Гарри Поттер и Комната Секретов

— Что опять с ней такое? — раздраженно спросил Рон.

— Пойдем посмотрим, — предложил Гарри и, подобрав робы до колен, они зашагали через лужу к двери с вывеской «НЕ РАБОТАЕТ», как всегда не обратили на нее внимания и вошли.

Меланхольная Миртл рыдала, если такое вообще возможно, сильнее и громче обычного. Похоже было, что она, по обыкновению, прячется в своем любимом унитазе. В туалете стояла темень, свечи потухли — от мощного потока воды стены и пол буквально пропитались влагой.

— В чём дело, Миртл? — спросил Гарри.

— Кто здесь? — гнусаво булькнул голос несчастной Миртл. — Пришли еще чем-нибудь в меня бросаться?

По воде Гарри добрел до ее кабинки и спросил:

— С какой стати я должен в тебя бросаться?

— Откуда я знаю? — завопила Миртл и появилась, выплеснув новую волну на и без того уже мокрый пол. — Я тут сижу, никого не трогаю, а кто-то приходит и швыряет в меня блокнотом! Хороши шуточки!

— Но ведь тебе же не больно, — резонно заметил Гарри, — я хочу сказать, он ведь прошел сквозь тебя, правильно?

Этого не следовало говорить. Миртл набрала побольше воздуху и заголосила:

— Ну и давайте теперь кидаться в Миртл блокнотами — ведь ей не больно! Она ничего не чувствует! Десять очков тому, кто попадет в живот! Пятьдесят — если в голову! Что ж, ха-ха-ха! Какая веселая игра! Как мы раньше до этого не додумались?

— А кто кинул в тебя блокнот? — поинтересовался Гарри.

— Откуда я знаю… Я сидела в изгибе, размышляла о смерти, а он упал мне прямо сквозь макушку, — ответила Миртл, сверля ребят гневным взором, — Да вон он, его вынесло обратно…

Гарри с Роном заглянули под раковину, куда показывала Миртл. Там лежал маленький, тоненький блокнотик с вытертой черной обложкой, такой же мокрый, как и всё остальное в комнате. Гарри сделал шаг и хотел уже подобрать блокнот, как Рон неожиданно выбросил вперед руку и удержал его.

— Что? — спросил Гарри.

— С ума сошел? — сказал Рон. — Это может быть опасно.

— Опасно? — засмеялся Гарри. — Я тебя умоляю, с какой стати это может быть опасно?

— Ты не поверишь, — сказал Рон, опасливо покосившись на блокнот, — некоторые книжки, конфискованные Министерством… Мне папа рассказывал — там была одна, которая сразу выжигала глаза тому, кто в нее заглянет. А «Сонеты алхимика»? Те, кто их читал, потом до конца дней своих разговаривали лимериками. А у одной ведьмы в Бате нашли такую книжку, начинаешь ее читать и уже не можешь остановиться! Так и ходишь повсюду, сунув в нее нос и делаешь всё одной рукой! А ещё…

— Ладно, ладно, я всё понял, — оборвал его Гарри.

Маленький блокнотик лежал на полу, мокрый и ничем не примечательный.

— Всё равно у нас нет другого способа узнать, что это такое, — сказал Гарри, ловко обогнул Рона и поднял блокнот.

Гарри сразу увидел, что это ежедневник, которому, согласно полустершейся дате на обложке, было уже более пятидесяти лет. Гарри заинтересованно раскрыл ежедневник. На первой странице он различил надпись: «Т.Я.Реддль». Чернила немного расплылись.

— Постой-ка, — сказал Рон, осторожно приблизившись и заглянув через Гаррино плечо, — я, кажется, где-то видел это имя… Т.Я.Реддль получил Приз за Служение Школе пятьдесят лет назад.

— Откуда такие сведения? — поразился Гарри.

— Оттуда! Я этот самый приз раз пятьдесят чистил, помнишь, когда отбывал наказание у Филча? — с незабытой обидой в голосе объяснил Рон. — Именно на него меня вырвало слизняками. Если бы ты с чьего-нибудь имени оттирал всякую мерзость, то ты тоже бы его запомнил.

Гарри стал разлеплять мокрые страницы. Они были совершенно чистые, ни малейшего следа чернил, ни единой записи вроде «день рождения тети Мейбел» или «14:30 к зубному».

— Он ничего здесь не записывал, — разочарованно произнес Гарри.

— Почему же тогда кто-то захотел избавиться от него? — проявил любопытство Рон.

Гарри посмотрел на заднюю сторону обложки и увидел название универсального магазина на Воксхолл Роуд в Лондоне.

— Судя по всему, он был из муглов, — задумчиво сказал Гарри, — раз уж он купил это на Воксхолл Роуд…

— Ладно, брось ты его, какой в нём толк, — сказал Рон. Он понизил голос. — Пятьдесят очков, если попадешь Миртл в нос.

Гарри, однако, спрятал ежедневник в карман.

Гермиона, без усов, без хвоста, без меха, вышла из больницы в начале февраля. В первый же вечер, который она проводила дома, в гриффиндорской башне, Гарри показал ей ежедневник Т.Я.Реддля и рассказал, каким образом он попал к ним в руки.

— Ооооо, в нем могут скрываться таинственные силы, — с энтузиазмом восприняла рассказ Гермиона. Она взяла ежедневник в руки и стала внимательно изучать его.

— Если и так, то он скрывает их очень уж тщательно, — махнул рукой Рон. — Он стеснительный. Не знаю, почему ты не спустил его в унитаз, Гарри.

— Наоборот, мне интересно, почему кто-то хотел спустить его в унитаз, — возразил Гарри. — И вообще, я хочу знать, за что Реддль получил свой приз.

— Да за что угодно, — небрежно бросил Рон. — Получил С.О.В.У. 30 или спас преподавателя от гигантского кальмара. А может, убил Миртл; и все так обрадовались…

Но Гарри, по испуганному выражению лица Гермионы, догадался, что она подумала о том же, о чём и он сам.

— Что? — спросил Рон, переводя взгляд с одного на другую.

— Понимаешь, Комната Секретов в прошлый раз открывалась пятьдесят лет назад, — ответил Гарри. — Так сказал Малфой.

— Да-а-а, — протянул Рон.

— И этому ежедневнику пятьдесят лет, — сказала Гермиона, возбужденно барабаня по обложке пальцами.

— И что?

— Рон, проснись, — прикрикнула Гермиона. — Нам известно, что того, кто открыл Комнату прошлый раз, исключили пятьдесят лет назад. Нам известно, что Т.Я.Реддль получил Приз за Служение Школе пятьдесят лет назад. Что, если Реддль получил приз за поимку Наследника Слизерина? Может быть, мы всё узнаем из его дневника? Где находится Комната, как её открыть, что за чудовище в ней живет — я думаю, тот, кто на этот раз несет ответственность за нападения, захотел бы избавиться от такой вещицы, как вам кажется?

— Великолепная версия, Гермиона, — сказал Рон, — только в ней есть один малю-ю-ю-юсенький изъян. Там ничего не написано!

Но Гермиона уже доставала из рюкзака волшебную палочку.

— Возможно, это невидимые чернила! — шепнула она.

Трижды стукнув по обложке, Гермиона сказала: «Апарециум!»

Ничего не случилось. Нимало не обескураженная, девочка пихнула палочку обратно в рюкзак и достала оттуда ярко-красный ластик.

— Это Разоблачитель, я купила его на Диагон-аллее, — объяснила она.

Она сильно потерла на первом января. Ничего не произошло.

— Говорю вам, там пусто, — заявил Рон. — Этот ежедневник Реддль получил в подарок на Рождество и так и не смог себя заставить ничего записывать.

Даже самому себе Гарри не мог объяснить, почему он не выбросил ежедневник Реддля. Наоборот, несмотря на то, что он знал, что в нем нет никаких записей, он всё равно то и дело рассеянно брал блокнотик в руки и перелистывал страницы, так, как будто в нём содержалась история, которую он хотел дочитать. И, хотя Гарри был уверен, что никогда раньше не слышал имени Т.Я.Реддля, всё-таки оно что-то значило для него, как будто бы Реддль был полузабытым приятелем младенческих лет. Но это ощущение было абсурдно. Никаких друзей у него до «Хогварца» не было, уж об этом Дудли позаботился.

Тем не менее, Гарри твердо решил узнать о Реддле побольше и на следующий же день на рассвете направился в трофейную, чтобы как следует рассмотреть Приз. Его сопровождали заинтересованная Гермиона и скептически настроенный Рон, который заявил, что насмотрелся на трофеи на всю оставшуюся жизнь.

Отполированный золотой приз Реддля был спрятан в угловом шкафу. Надпись не содержала никаких подробностей относительно того, за что была выдана награда («и очень хорошо, а то приз был бы гораздо больше, и я всё ещё чистил бы его», сказал Рон). Однако, они обнаружили имя Реддля на старой «Медали за Магическое Мастерство», а также в списке лучших учеников прошлых лет.

— Он что-то вроде Перси, — сморщил нос Рон. — Староста, лучший ученик школы… наверняка, еще и отличник по всем предметам…

— Ты так говоришь, как будто это что-то неприличное, — сказала Гермиона слегка обиженным тоном.

Снаружи, слабые лучи солнца стали вновь согревать стены «Хогварца». Внутри замка, общий настрой стал несколько более оптимистичным. После Джастина и Почти Безголового Ника, никаких нападений больше не было. Мадам Помфри с радостью известила, что мандрагошки сделались хмурыми и скрытными; это означало, что они выходят из детского возраста. Гарри однажды случайно подслушал, как она доброжелательно рассказывала Филчу:

— Как только у них пройдут прыщи, их можно будет пересадить. После этого их вскоре можно будет срезать и приготовить настой. Вы сами не заметите, как получите миссис Норрис назад живой и здоровой.

Может быть, Наследник Слизерина потерял кураж, думал Гарри. Наверное, открывать Комнату Секретов становилось все более небезопасно — вся школа постоянно была начеку. А может быть, монстр, кем бы он ни был, готовился впасть в очередную пятидесятилетнюю спячку…

Хуффльпуффец Эрни Макмиллан не разделял подобной, оптимистической, точки зрения. Он по-прежнему был убежден, что Гарри является преступником, что он «выдал себя» в Клубе Дуэлянтов. Дрюзг только накалял обстановку; он появлялся повсюду со своей дурацкой песенкой «ах, Поттер-