в знак протеста.
— Уже близко, — сказал Рон, скорее машине, чем Гарри, — уже скоро, — и ободряюще похлопал по панели управления дрожащей рукой.
Когда они снова опустились ниже облаков некоторое время спустя, им пришлось долго щуриться в поисках своего наземного ориентира.
—
Силуэтом на темном горизонте, высоко на скале над озером, вырисовывались многочисленные башни и башенки замка.
В это время автомобиль начал сильно дрожать и терять скорость.
— Ну давай, — пришпоривал машину Рон, слегка встряхивая руль, — почти приехали, давай же…
Двигатель громко застонал. Из-под капота вырывались тонкие струйки дыма. На подлете к озеру Гарри вдруг поймал себя на том, что очень-очень крепко держится за сидение.
Машину сотряс отвратительный спазм. Глянув в окно, Гарри увидел гладкую, черную, глянцевую поверхность воды, примерно в миле внизу. На фоне руля отчетливо выделялись побелевшие костяшки пальцев Рона. Машина снова затряслась.
—
Они находились прямо над озером — замок был совсем рядом — Рон вдавил педаль.
Раздался громкий лязг, треск — и двигатель умер.
— Мама, — громко прозвучал голос Рона в наступившей тишине.
Нос автомобиля начал крениться вниз. Они падали, набирая скорость, прямо на каменную стену замка.
— Неееет! — закричал Рон и вывернул руль; машина развернулась мощной дугой и просвистела в какой-нибудь паре сантиметров от стены, пронеслась над темными теплицами, над огородом и полетела вдоль черного газона, одновременно теряя высоту.
Рон бросил руль и вытащил из заднего кармана волшебную палочку…
— СТОЙ! СТОЙ! — вопил он, молотя по панели и по лобовому стеклу, но они продолжали с бешеной скоростью нестись вниз, а земля с такой же скоростью неслась навстречу.
— ОСТОРОЖНО, ТАМ ДЕРЕВО! — прокричал Гарри, хватаясь за руль, но было слишком поздно…
БУ-БУХ!
Раздался оглушительный звук удара металла о дерево; влепившись в толстый ствол, машина с тяжким громом обрушилась на землю. Дым повалил из- под смятого капота; Хедвига от ужаса издавала душераздирающие вопли; шишка размером с мяч для гольфа набухала на голове у Гарри, в том месте, где он ударился о лобовое стекло; а справа вдруг донесся долгий, отчаянный стон Рона.
— Что с тобой? — испуганно спросил Гарри.
— Моя палочка, — дрожащим голосом выговорил Рон, — только посмотри на мою палочку…
Палочка треснула, почти переломившись; ее кончик свисал безжизненно, удерживаясь лишь на нескольких щепках.
Гарри открыл было рот, собираясь сказать, что не сомневается — когда они попадут в школу, то всё починят, но не успел произнести ни слова. В это самое мгновение что-то ударило с его стороны по машине с силой разъяренного буйвола, и Гарри боком впечатался в Рона, при этом еще один сокрушительный удар обрушился на крышу машины.
— Что это та…? — прошептал Рон, бессмысленно глядя перед собой, Гарри обернулся, и как раз в это время толстая как питон ветка со всего маху шибанула в ветровое стекло. Дерево, о которое ребята ударились при падении, напало на них. Ствол согнулся почти пополам, ощетинившиеся сучья колотили по машине всюду, где только могли достать.
— Ааааа, — с ужасом сказал Рон, когда рядом с ним на дверце выросла вмятина — очередной удар озверевшего растения; лобовое стекло дрожало под градом побоев, наносимых мелкими, шишковатыми как костяшки пальцев, ветками; а одна ветвь, как огромный молот, яростно дубасила по крыше, будто задавшись целью расплющить автомобиль, и крыша, действительно, начала прогибаться…
— Бежим отсюда! — крикнул Рон, наваливаясь всей тяжестью на дверь, но в следующую же секунду был отброшен на колени к Гарри мощным апперкотом.
— Мы пропали, — прорыдал Рон, глядя, как проваливается крыша, но тут завибрировал пол — это двигатель вдруг взял и завелся.
— Задний ход! — отчаянно закричал Гарри, и машина резко подала назад; дерево дралось с прежней энергией; было слышно, как скрипнули корни, почти что вырвавшись из-под земли, когда оно рванулось вслед убегающей машине.
— Чуть было, — тяжело выдохнул Рон, — не погибли. Молодчага, машинка!
Однако, терпение машины оказалось исчерпано. Распахнулись дверцы — кланк, кланк — и Гарри почувствовал, как сидение под ним поднимается и переворачивается набок, а уже в следующий момент обнаружил, что лежит распростертый на сырой земле. По звукам грузного падения на землю чего-то тяжелого он догадался, что автомобиль выбрасывает багаж; клетка с Хедвигой пролетела по воздуху, дверца распахнулась; сова вырвалась на свободу с возмущенным криком и не оглядываясь понеслась к замку. Побитая, поцарапанная, дымящаяся машина сорвалась в ночь, яростно сверкая задними фарами.
— Вернись! — вопил ей вслед Рон, размахивая сломанной палочкой, — Отец меня убьет!
Но «Форд Англия», с последним гневным всхрапом из выхлопной трубы, исчез из виду.
— Везет нам как утопленникам, — безутешно сказал Рон, наклоняясь, чтобы подобрать Струпика. — Изо всех деревьев, об которые можно было удариться, мы, конечно же, ударились об то, которое может дать сдачи.
Он оглянулся через плечо на древнее дерево, которое до сих пор угрожающе потрясало ветвями.
— Пошли, — обессилено выговорил Гарри, — пошли в замок…
Прибытие в школу получилось вовсе не таким триумфальным, каким рисовалось в воображении. Все в синяках, окоченевшие от холода, с плохо двигающимися руками и ногами, они взяли сундуки за ручки с одного боку и поволокли их за собой по заросшему травой склону к огромным дубовым воротам.
— Наверное, пир уже давно начался, — сказал Рон, бросил сундук возле лестницы и тихо подошел к ярко освещенному окну. — Эй! Смотри-ка, Гарри! Это же сортировка!
Гарри подбежал и вместе с Роном стал сосредоточенно наблюдать за происходящим в Большом Зале.
Бесчисленное множество зажженных свечей парило в воздухе над четырьмя длинными столами, играя яркими и веселыми огнями на золотых блюдах и кубках. Вверху, на зачарованном потолке, всегда отражавшем настоящее небо, блистали звезды.
В густом лесу остроконечных хогварцевских шляп Гарри увидел строй перепуганных первоклашек, которых запускали в Зал. Среди них легко можно было различить Джинни благодаря ее огненным уэслеевским волосам. Тем временем, профессор МакГонаголл, ведьма со строгим пучком и в очках, водружала на стул знаменитую шляпу-сортировщицу.
Каждый год эта старая-престарая шляпа, залатанная, потрепанная и грязная, занималась сортировкой новичков по четырем колледжам «Хогварца» (а именно: «Гриффиндор», «Хуффльпуфф», «Равенкло» и «Слизерин»). Гарри хорошо помнил, как сам ровно год назад надевал эту шляпу и, замерев, ждал, пока она вынесет свое решение. В течение нескольких ужасных секунд он боялся, что шляпа направит его в «Слизерин», колледж, откуда вышло больше черных колдунов и ведьм, чем из какого-либо другого — но в результате он попал в «Гриффиндор», вместе с Гермионой, Роном и всеми остальными Уэсли. В последнем семестре Гарри с Роном помогли своему колледжу выиграть кубок школы, в результате чего «Гриффиндор» победил «Слизерин» впервые за семь лет.
Крошечный мальчик с волосами мышиного цвета был вызван вперед. Он надел шляпу. Взгляд Гарри заскользил мимо этого мальчика, дальше, туда, где за учительским столом сидел профессор Думбльдор, директор школы, и наблюдал за сортировкой. Его длинная серебряная борода и очки со стеклами в форме полумесяца поблескивали в свете свечей. Через несколько человек от него Гарри заметил Сверкароля Чаруальда в роскошной аквамариновой мантии. В торце сидел Огрид, волосатый и огромный, и долгими глотками пил из запрокинутого над головой кубка.
— Подожди-ка… — прошептал Гарри, — за учительским столом один из стульев пустой… Где Злей?
Профессор Злодеус Злей был у Гарри самым нелюбимым учителем. А Гарри был у Злея самым нелюбимым учеником. Злей, жестокий, саркастичный, никому, кроме учеников собственного колледжа («Слизерина»), не нравившийся, преподавал зельеделие.
— Может, заболел? — с надеждой предположил Рон.
— А может, уволился, — сказал Гарри, — потому что ему опять не досталось поста учителя по защите от сил зла, о котором он так мечтал!
— А может, — с воодушевлением подхватил Рон, — его
— А может, — раздался ледяной голос прямо у ребят за спиной, — он ждет ваших объяснений, почему вы не приехали на поезде вместе со всеми.
Гарри волчком развернулся назад. Перед ним, в полощущейся на ночном ветру робе, стоял Злодеус Злей. Это был худой человек с нездорового цвета кожей, крючковатым носом и сальными, до плеч, волосами. В довершение неприятной картины он в данный момент еще и улыбался не предвещающей ничего хорошего улыбкой.
— Следуйте за мной, — приказал Злей.
Не решаясь посмотреть даже друг на друга, Гарри и Рон поплелись вслед за Злеем вверх по ступенькам и вошли в просторный, отзывающийся эхом вестибюль, освещенный пылающими факелами. Из Большого Зала доносились вкуснейшие запахи, но Злей повел ребят прочь от тепла и уюта, вниз по узкой каменной лестнице.
— Заходите! — сказал учитель, открывая дверь на полпути к подземелью и указывая внутрь.
Мальчики, ёжась от холода и страха, вошли в кабинет Злея. Тонущие в темноте стены были уставлены стеллажами с огромными стеклянными банками, где плавали всевозможные гадости, названия которых Гарри не знал и, более того, не хотел знать. В камине было черно и пусто. Злей закрыл дверь и повернулся к ребятам лицом.
— Итак, — произнес он тихо, — поезд недостаточно хорош для знаменитого Гарри Поттера и его верного оруженосца Уэсли. Своим прибытием надо наделать как можно больше шуму, так, господа?
— Нет, сэр, мы просто не смогли пройти сквозь барьер на Кингс-Кросс, он…
— Тихо! — равнодушно прикрикнул Злей. — Что вы сделали с машиной?
Рон судорожно сглотнул. У Гарри уже не в первый раз создалось впечатление, что Злей способен читать мысли. Но, мгновение спустя, всё разъяснилось,
