Я открыла глаза и увидела Идиота.
— Уже все?
— Все. Полежи немного, и надо ехать.
— Куда?
— Отвезу тебя на твой чердак, а мне нужно машину на пароход гнать.
— А потом?
— Что потом?
— Ты приедешь?
— Приеду.
— Ты обманешь.
— Не обману.
— Помнишь, ты обещал помочь?
— Я постараюсь. Как все узнаю, так и приеду.
— Если ты не приедешь, я сама тебя найду. Можешь не сомневаться.
— А я в этом и не сомневаюсь, — засмеялся Идиот.
Когда мне стало чуть-чуть полегче, я поднялась и пошла к машине. Идиот поддерживал меня, так как голова ужасно кружилась.
— Береги губу, иначе твои дела будут совсем плохи. Горячее и холодное не пить, только теплое.
— Спасибо за заботу. Обо мне уже давным-давно никто не заботился.
Мы сели в машину и поехали к Натке.
— Подруга у тебя совсем сдала, — сказал Идиот. — Ты бы ее немного поддержала.
— Я и так, как могу, поддерживаю. Это все ты виноват.
— Почему это я?
— Я тебя уже давно просила помочь, а ты все палец о палец ударить не хотел. Может, мы бы и не попали в такую передрягу.
— Я уж точно здесь ни при чем. Я тебя в Токио не тащил.
Доехав до кафе, я печально посмотрела на Идиота и грустно спросила:
— Когда тебя ждать?
— Скоро.
— А точнее!
— Как узнаю, так сразу приеду.
Я посмотрела вслед отъезжающей машине и поплелась на свой чердак.
ГЛАВА 17
Натка лежала на кровати с закрытыми глазами. Я подошла и села рядом. Она моментально открыла глаза и тихо спросила:
— Все?
— Все.
— Где труп?
— Скинули в море.
— Я слышала, как он тебя тащил по лестнице. У меня сердце сжалось от боли. Я боялась, что он тебя убьет.
— Нет. Он меня не убил и даже свозил в больницу. Мне заново зашили губу. Нат, а ты чего бледная такая. Лежишь, словно покойница.
— Не знаю. Голова кружится и тошнит.
— Это с голодухи. А ну-ка вставай, и пошли есть.
— У нас же денег мало. Нельзя тратить.
— Что ж, теперь с голоду подыхать, что ли?
— А что будет, когда мы все деньги истратим?
— Найдем новые.
— Где?
— Придумаем что-нибудь.
Я помогла Натке подняться и потащила ее в кафе. Купив большую пиццу и стакан яблочного сока, заставила подругу есть.
— А ты? — робко спросила она.
— Я привычная. Мне и небольшого кусочка хватит.
Поев, Натка немного оживилась, на лице появился румянец. Ее разбитый нос покрылся коркой, но опухоль немного спала.
— Что теперь?
— Теперь обратно на чердак, — сказала я с легкой грустью. — Это безопаснее всего. Сейчас нас ищет Григорич. Он убьет нас сразу, как только увидит. Вернее, его люди. Наш знакомый обещал помочь. Он должен подъехать и сказать, что ему удалось узнать.
— Врет он все. Никогда он больше не приедет…
— Ты думаешь? — разочарованно спросила я.
— Я знаю это.
Мы поднялись на свой чердак и сели на кровать.
— Можно было бы позвонить Янгу, но телефон остался в сумочке, а ее уже давно украли, — сказала Натка.
— Давай уже сегодня отсидимся здесь, а завтра отправимся на виллу, где он постоянно останавливается.
— Только кто нас подпустит к вилле в таком виде?
— Постараемся пробраться.
— Как?
— Ну не знаю. Перелезем через забор,
придумаем что-нибудь.
— Жалко, что даже телевизора нет, — вздохнула я.
— Да на черта он нам нужен! Там ни одной русской программы. Ирка, а что ты сделаешь первым делом, когда вернешься домой?
— Я куплю ящик шампанского, вылью его в ванну и тебя в нем искупаю!
— Ты и вправду веришь, что мы выберемся отсюда?
— Конечно.
— Тебе хорошо, ты оптимистка.
— А по-другому просто нельзя. Если я буду, настроена точно так же, как и ты, то мы загнемся вместе на следующий же день.
После наркоза я чувствовала сумасшедшую слабость, поэтому сама не заметила, как уснула.
…Мы подскочили от того, что в дверь кто-то громко стучал. Я посмотрела на часы, висящие на стене. Прошло где-то около четырех часов.
— Кто это? — спросила заспанная Натка.
— Не знаю. Я подошла к двери и дрожащим голосом спросила:
— Кто там?
— Свои, — послышалось за дверью.
— Кто — свои? Свои все уже давно дома.
— Кончай дурить, а то уеду и торчите здесь на своем чердаке!
Я обрадовалась. Это был голос Идиота! Открыв дверь, я бросилась к нему на шею. Вот молодец — не обманул! Но Идиот был чернее тучи: даже не улыбнувшись, он оттолкнул меня в сторону.
