казалась цельной, даже сапоги вырастали прямо из штанин. Ну и что с ней делать, скажите на милость? Сандер только фыркнул, подошел и ткнул пальцем в воротник куртки. Форма в руках Васьки сама по себе раскрылась и он чуть не выронил ее. Боженька, да что ж это за корабль такой? Что тут за чудеса творятся? Ой, Ванька, похоже, совсем сдурел на своей войне… Додумался, с кем связываться… Но деваться было некуда, и он, насупившись, просунул ноги в штанины. Форма налезла как бы сама собой, Васька и понять ничего не успел, как оказался полностью одет. Даже куртка совершенно самостоятельно склеилась до самого подбородка. Зная, как обычно неудобно в новой одежке, он даже попрыгал немного. Но все оказалось в порядке, форму как на него шили, так хорошо и удобно Ваське не было еще ни в чем. А потом он вдруг ощутил направленную на него волну дружелюбия и щенячьего восторга. Именно щенячьего, другого слова не подберешь. Казалось, форма ластится к нему, как ластился прошлым летом симпатичный щен, которого подарил ему тятька. Так и хотелось потрепать ее по холке или почесать за ухом. Вот только где у формы холка или ухо? Барчук смотрел на него и откровенно ржал, Васька обиженно сопел, но молчал.
— Да не обижайся ты, Вась! — сказал рыжий, отсмеявшись.
— Нам обижаться не по чину, барин, — мрачно буркнул батрачонок.
— Да какой я тебе барин! Санькой зови.
Ну, Санькой, так Санькой. Снова осторожно покосившись на нового знакомого, Васька почти незаметно вздохнул — он хорошо знал эту породу мальчишек. Такие вечно лезут без спроса, куда не положено, и тащат за собой всех приятелей. А потом попадает именно приятелям, заводилы обычно остаются в стороне каким-то образом. Мишку вот взять, соседского сынка. Ну, точь в точь как этот Санька. Тоже вечно лез то яблоки воровать, то ворота кому дегтем мазать, то еще что. А влетало за это всегда почему-то Ваське. Зато с Мишкой было не скучно. Ладно, раз говорит, что не барин…
— Давай дружить! — протянул ему руку рыжий мальчишка.
— Ну, давай… — ответил Васька и осторожно пожал протянутую руку.
Ха, не барин! Рука-то мягкая, нежная, ни одного мозоля. Впрочем, что-то его насторожило и мальчик посмотрел на собственную руку. Вот это уже ни в какие ворота не лезло! Его рука тоже стала по- барски мягкой и все мозоли куда-то подевались. Это что за чудеса такие? Форма снова дернулась и сократилась, продолжая ластиться, и Васька вздрогнул. Да что оно тут такое делается?!
— Наша форма живая, ты ее не бойся, она поначалу все время ластится, привыкает к тебе. Домой доберемся, там что хочешь носить сможешь. Но мы в боевом походе! Значит, надо форму носить, принято так.
Живая? Ой, мать-перемать… Куда это он попал? Одежка у них живая… Васька потряс головой и снова тихо выругался сквозь зубы. Хорошо, что его не слышал Иван, а то бы так и врезал по губам за такие словечки. Сандер тем временем подошел к столу и что-то сделал, Васька не понял что, но стол заполнился парящими блюдами со всякими барскими кушаньями.
— Садись, угощайся! — снова обратился к нему новый приятель.
Васька подошел и осторожно присел на край мягкого кресла, чувствуя себя донельзя неуютно. Он никак не мог решиться взять что-нибудь, только смотрел на всю эту роскошь и глотал слюнки. Но поверить в то, что это предлагают ему, не мог. Санька долго смотрел на него, потом фыркнул, навалил в стоящую перед Васькой тарелку кучу всего и подвинул ему эту тарелку ему под самый нос. Мальчик смотрел, смотрел, но, в конце концов, не выдержал и начал есть. Правда, не слишком даже замечая, что ест, все оказалось настолько вкусным, что он едва не подавился. Санька подсунул ему стакан с каким-то синим соком, и Васька залпом выпил. И чуть не выплюнул обратно — ну и кислятина же! Но нашлось и кое-что сладкое. Только опять же непонятно было что именно. Мальчик ел, но одновременно все-таки пытался понять, зачем он здесь и кому понадобился. Сандер сказал, что они на корабле. Но корабли ведь в море плавают. А от их деревни до моря месяц ехать надобно!
— А мы не в море, — заявил вдруг новый приятель, оторвавшись от тарелки. — Мы в небе.
Васька только молча покрутил пальцем у виска, показывая, что он думает по поводу этого заявления. Санька захихикал и принялся рассказывать. Осталось только рот открыть от всего услышанного. Тысячи миров в небесах? Летающие между ними на огромных небесных кораблях люди? Все остальное Васька просто не понял. Понял только, что эти звездные бродяги собирают отовсюду к себе людей, попавших в беду и не злых. И что их с Иваном тоже взяли и теперь им нечего бояться. Но вот верить ли во все это? Васька не знал, слишком все вокруг было непонятным. Ладно, пока кормят и не бьют, можно и посмотреть. Все лучше, чем от Потапа зуботычины огребать.
— Ну что, пошли? — Сандер даже приплясывал от нетерпения, так ему хотелось похвастаться перед новым другом чудесами дварх-крейсера.
— Ну, пошли…
Прямо на стене бесшумно завертелась черная воронка, и Сандер, ухватив Ваську за руку, буквально прыгнул в нее. Тот даже испугаться не успел, как оказался стоящим на широкой черной дорожке, висящей прямо в воздухе. Дорожка извивалась, скручивалась в спираль, разделялась на несколько и снова сходилась воедино. В воздухе вокруг нее висели какие-то неровные игольчатые шары. Их иглы постоянно дергались и сокращались, вокруг них то и дело возникал разноцветный туман и проскакивали столь же разноцветные молнии. Васька застыл на месте, вытаращив глаза и раскрыв рот. Он что, в аду? Да нет, чертей с вилами и котлов с грешниками не было видно. Потом осторожно заглянул через край дорожки и не увидел пола, насколько хватало взгляда, вниз тянулись те же дорожки и игольчатые шары.
— А это чего? — спросил Васька, показав на один из шаров, страх потихоньку растворился, и его место заняло все растущее любопытство.
— Энергоцентр, — ответил Сандер, но натолкнулся на непонимающий взгляд и попытался объяснить попроще. — Корабль тоже кушать хочет. А через эти шары ему из дому передают то, что он ест. Понял?
Чего ж тут непонятного? Понятно, корабль кушает через шарики. Вот только Васька никогда еще не слыхал, чтобы корабли или лодки что-то ели, но мало ли чего тут может быть. Если у них даже одежка живая, вон как ластится. Чуть ли не мурлычет. Но что, интересно, может есть корабль? Он же такой большой…
— Гляди, Вась, чего я тебе покажу! — привлек его внимание голос Сандера.
Рыжий стоял на краю дорожки, подняв руки. Немного постоял и вдруг рыбкой бросился вниз. Васька вскрикнул и рванулся за ним, пытаясь удержать нового приятеля, но не успел. Подошвы ботинок Саньки мелькнули перед самым носом, и он сам чуть не упал. С ужасом следя за падающим, Васька только крестился и тихо молился про себя. А рыжий падал прямо на один из шаров. Только по мере приближения к нему человеческого тела становилось понятно, насколько велик этот шар. Да любая из его игл была толще Сандера раз в десять! Падающий мальчишка что-то восторженно вопил и размахивал руками. Он вертелся в воздухе, вытворяя такие кульбиты, что Васька только вскрикивал от восторга и ужаса. С иглы, на которую падал Сандер, вдруг сорвалась ярко-алая молния и ударила прямо в него. Казалось бы, от наглеца после этого должен остаться только пепел, но нет. Его понесло в другую сторону, и через какую-то минуту смеющийся мальчишка стоял на другой дорожке саженей на двести ниже.
— Видишь, как класно! — закричал он. — Не бойся, прыгай!
Ага, прыгай… Страшно ведь. Но и показаться трусом новому другу тоже не хотелось. Раз он говорит, что ничего страшного, то, наверное, не врет. С ним же ничего не случилось… Васька стал на самом краю дорожки, зажмурился, набрался решимости и сиганул вниз. Его завертело в водухе, все крутилось перед глазами. Один из шаров с каждым мигом становился все ближе и ближе, вот он уже закрыл собой весь горизонт, казалось, сейчас Васька врежется в него и разобьется. Но в последний момент с одной из игл шара сорвалась синяя молния, и мальчишку окутало мягкое сияние. Не успел он опомнится, как его снова бешено закрутило и выбросило на одну из дорожек. Не удержавшись на ногах, Васька приземлился на пятую точку. Да… Страшно, но как класно. Прав был Сандер…
— Так… — донесся до него чей-то голос. — И что это у нас такое?
Васька поднял голову и натолкнулся взглядом на очень удивленное лицо человека с черной кожей и белыми волосами. Ой, арап… Один раз тятька возил его в город на ярмарку, и там в цирке он видел арапа. Но тот был совсем не такой… Толстый, вывернутые губы и плоский нос. А этот… Что тот барин.
— Откуда ты здесь взялся, отрок? — спросил арап, покачивая головой. — И кто надоумил тебя с
