— Я уже и забыл твою любимую присказку! — расхохотался граф. — Ладно, отключаюсь, мы на подходе. Уйдем в глубокий прыжок, там будет время поболтать. Ты все так же предпочитаешь черное тиумское?
— А то! — осклабился вор. — Знатное пойло, от одного глотка глаза на лоб лезут.
Граф только ухмыльнулся в ответ, и голоэкран погас. Мара с интересом посмотрела на Плюхатого.
— А откуда ты графа знаешь? — спросила она.
— Слыхом не слыхивал, что капитан Герсен из графьев, — проворчал он. — Самый лучший из капитанов, с которыми я когда-либо летал. Немало мы с ним на старом «Пьяном парусе» по космосу в свое время пошастали. И от ордена драпали, и от полиции бывало. Он себе экипаж в последний рейс когда собирал, то я не попал, в госпитале валялся. До сих пор жалею. Только не спрашивай ничего конкретного, без разрешения капитана слова не скажу, с ним шутки плохи. Не любит он длинных языков.
— Полностью согласна! — хихикнула Мара. — Не дай Благие его подвести. Мало не покажется. Я его поначалу ненавидела. За дело ненавидела, а теперь смотрю снизу вверх и каждое слово ловлю. Редкий человек.
— Уж точно, что редкий, — заговорил Донник. — Слыхивал я про Герсена. Более удачливого сукиного сына в галактике просто нет. Коли ты на него работаешь, я с тобой.
— Только учти, — прищурилась девушка, — от нас уходят только ногами вперед.
— Обычное дело, — отмахнулся тот. — Не привыкать.
— Внимание! — прервал разговор встревоженный голос искина. — Боевая тревога! Экипажу подготовиться к перегрузкам! Мета-корабли!
— Мать твою! — выругался Плюхатый. — Кранты нам.
Мара расхохоталась так, что едва не упала. Ее буквально корчило от смеха. Остальные с недоумением смотрели на смеющуюся девушку и ничего не понимали.
— Успокойтесь все… — с трудом выдавила она. — Вы только что говорили с хозяином этих мета- кораблей. Учитель потому и шарился по космосу, что их искал. Нашел, как видите.
— Так это Герсен?! — икнул Плюхатый и развел руками. — Многого я от старого прощелыги ожидал, но такого?!
— Искин! — обратилась Мара к кибермозгу. — Веди «Клинок» к центральному мета-кораблю. Видишь, он открыл входную аппарель?
— Вижу… — голос того звучал ошеломленно. — Вас понял, капитан, будет сделано. Выражаю свое восхищение, приручить мета-корабли до сих пор не удавалось еще никому. Мой прежний капитан долгие годы мечтал о этом, но не сумел. Однажды мы едва ноги унесли после такой его попытки.
На обзорном экране виднелись огромные туши мета-кораблей с явной видимой эмблемой Предтеч на бортах. Двойная обратная спираль. Три продолговатых силуэта мерцали, окутанные защитным полем. Только вокруг центрального поля не было, наоборот в его борту начала раскрываться диафрагма входной аппарели. Оттуда выскользнули несколько истребителей, похожих на детские волчки, и понеслись на разведку. Мара не рискнула идти на стыковку вручную — ее опыта для такого сложного маневра было явно не хватало. Все-таки обучение на имитаторах имеет свои недостатки, его недостаточно, чтобы стать настоящим пилотом. Потому девушка и не стала рисковать, искин справится куда лучше. Тот сдвинул «Клинок» с места и старый фрегат медленно поплыл к аппарели. Да, умеют в ордене делать компы, ничего не скажешь. Шикарно работает, ведет корабль, как пушинку. Ни единого лишнего действия. Прошло еще несколько минут, и фрегат вплыл внутрь мета-корабля, вслед за ним вернулись истребители. Кибермозг связался с искином «Клинка», передал координаты стоянки, и тот мягко опустил корабль на указанное место. Мара встала с кресла, резко выдохнула и рассмеялась. Все! Закончено! Она справилась.
— Ну что, мужики, пошли? — повернулась девушка к беглым зекам. — Как и говорила, никто в обиде не останется.
— А куда нам деваться? — фыркнул Мурзак. — Да и пофигу мне, что ты маг. Я сказал, что я твой человек, дважды повторять не буду. В деле проверишь.
— Рада, — кивнула девушка.
Остальные тоже нестройным гулом подтвердили, что от своих слов не отказываются. Однако их действительно нужно будет проверить в деле, это Мара понимала прекрасно. Иллюзий по поводу этих волков она не питала. Они будут принадлежать ей, только пока она сильна. Но не дай Благие проявить малейшую слабость! Сожрут, как любит говорить Плюхатый, и мявкнуть не успеешь.
Выйдя из шлюза, Мара увидела чуть в стороне графа и немедленно направилась к нему. Дарв ис Тормен, как всегда безукоризненно одетый, улыбался довольной улыбкой отца, обрадованного успехами любимой дочери. Он, не чинясь, подошел и обнял Мару. Девушка вздрогнула от неожиданности. Странно, но он действительно рад ее успехам. Откровенно говоря, она уже давно не желала ему зла, а втайне восхищалась. Простила даже питомник. Сама не понимала как, но простила. Всех остальных мужчин продолжала презирать и ненавидеть, но только не этого. Этот ее восхищал с каждым днем все больше и больше. Мара еще не знала, что ей предстоит, но не боялась будущего — она справится со всем, что учитель решит ей поручить. Впереди были еще годы и годы учебы, но это тоже не пугало, справится. Никуда не денется. Когда-нибудь наступит момент их с графом торжества. Когда-нибудь она дотянется до глотки того, кого в галактике именуют Командором. Это будет. Девушка запрокинула голову и хрипло расхохоталась. Все у нее впереди.
Небольшой светильник едва освещал большую, выдержанную в мягких, пастельных тонах комнату. У стены в глубоком кресле сидел человек. Он сидел совершенно неподвижно, только изредка беря со столика рядом бокал с чем-то золотистым и делая небольшой глоток. Худое, нервное лицо, длинные русые волосы, сколотые на левом виске брошью с черным дармиалгом, пронзительные серые глаза. Наверное, его узнал бы каждый человек в обитаемой галактике. Илар ран Дар. Командор ордена Аарн. Великий маг. В глазах бессмертного темной вуалью колыхалась тоска. О чем? Наверное, он и сам не понимал того. Но тоска не становилась меньше, предчувствие надвигающейся беды не давало дышать, выворачивало душу, рвало ее в клочья. Перед глазами стояли горящие города и мириады умирающих аарн. Его детей, которых он не сумел защитить. Не сумел… Страшное слово. Маг не понимал, почему ему сейчас так плохо, почему он не может понять, в чем беда, что ему делать, как изменить ситуацию. Но не понимал, и от этого было гнуснее всего.
Казалось, все начинает нормализовываться. Тайный орден понемногу расправляет крылья, все больше и больше его подразделений становятся автономными, постепенно проникают буквально во все структуры большинства стран галактики. Артемий с Нио отработали прекрасно, сумели заинтересовать врага, настолько заинтересовать, что эспедешники захотели подгрести их организацию под себя. Может быть, получится выяснить хоть что-нибудь важное о загадочных врагах. Илар уже не сомневался, что во главе СПД стоит очень умный, очень сильный и очень опытный маг. Он узнавал в нем себя молодого, понимал, что когда шел к власти много тысяч лет назад, то действовал точно так же. Так же жестоко, подло, беспринципно. Вот только будущий Командор однажды сумел понять, что идет в тупик и остановился. А сумеет ли понять это неизвестный маг? Кто его знает… Если бы от Илара не зависели миллиарды жизней его детей, то он, наверное, даже с интересом наблюдал бы за путем этого мага и иногда помогал кое в чем. Может быть, тогда тот сумел бы избежать ошибок Командора, не повторять их. Но сейчас он являлся врагом и необходимо, попросту необходимо найти его и обезвредить. Любым способом. Даже убить, если понадобится. Хотя нет, убивать все же стоит.
«Наивный дурак! — обругал Илар сам себя. — Не о том думаю. Еще неизвестно, кто победит, может именно этот неизвестный, а не я. И уж он-то, получив возможность расправиться с мной, сомневаться не станет. Но я должен чем-то отличаться от него, иначе зачем все? Иначе нельзя. Создатель, ну почему все так? Ты же знаешь, что я не для себя стараюсь! Ты ведь знаешь, что для меня главное — жизнь и счастье детей. И я готов уплатить за это любую цену. Любую, какую ты посчитаешь нужным потребовать от меня. Может, ты думаешь, что существу моей силы не место в материальном мире? Не знаю… Ты молчишь. Как обычно… Ведь несмотря на всю мою силу, я всего лишь обычный разумный. Я многого не понимаю, но пытаюсь понять. Зачем нужно столько боли, столько горя, столько зла в окружающем мире? Неужели оазис любви и доброты обязательно должен погибнуть? Неужели только жестокость и подлость имеют право на существование? Молчишь? Как всегда…»
