих пацанов, тех, кто работает под моей крышей в сети ресторанов и магазинов, ну и, конечно, разговоры ребят из других криминальных группировок. Я в курсе всех событий, понимаешь, всех.
– А как это делается?
– Очень просто. У каждого сотового телефона есть своя частота. Ее надо только знать. Так вот, я настраиваю свой сканер на нужную частоту и жду звонков.
– А как ты узнаешь, какая частота у интересующего тебя телефона? Вон, видишь, мужик пошел с сотовым.
Можешь его прослушать?
– Запросто. У меня есть маленький приборчик для выявления частоты – только нужно подойти поближе.
Незнакомец с сотовым сел неподалеку от нас. Я подошла к нему и попросила зажигалку. Мужчина приветливо улыбнулся и с удовольствием протянул мне «Зиппо». Я прикурила, не выпуская из рук небольшой приборчик, напоминающий маленькую черную спичечную коробочку. Затем, отдав ему зажигалку, я направилась к Бульдогу.
– Вот тебе и частота высветилась.
Мне осталось только навести сканер на нужную частоту, и мы отчетливо услышали чужой разговор.
– Коммерс какой-то. – Я отключила сканер и строго посмотрела на Бульдога. – Только это наша с тобой маленькая тайна. Я не хочу, чтобы кто-то из моих пацанов про это знал.
– Само собой. Значит, ты и мой телефон прослушиваешь?
– Бывает. Когда делать нечего. Вот только не успела прослушать, куда это ты на выходные намылился, – засмеялась я.
Бульдог помог мне встать, и мы отправились во дворец. Мой телохранитель с удовольствием ходил из зала в зал, слушая экскурсовода, а я плелась сзади и думала о Фоме. Сегодня должен приехать Гарик и прояснить ситуацию. Я молила Бога только об одном – хоть бы Фома был мертв.
– Тебе неинтересно?
Я опомнилась и посмотрела на Бульдога.
– Почему, интересно.
– А мне кажется, что мысленно ты не здесь, а совсем в другом месте.
– Глупости. Мне вон та вазочка нравится. – Я показала на большую, украшенную разноцветными камнями вазу, стоящую в углу. – Я бы ее с удовольствием купила.
– Губа не дура. – улыбнулся Бульдог. – Есть вещи, которые не продаются. Они бесценны.
– Ерунда. Ничего бесценного не бывает. У каждой вещи есть своя цена. Просто что-то стоит дороже, а что-то дешевле.
– Ты хочешь сказать, что все на свете можно купить?
– Конечно. Если имеешь деньги и тебя устраивает цена.., – Получается, что тебя тоже можно купить? – Бульдог сузил глаза и подозрительно посмотрел на меня.
– Можно. Только у тебя денег не хватит.
– А у Фомы, значит, хватило.
– В то время, когда меня покупал Фома, я еще не была такой дорогой, как сейчас. Теперь он бы тоже не потянул.
– Чупа, а зачем тебе много денег? У тебя есть предел?
