изумительным ароматом, и лиственные. Кое-где еще лежал грязноватый, подтаявший снег, а в городе от него остались одни воспоминания. Сам пансионат представлял собой двухэтажное здание дореволюционной постройки, правда капитально отремонтированное и внутри вполне современное.
– Заполните, пожалуйста, анкету, – приветливо предложила дежурная за стойкой.
Она взяла у Федора и Лу паспорта и стала заносить данные в компьютер. Лу возбужденно озиралась по сторонам. Ей нравилось здесь все. Просторный холл, украшенный картинами в красивых рамах, ковровые дорожки, делающие шаги практически бесшумными, кожаные мягкие диваны… Когда формальности были закончены, портье отдала Федору оба документа и ключи от комнат.
– Ваши номера сто тридцать пятый и сто тридцать седьмой, второй этаж, – произнесла она, сияя заученной улыбкой.
Федор и Лу поднялись по широкой лестнице и повернули налево.
– Ты уже бывал здесь, да? – спросила Лу, заглядывая Федору в лицо.
– Естественно, это мой любимый пансионат, я иногда выбираюсь сюда от городской суеты, если дела позволяют, – снисходительно ответил молодой человек и приобнял девушку за плечи. – А вот и твоя комната.
Лу с замиранием сердца переступила порог. Вот это да! В небольшой квадратной комнате был и телевизор, и холодильник, и широкая кровать, застеленная темно-вишневым шелковым покрывалом. Нет, безусловно, для Лу все эти блага цивилизации были не в диковинку, ей приходилось бывать с мамой за границей и жить в фешенебельных отелях. Но здесь совсем другое дело! Здесь даже обычное убранство привело ее в неописуемый восторг, потому что первый раз в жизни она ощущала себя совершенно взрослой и независимой. Она прошлась по номеру, пооткрывала все двери, заглядывая во все уголки. Федор с легкой улыбкой наблюдал за девушкой. Но если бы Лу была повнимательнее, то она заметила бы в его глазах некоторое смятение.
– Просто супер! Федор, ты посмотри, и лоджия какая огромная! Жаль, что сейчас не лето…
– Да-а… Я рад, что тебе понравилось. Ну, ты располагайся, а я пойду к себе. В два часа обед, кстати, кормят здесь просто, без изысков, но очень недурно. – Федор кивнул Лу и вышел в коридор.
Войдя в свой номер, художник бросил сумку в шкаф и плюхнулся в кресло, обтянутое светло-серым велюром. Еще поднимаясь по лестнице вслед за Лу, он воспользовался тем, что паспорт девушки оказался у него в руках, и украдкой заглянул в него. То, что он там увидел, а именно дату рождения девушки, неприятно поразило Федора.
«Значит, она меня обманула, – с досадой поморщился он, – значит, ей шестнадцать… Глупая девчонка, втрескалась в меня по уши и готова бежать за мной не то что в Сергиев Посад, а куда угодно!»
Двафэ самодовольно ухмыльнулся, встал и подошел к зеркалу, висевшему над столом. Еще бы! Было бы странно, если бы эта смазливая девица не запала на него! Федор Фуфайкин не только слыл дамским угодником и ловеласом, но и являлся таковым на самом деле, хотя точнее его следовало бы назвать бабником. Впрочем, девушки сами вешались ему на шею, и такое положение вещей устраивало Федора, теша его мужское самолюбие.
«Ладно, не будем спешить, подождем, пока девчонка сама упадет в мои объятия, – решил он. – Хотя связываться с малолеткой… проблем не оберешься! А она ничего, что-то неординарное в ней есть, глазищи и волосы просто блеск! И фигурка, да и вообще эффектная девица…»
Около двух Федор зашел за Лу, и они спустились на первый этаж, в ресторан. Отдыхающих было мало, многие столики пустовали. Да и неудивительно, в это время года мало кто выбирается на природу.
– Федор, а что мы будем делать после обеда? – спросила Лу, придвигая к себе десерт – маленькое пирожное и кофе. – Давай побродим по лесу, сходим на речку… Ты говорил, что здесь есть река, да? Если у тебя нет других планов…
– Обязательно сходим. Иначе зачем же мы приехали сюда? – кивнул Федор. – Тем более что мне нужно выбрать подходящую натуру для нового пейзажа.
– Ты будешь рисовать на природе? – восхитилась Лу, и ее глаза загорелись. – Клево! А мне можно посмотреть?
– Конечно, малышка, от тебя у меня нет секретов! Может быть, ты принесешь мне удачу и я вернусь из Парижа победителем?
– Да! Я постараюсь принести тебе удачу, – воодушевленно воскликнула Лу и счастливо засмеялась.
Федор невольно залюбовался девушкой. Она смотрела на него с нескрываемым обожанием и нежностью, и ее черные глаза сияли.
После ресторана Федор и Лу отправились изучать окрестности. Художник прихватил с собой мольберт, краски и все необходимое для работы. Лу надела теплый свитер под горло и черную на подстежке куртку с капюшоном. По совету Федора она прихватила с собой орешки – в лесу водились доверчивые белки, которые бесстрашно спускались на землю и ели прямо из рук человека.
Прежде чем выйти к реке, парочка долго гуляла по лесу, дыша удивительной чистоты и свежести воздухом, любуясь вековыми деревьями. Лу даже покормила двух светло-серых шустрых белочек. Девушка была на седьмом небе от счастья. Вот они, сбывшиеся мечты! Стоило проявить чуть-чуть смекалки и напористости, и ее страстное желание исполнилось! Ей на секунду стало страшновато, когда она вспомнила о маме. А вдруг она все же вздумает позвонить Люсе? Лу тряхнула головой и заставила себя успокоиться. Нет, Люся не должна подвести ее. Она обязательно придумает какую-нибудь отговорку, выкрутится. Лу хорошо знала свою подругу: если Черепашка что-то пообещала, то можно быть уверенной – она сделает все от нее зависящее.
Река открылась их взору неожиданно. Вроде бы только что их окружал сумрачный безлюдный лес – и вдруг впереди, совсем близко, как по волшебству возникла серая лента реки.
– Ух ты! Как клево! – распахнула глаза Лу и потянула своего спутника поближе, к самой кромке воды.
– Это ты еще не видела, какая она красивая летом! Вода похожа на голубой перламутр и чистая-пречистая… – произнес Федор, осматриваясь. – Вот, пожалуй, тут мы и остановимся.
Он выбрал достаточно ровное место, установил мольберт и принялся делать набросок реки и леса, синевшего на том берегу. На Лу он не обращал никакого внимания, но она не обижалась, ведь Федору нужно работать, а потому она не станет ему мешать. Минут двадцать девушка стояла у художника за спиной и с восхищением наблюдала, как на чистом холсте появляются линии, штрихи, превращающиеся под его божественной рукой в прекрасный пейзаж. Лу почувствовала, как под куртку начинает забираться холодный воздух, и решила побродить невдалеке.
Она всматривалась в даль, туда, где неяркое солнце уже медленно скатывалось к горизонту, глубоко вдыхала пьянящий воздух и думала о том, что она, Луиза Геранмае, наисчастливейшая девушка на свете.
Они вернулись в пансионат уже в сумерках. Лу видела, что Федор доволен работой. Картина была еще не совсем готова, но все равно нравилась девушке. Впрочем, ей понравился бы даже детский рисунок из серии «ручки, ножки, огуречик, вот и вышел человечек», если бы его автором был Федор. После ужина они поднялись к нему в номер. Интерьеры их комнат были похожи, только у Федора диван и кресла были обиты светло-серым велюром, а на двуспальной кровати лежало покрывало фисташкового цвета.
Федор легонько подтолкнул девушку к дивану.
– Располагайся пока, а я принесу чего-нибудь выпить, – ободряюще подмигнул он и скрылся за дверью.
Оставшись одна, Лу включила телик, щелкнула выключателем бра, висевшего над кроватью, и комната осветилась мягким, неярким светом.
На душе у нее было неспокойно. Сердце тревожно билось где-то под ложечкой, она и ждала надвигающегося вечера, и боялась его одновременно. Нервно расхаживая по комнате, Лу задвинула шторы, достала из серванта бокалы и салфетки… Что скажет ей сегодня Федор? Как он себя поведет? И как она сама поведет себя с ним? Не решив ничего определенного, Лу попыталась успокоиться: пусть все будет так, как будет.
– А вот и я. – Федор вошел в комнату, держа в руке бутылку красного вина и большую шоколадку.
Он разлил вино по бокалам и проникновенно взглянул девушке в глаза:
– За тебя, Луиза!
Лу пригубила вино. Оно оказалось сладким и очень приятным на вкус, и она с удовольствием сделала еще два глотка. Федор молчал, и Лу ощутила неловкость. Почему он молчит? Ведь еще полчаса назад они болтали как старые приятели, и ей казалось, что она знакома с Федором тысячу лет, а сейчас… Неужели он тоже скованно себя чувствует, как и она?
Федор придвинулся к Лу почти вплотную и стал гладить ее волосы. Лицо его было совсем близко, так же как и тогда, в мастерской, и он так же гладил ее по голове и обнимал…
«Сейчас он меня поцелует…» – возникла в затуманенном мозгу Лу «оригинальная» мысль. Через секунду мысль материализовалась в настойчивый, страстный поцелуй.
Губы Федора вкусно пахли ароматным табаком и были сладкими от шоколада. У Лу чуть кружилась голова, но не столько от выпитого вина, сколько от торжественности, даже эксклюзивности момента. Значит, Федор все-таки неравнодушен к ней! И как романтично он все обставил! Привез ее в этот замечательный дом отдыха, устроил необыкновенный вечер с вином…
Поцелуи становились все настойчивее, и эта трудно контролируемая напористость Федора привела Лу в смятение. Она инстинктивно отодвинулась и мягко отвела его руки. Нет, его поцелуи были безумно приятны девушке. И разве не их она ждала так долго? Ждала с той самой памятной поездки в мастерскую, когда Федор уже готов был ее поцеловать, но почему-то не сделал этого. А сейчас… Сейчас она сама не готова! Лу понимала, что она не готова к большему, нежели просто поцелуи, и злилась на себя за это, но… переступить через себя не могла.
Федор отпустил ее, налил себе полный бокал вина и повернулся к Лу. Она растерянно наблюдала за его спокойными движениями, в ее душе росло непонятное чувство вины. Хотя какая на фиг вина? Чем она виновата перед Федором? А вообще… да, виновата, ведь она обманула его, скрыв свой настоящий возраст. Но разве дело в возрасте? Истина в том, любит ли ее Федор так же сильно, как она любит его? А если любит, то не станет делать ничего того, чего ей не хотелось бы.
– А ты знаешь, Луиза, – как ни в чем не бывало заговорил Федор, – у меня появилась прекрасная идея! Да, я думаю, ты ее оценишь.
У Лу отлегло от сердца. Значит, все в порядке, он не сердится на нее ни капельки. Лу приободрилась и благодарно посмотрела на художника.
– Что за идея? – улыбнулась она.
– Я говорил тебе, что везу в Париж свои работы, так? Но ты не знаешь главного: фишкой моей парижской выставки должна стать картина, которой еще нет, но которая уже существует в моем воображении… Короче, она будет называться «Девушка с задачником». Как тебе задумка, а? – Двафэ, прищурившись, хитро смотрел на Лу.
– А… а разве это прикольно? Девушка сидит за столом и решает задачи? Ну и в чем здесь фишка? Извини, Федор, но я, наверно, чего-то не понимаю, – разочарованно протянула Лу.
– Да, ты пока не понимаешь, потому что я тебе кое-чего не договорил. Так вот. – Федор картинно откинулся на спинку дивана, закинул ногу на ногу. – Это должна быть очень красивая, эффектная девушка, а главное, она должна быть обнаженной. Абсолютно обнаженной, и только грудь будет прикрыта, ну,
