Лек попрощался и вошел в павильон, потянув за собой нервно ежащегося Храта. Да, здесь было на что посмотреть. Оружейники урук-хай славились по всему миру, огнестрельное оружие кроме них не делал почти никто, редкие ремесленники-кустари империи оказались способны создать простейший пистолет. Но не только, множество хитрых станков тоже пользовались немалым спросом, особенно ткацкие и токарные.
— Ой, мама… — просипел Храт, хватаясь за собственное горло. — Ой…
— Что такое? — удивленно повернулся к нему Лек.
— Отец… — простонал тот, показывая на крепко сбитого пожилого орка, исподлобья смотревшего на них. — Он-то откуда здесь взялся? Ой, что сейчас будет…
— Ну, здравствуй, пропажа, — хмуро сказал на урук-хее старейшина клана Сломанный Клык, подойдя почти вплотную и сунув блудному сыну под нос немалых размеров кулак. — Наделал переполоху на весь Мрок. Дать бы в рожу, чтобы с копыт навернулся! Пыргак штопаный! Жмырь иссупоненный! Собирайся домой, хватит, нагулялся!
— А вот те габтов хрен, батя! — агрессивно оскалился Храт, потом схватился за серый шнурок на своем плече. — Это видал? Никуда я не поеду. Понял?
— Это что? — спал с лица старейшина, только теперь обратив внимание на странное украшение. — Это то, о чем я думаю? Это оно?!
— Приношу свои извинения за вмешательство, уважаемый старейшина, — сказал на том же языке Лек, благодаря про себя учителя, заставившего его выучить урук-хее. — Однако Храт Сломанный Клык является моим учеником и еще не закончил обучения. На данный момент он кует себе картаги, те самые призрачные мечи.
— Картаги… — повторил ошеломленный до зубной боли старейшина, не поверивший письму лорда ар Инвата и прибывший забрать сына домой. — Добился, знать, своего…
— Ваш сын станет великим воином, — поклонился Лек, незаметно ухмыляясь себе под нос. — Вполне возможно, что он достигнет статуса невидимого мастера за несколько лет. Он делает большие успехи.
Храт едва скрывал гордую улыбку, смотря на вытянувшееся лицо отца, всегда считавшего младшего сына бесполезным никчемой. Тот присмотрелся к нему уже внимательнее и сразу отметил мягкие, кошачьи движения молодого орка. Никто из знакомых ему воинов урук-хай не двигался так раскованно, так свободно, так легко. Старейшина задумался. Не ждал от молодого бездельника подобного успеха. Храт совершил невозможное, ни один урук-хай до сих пор еще не становился горным мастером. И понятно, что боевое братство его не отпустит, а ссориться с этими до смерти пугающими орков хладнокровными убийцами не стоит. Представив себе, что случится, когда о случившемся узнают в Мроке, старейшина довольно оскалил клыки. Да в городе на несколько дней ликование воцарится! Получив серый шнурок, что прежде считалось невозможным, его младший сын поставил себя в один ряд с древними героями. А если он вернется домой с белым или прозрачным шнуром? Что тогда? О, тогда авторитет клана Сломанный Клык вообще взлетит на недосягаемую высоту.
— Искренне благодарен вам, уважаемый наставник, что вы взялись за столь неблагодарное дело, как обучать чему-либо этого бестолкового гмырха[8], — поклонился Леку старейшина. — По гроб жизни буду обязан, если вам удастся вколотить в его пустую башку хоть немного ума.
— Вы не правы, — улыбнулся горец. — Храт прогрессирует на удивление быстро. Да о чем речь, нас иногда тренирует сам император, а он с бездарями дела иметь не станет.
— Император? — взметнулись вверх брови старейшины, он посмотрел на собственного сына с немалым удивлением. — Никогда бы не поверил… Ох, а это еще кто?
Глаза пожилого орка были устремлены на радостно растопырившего уши Тинувиэля. Эльф выглядел страшно довольным, он что-то шептал на ухо Санти, от чего скоморох то и дело прыскал со смеху. Лек удивился. Ролями поменялись? Обычно рыжий смешил принца, а никак не наоборот.
— Это же длинноухая сволочь… — сквозь зубы пробормотал старейшина, пытаясь найти на боку оружие, которого там не было. — Это же…
— Это не длинноухая сволочь, батя, — высокомерно проинформировал отца Храт, — а мой соученик и кровный брат Тинувиэль Эллевалериэ, ненаследный принц из дома Хранящего Свет.
— Кровный брат?! — едва не упал от такого известия старейшина. — Ты обезумел, мальчишка?! Мы тысячи лет воюем с ними!
— Последняя война закончилась больше полутора тысячелетий назад, — снова вмешался Лек. — Хватит уже враждовать. Поскольку Храт с Тинувиэлем — мои ученики, то они, что вполне естественно, стали кровными братьями. В боевом братстве так принято. Мы все горные мастера, и неважно кто из нас орк, кто эльф, а кто человек.
— Но… — попытался возразить пожилой орк, потом обреченно махнул рукой. — Создатель Миров! Это же додуматься надо было — стать кровным братом эльфа! Точно, гмырх, больше никому такое в голову не придет.
— Думаю, — ухмыльнулся Лек, — отец Тинувиэля скажет то же самое о братании с орком. Только хватит бессмысленной ненависти. Да и поздно протестовать, они уже кровные братья, и нчего с этим не поделаешь. Подумайте, может, они только первые ласточки?
— Кто его знает… — тяжело вздохнул старейшина, избегая смотреть на хихикающего эльфа. — Не верю, что примирение возможно. Эта ненависть слишком въелась в память, ей слишком много тысяч лет. Миллионы погибших стоят между нашими народами, ни мы, ни длинноухие ничего друг другу не простили, хоть и не видели извечных врагов очень долго. В наших легендах эльфы изображены сущими чудовищами, в эльфийских, я думаю, наоборот.
— Но вот перед вами стоят двое кровных братьев, — возразил Лек. — Эльф и орк. Да, поначалу они тоже жаждали удавить друг друга. Но чем ближе знакомились, тем больше сходила на нет неприязнь. Храт, например, крокодильими слезами плачет, когда слышит пение Тинувиэля. Тот в восторге от того, как рисует ваш сын. Я показывал его рисунки лучшим художникам Тарсидара, они все в один голос утверждают, что парню нужно учиться, что он почти гениален, но техники никакой.
— Его пачкотня чего-то стоит? — искренне изумился пожилой орк. — Я-то думал, это он дурью мается…
— Нет, — развел руками горец. — Это дар Создателя Миров, как вы называете Единого. Храт по- настоящему талантлив. Вот, посмотрите, у меня есть с собой один его рисунок.
Лек достал из своей котомки небольшой тубус, в котором обычно хранил бумаги. Но на этот раз там находился грифельный рисунок ученика. Горцу раньше и в голову не могло придти, что несколькими росчерками обычного грифеля можно изобразить такое. В облаках парили орк, эльф и человек. Самые обычные, только крылатые. Они неслись сквозь ураган, куда-то спеша, куда-то стремясь всей душой. Смеялись и одновременно плакали. Их стремление ввысь было понятно при первом же взгляде на рисунок, он казался пронизанным ветром и зовом в неведомое. Старейшина долго смотрел на листок в руке, с недоумением качая головой. Потом бросил недоверчивый взгляд на младшего сына.
— Это Храт нарисовал? — хриплым шепотом спросил он.
— Да.
— Приеду домой, прибью его старших братьев. Они мне говорили, что малыш только бумагу зря пачкает. Сам до сих пор не видел. Да его с детства учиться отдавать надо было, а я, идиот эдакий, ушами прохлопал! Ты уж прости меня, гмырха старого, сынок…
— Да чего там, батя… — смущенно проворчал Храт, однако желтые глаза молодого орка довольно светились — никак не ждал, что отец оценит его рисунки. Признание оказалось до дорхота приятным.
— Здравствуйте, уважаемый старейшина, — заговорил на неплохом урук-хее Энет, который, как оказалось, тоже знал этот язык. — Позвольте представиться, я наследник великого дома ар Инват, сын лорда Дайара и кровный брат вашего сына. От имени моего отца прошу принять гостеприимство нашего дома.
— Мне приятно познакомиться с вами, молодой господин, — поклонился пожилой орк. — Я получил письмо от вашего уважаемого отца, именно из него и узнал, что мой сын находится в Тарсидаре. Я с благодарностью принимаю приглашение. Но мы хотели бы завтра же отправиться домой. Все нужные
