оставил большой спорт и стало возможным навсегда перейти в тяжеловесы. Но за это время, безраздельно господствуя на мировом помосте в полутяжелом весе, Медведь лишил всякой надежды на успех сильнейших атлетов Турции, Ирана, США, Швеции, вынудив их либо совсем отказаться от борьбы, либо «искать спасения» в других весовых категориях. Его неистовая напористость, бескомпромиссность и неукротимая воля к победе, помноженные на могучую силу, породили в среде борцов шутку, отдававшую мрачным юмором: «Разве может обыкновенный человек тягаться с Медведем?»
А он и впрямь как бы оправдывал свою «грозную» фамилию. Кто хоть раз видел Александра Медведя «в деле», уже не спутает его ни с кем. Мягким, упругим шагом приблизившись к сопернику, он устремлялся в неудержимую атаку. Порой, обрушив на партнера каскад приемов, Александр настолько изматывал того, что сопротивление оказывалось сломленным уже через две-три минуты после начала поединка. Сам же он словно не знал усталости. Случалось, что по регламенту турнира приходилось выходить на ковер три-четыре раза в день. И заключительную схватку Медведь проводил так же свежо и энергично, как первую.
На своей первой Олимпиаде Александр едва не упустил золотую медаль. Он уверенно побеждал соперников – досрочно завершив схватки с румыном Балло, швейцарцем Ютцелером. Болгарина Мустафова Медведь положил на лопатки за 39 секунд. Лишь турку Айику удалось свести с ним поединок вничью. Его оглушительное превосходство над соперниками едва не сыграло с ним злую шутку. Еще до выхода на ковер он был уверен в своей победе над шведом Эриксоном, так как видел, что тот не в лучшей форме. И как же проклинал себя Медведь, когда швед уже совсем «дожимал» его. В те секунды или чуть позже, когда Александра поздравляли с победой, он сказал себе: «Всегда уважай соперника…» И не изменял своей заповеди до самых последних поединков…
Суровое испытание выпало на его долю на XIX Олимпийских играх 1968 года. Высокогорный Мехико пугал многих. Действительно, разреженный воздух, недостаток кислорода давали себя знать. Однако не на всех эти объективные условия влияли одинаково, сказывались индивидуальные особенности организма каждого спортсмена.
О том, что Медведь серьезно болел в Мехико, знали немногие, только тесный круг посвященных. Между тем вопрос стоял ребром – надо снимать с состязаний. Александр сам настоял на том, чтобы остаться в строю. Нелегкую ему пришлось решать задачу.
Александр начал турнир, зная, что соперники боятся шквала его атак, его напора. И лишенный, быть может, своего главного оружия, он всем своим видом до схватки, после нее, на виду у противников демонстративно подчеркивал свой радужный настрой, уверенность в победе.
Большинство поединков Александра в Мехико носило скоротечный характер. Он досрочно, на первых минутах, «припечатывал» противников к ковру. Можно с известной долей истины сказать, что в тот знаменательный для него турнир его коллеги боялись одного его имени.
Однако в финальном поединке Александра ждал Вильфрид Дитрих, тяжеловес из ФРГ, старый опытный волк. Этого на испуг не возьмешь! Вильфрид не стал тратить время на «игру», пошел напролом. Секундная стрелка обежала лишь круг по циферблату, как случилось непредвиденное. В тишине громадного зала, которую усугубляли звуки падающих тел и резких трелей судейского свистка, вдруг раздался сильный и страшный хруст. Дитрих не понял, откуда взялся этот хруст, и начал осматривать всего себя – в пылу поединка можно не почувствовать боли от полученной травмы. Оба борца прекратили схватку, и судья, спохватившись, свистнул лишь тогда, когда Вильфрид увидел, что большой палец правой руки Медведя неестественно выгнут, торчит в сторону. Засуетились, перебирая перевязочные материалы, врачи. Но они опоздали. Саша похрустел суставом, и всем показалось даже, что услышали легкий щелчок. Палец оказался на прежнем месте, и Александр как ни в чем не бывало сделал знак арбитру: давай, мол, свисток, ничего особенного не случилось.
Поединок возобновился. Но Дитриха с этой секунды будто подменили. После атаки Александра в ноги он захромал, а затем… вообще отказался от поединка.
А чувствовал ли боль Медведь? Сам он об этом вспоминать не любит. Только однажды признался: «В тот момент у меня потемнело в глазах…» И тогда же он сказал, что его вторая заповедь – это не дать противнику повода думать, что ты слаб…
Все же чрезмерное напряжение, работа на пределе не миновали бесследно. У Медведя наступило нарушение сердечно-сосудистой деятельности, повысилось кровяное давление. Врачи поговаривали о том, что с борьбой придется расстаться. Но он не дрогнул. По приезде домой возобновил регулярные тренировки и за три года снова вошел в свою лучшую спортивную форму. На чемпионате мира 1971 года он вновь был отмечен золотой медалью.
Откуда же взялась такая несгибаемая мощь? Внешними данными Александр не изумлял. Высокий, жилистый, подвижный, он походил скорее на баскетболиста, чем на борца-богатыря. Во всяком случае, когда на XX Олимпийских играх в Мюнхене ему противостоял слоноподобный американец Крис Тейлор, чей вес приближался к двум центнерам, исход встречи казался заранее предрешенным. Рядом с тяжело отдувающимся великаном советский борец (его вес был около 114 кг) выглядел подростком. На ковре Александр долго кружил, маневрировал, выжидал своего часа. Судьи дали обоим противникам по два предупреждения. Наконец в третьем периоде, когда американец явно устал, Медведю удалось провести прием. Он подсек ноги Тейлора, опрокинул его на ковер и выиграл схватку с преимуществом в один балл.
Дорогой ценой досталась эта победа, капитан нашей команды травмировал плечо. И все остальные поединки проводил, превозмогая сильную боль. Особенно тяжело пришлось Медведю в финале, где он встретился с давним своим соперником – болгарином Османом Дуралиевым. По турнирному положению Медведя устраивала даже ничья. Однако он остался верен себе: боролся наступательно и выиграл по баллам. Наградой за мужество стала третья золотая олимпийская медаль. Такого не удавалось добиться ни одному борцу!
Годами выработанная привычка разумно использовать каждую минуту позволяла ему жить полнокровной, насыщенной жизнью и после окончания спортивной карьеры. Железный режим отнюдь не превратил Александра Васильевича в «отшельника», в человека, одержимого идеей, которая заслонила для него все другие краски жизни. Проведя полтора десятка лет в большом спорте, Медведь в то же время успешно окончил институт. Затем поступил в заочную аспирантуру при институте физкультуры. Его увлечение – фотография, в свободное время он не прочь побродить по лесу с ружьем.
Вместе с женой Таней, инженером по профессии, он вырастил двух детей – дочь Лену и сына Алешу. Сын пошел по стопам отца и стал чемпионом мира по борьбе.
ЛИДИЯ ПАВЛОВНА СКОБЛИКОВА
Какими только восторженными эпитетами не награждала зарубежная пресса уральскую спортсменку: «золотая девушка России», «царица медалей», «олимпийская сверхзвезда», «фантастическая королева коньков»…
И это неудивительно, ведь «русская молния» – единственная в мире шестикратная олимпийская чемпионка по скоростному бегу на коньках. Скобликова первая спортсменка в истории женского спорта, которая установила мировой рекорд на Олимпийских играх.
Лидия Павловна Скобликова родилась 8 марта 1939 года в уральском городе Златоуст в большой рабочей семье. У Павла Ивановича и Клавдии Николаевны Скобликовых было пятеро детей. Лида была третьей. В детстве девочка, будучи очень подвижной, любила прыгать, играть в волейбол, баскетбол. Но поначалу в местной детской спортшколе Лида занималась лыжами.
«Характер воспитывала улица, – вспоминает Скобликова. – К маме часто приходили жаловаться соседи, что я в очередной раз отлупила какого-то парня… А что было делать, если в семье одни девчонки? Кто-то их должен был защищать».
