Тимоти, а местные дуболомы удивленно посмотрели на меня и достали пистолеты.
Техасец оказался удивительно похож на мексиканца. После короткого допроса и взаимных уверений, что друг друга в первый раз видим, он был отпущен с миром.
— Что вы намерены теперь делать?
— Как можно быстрее убраться на родные Филиппины, — сказал я. — Дело в том, ребята, мне очень не нравится, что Джейк пригласил меня сюда, а сам не пришел. Вы понимаете, о чем я?
— Чашечку кофе?
— Нет, спасибо. Мой принцип — никого не видел, ничего не знаю. Могу подтвердить это на детекторе лжи. — Я опять хохотнул. На этот раз Шишка вежливо улыбнулся.
Как ни странно, нас отпустили. Даже проводили до машины. Только перед этим проверили по телефону, в какой гостиннице мы остановились.
Отъехав на пару кварталов, я ткнул Тимоти в бок кулаком, мы принялись смеяться. От этого чуть не протаранили пожарную колонку. Минут пять только и раздавалось: «А как ты его сигарой угостил!» «А как ты — шеф не велел о рынках». «А как ты — можете звать меня Москито!»
Потом я заметил на воротнике у Тимоти жучок-маячок. Он осмотрел меня и тоже нашел жучка. И мы опять долго смеялись. Отсмеявшись, стали думать, что делать с наркомафией.
— Их надо эвакуировать из дома, — заявил Тимоти. — Они могут обидеться, если мы сковырнем их домик. А потом будут нас искать. Я не хочу, чтоб нас искала мафия.
Я согласился с Тимоти. Достал карманный комп, но в машине комп не захотел работать из-за глушилки. Пришлось выйти. Набрал на клавиатуре текст, прослушал, как комп проговаривает его голосом вышколеной секретарши, позвонил в полицию и им тоже дал послушать. В полиции очень заинтересовались и начали задавать вопросы. Я не стал отвечать и повесил трубку.
— Что ты им напел? — поинтересовался Тимоти.
— Правду, только правду, ничего кроме правды! Аминь!
Не прошло и десяти минут, как мимо нас в промзону на полной скорости промчались два десятка полицейских автомобилей и четыре фургона.
— Ну вот, людей из дома мы эвакуировали, — весело сказал я Тимоти. — А если что, пусть думают на Джейка из Техаса. Полицейским я именно так представился.
И мы опять долго смеялись. Остановились у ресторанчика, перекусили. Потом стали думать, что делать с автомобилем. Расставаться жалко, но к вечеру его будут искать по всей стране. Я утверждал, что его надо отдать хозяину, а Тимоти — сдать в полицию. Тогда все будут довольны. Хозяин — как хорошо и быстро работает полиция, а полиция — как быстро они вернули хозяину автомобиль! Аргументы Тимоти перевесили, и он взялся писать записку:
«Уважаемые копы! Эту тачку я нашел в промзоне. Она стояла с распахнутыми настежь дверцами. Я подумал, что ее угнали подростки, и решил перегнать поближе к вам. Если что не так, извините».
И поставил шикарную закорючку вместо подписи. Мы оставили машину напротив полицейского участка, записку положили на сиденье водителя и вышли. Тимоти горазд на такие шутки. Теперь мы не угонщики, а честные возвращатели. И пусть копы попробуют доказать что-то другое!
Ничего копы доказывать не будут. Не успели мы отойти от «Каравеллы» на десяток шагов, как она взорвалась! Совсем несильно! Даже стекла не вылетели. Только салон заполнился бушующим пламенем.
— Радиомина, — прошептал Тимоти, схватил меня за рукав и затащил в ближайший магазинчик. — Пока глушилка действовала, она не взрывалась. А как только… — он вытащил из кармана черную коробочку, выключил и убрал обратно в карман. — как только мы с глушилкой отошли, она поймала сигнал и…
В «Каравелле» полопались стекла, а секундой позже рванул бензобак. Из полицейского участка выбежали два человека с огнетушителями. И тут же завыли сирены, и к подъезду подъехали четыре знакомых фургона. Забегали люди с автоматами. Из фургонов начали выводить парней в наручниках. Всего около сорока человек. Одним из последних вывели Важного Шишку. Пока его вели, он все время выворачивал шею, глядя на «Каравеллу». Нет, это не мафии работа, руку даю на отсечение. Слишком уж изумленная физиономия у него была.
Тимоти, — произнес я дрожащим голосом, — как ты думаешь, почему реклама утверждает, что «Каравеллу-555» невозможно угнать? Спорим на доллар, ты сегодня угонял «Каравеллу» первый раз в жизни.
Тимоти побледнел.
В отель мы, конечно, не вернулись. Тимоти связался с Бесом, и Бес направил к нам Крота. Крот передал деньги, и мы к вечеру купили самое необходимое из одежды и вещей. Остановились в одной не зарегистрированной ни в каком справочнике ночлежке. Тимоти залег спать, а я решил изучить местные бары.
Проснулся с легкой головной болью и отвратительным вкусом во рту. Словно хлорное железо лизал. Кто не пробовал, поясню: вкус вяжущий и очень устойчивый. Хуже сухого пайка, лежавшего на складе со времен Первой Мировой.
Попытался вспомнить вчерашний вечер. Провал.
— Ти-им… Водички…
— Водички ему…
Кажется, дело серьезно. Тим обиделся. Чтоб Тимоти обиделся… Что же я такое натворил?
— Тим, что я вчера натворил? Ничего не помню.
— Нажрался.
— Это я понял. Что я еще натворил?
— Ты притащил сюда двух каратисток.
Ох, мама… Собираю конечности и, переставляя по одной, тащусь в ванну. Лакаю из-под крана. Вода теплая и отдает ржавчиной. Протираю кусок зеркала. Нет, у меня зрачки нормальные. Как бы я ни нализался, но не до такой степени, чтоб карат сосать.
Входит Тимоти и сует в руку открытую холодную банку пива. Благодетель!
— Ты хоть бы смотрел, кого с собой тащишь! У них зрачки с маковое зернышко! — все еще сердится Тим.
Карат — один из немногих наркотиков, оставшихся на планете. Он очень коварный, этот карат. Первые пять-десять лет не чувствуется никаких побочных эффектов. Даже привыкания — как такового — нет. Просто хочется быть умным, сильным, радостным. И это не гон. Карат на самом деле обостряет восприятие, повышает IQ чуть ли не на двадцать единиц, стимулирует мышечную активность и дает устойчивое чувство радостного возбуждения. Человек энергичен, весел, находчив, предприимчив! Только зрачки сжимаются до размеров макового зернышка.
Постепенно наступает привыкание. Организм все слабее реагирует на дозу.
А однажды человек просыпается от ломки. Организм больше не хочет жить без карата. Ломка страшная и долгая.
— Тим, что ты с ними сделал?
— С кем?
— С бабами, которых я привел.
— Ничего. Дал по двадцатке и выставил за дверь.
— Точно?
— Точно. Ты, вроде, еще что-то соображал. Гнал насчет жены и детей, все порывался показать семейный альбом.
Жены и детей у меня никогда не было. Но легенда такая была. И пара сработанных на компьютере фото было. Значит, я на самом деле еще что-то соображал. Ну и слава богу.
Долго-долго добирались пешком до резервуара. Переоделись в синие комбинезоны службы контроля в какой-то комнатушке. Потом долго-долго лезли по ржавым скобам на крышу резервуара. Потом долго и нудно ультразвуковым сканером проверяли прочность конструкции: выдержит ли избыточное давление. И, уже под вечер, заваривали аварийный клапан. Это такой стальной люк четырех метров в диаметре с
