побежали мурашки. Обычно это означало приближение опасности, но сейчас вокруг никого не было.
Келвин поставил пистолет на предохранитель, засунул в кобуру и огляделся. Крамбов нигде не было видно. Может, беда угрожает им?
Словно в ответ, перчатки потеплели и вцепились в поводья. Правая рука поднялась, хлопнула лошадь по боку; животное рванулось вперед, унося его от Леса и Мора.
Он ехал к Джон и королю по воле перчаток. Может, они тоже устали от битвы?
Но тут перчатки повернули лошадь к пролому в стене. Келвин едва успел пригнуть голову. Безжизненное тело лежало на взрыхленном газоне. Келвин увидел мертвенно-белое лицо Гринлифа. Как он оказался здесь? Кого преследовал и кто его убийца? Но перчатки не дали лошади остановиться.
Конь проскакал вокруг дворца и влетел в маленький дворик. Келвин узнал выступающую боковую часть знакомого балкона. Только теперь перчатки, уже почти раскаленные, вынудили Келвина придержать лошадь и спешиться. Юноша спрыгнул на землю и ринулся вверх по ступенькам. Какая-то странная слабость охватила все тело, голова закружилась. Должно быть, он совсем измотан. Может это из-за зелья, которым его опоили, чтобы крепче спал? Все утро Келвин ни разу не присел, и возможно, чрезмерные усилия так утомили его.
Но тут Келвин, добравшись до верхней площадки, толкнул дверь и очутился в темной комнате, где пахло необычно и неприятно. Аулхок, привязанный к черепу, захлопал крыльями и защелкал клювом. Кто здесь живет?
Несколько секунд Келвин стоял в дверях, покачиваясь от слабости, пока глаза привыкали к полутьме. Перчатки жгли руки, голова кружилась все сильнее. Но тут он различил волшебника и карлика; злобных тварей, которых, как он думал, сожрал дракон! И…
Похолодев от ужаса, Келвин заметил худенькую фигурку, привязанную к столу и полускрытую облаком розового дыма.
— Джон, — прошептал юноша. — Джон.
Бледная, как полотно. Неподвижная. В руке игла, кровь капает в золотой сосуд, который держит горбун!
Келвин клялся защитить сестру, и что же? Негодяи выцеживают из нее кровь!
Затанас пробормотал что-то, сделал знакомый жест, и Келвин замер на месте, парализованный магической силой. Отец пытался убедить сына, что волшебства не существует, но как же ужасно ошибался!
Келвин вспомнил о лазере.
Если бы он только смог достать его.
Чародей снова повел рукой, и оружие тут же выскользнуло из кобуры и повисло в воздухе. Потом лазер поднялся чуть выше и неожиданно оказался в руке чародея.
— Интересная игрушка, — кивнул Затанас, бросив пистолет на полку. — Но не настоящее волшебство. Не то, что мое.
Келвин пытался что-то сказать, но с губ не сорвалось ни звука. В ушах звучала равномерная дробь падавших капель, уносивших жизнь сестры.
— Не ожидал, что будешь настолько глуп и придешь сюда, — продолжал чародей. — Поэтому и придумал для тебя подходящую кончину, от которой нет спасения. Но так будет даже лучше.
Келвин чувствовал, что слабеет с каждой секундой. Почему он даже не пытается справиться с этим человеком?
— Позволь объяснить тебе один из основных принципов симпатической магии, — сказал Затанас. — Похожее воздействует на похожее. Ты и твоя сестра — родственники, и связь между вами сильнее, чем между чужими людьми. По мере того, как вытекает кровь, силы покидают ее, а вместе с ней слабеешь и ты. Медленно-медленно, долго-долго… Не стоит ускорять события. Каждым шагом, каждым мигом нужно насладиться до конца! Когда мы сдерем с нее кожу, будешь испытывать те же муки, когда вырвем глаза — ты ослепнешь. Когда…
Но Келвин уже не слушал. Он думал только о Джон, о перчатках, о необходимости немедленно, сейчас же остановить весь этот ужас. Но сил оставалось все меньше. Кап-кап-кап…
29. КОРОЛЕВА
Джон Найт обыскал один за другим покои дворца. Он не сказал Рыцарям, что намеревается сделать, чтобы не отвлекать их от главного дела — смертельной схватки.
Найт искал королеву. Их сын лежал без сознания, и может, в эту минуту, за ним ухаживали, а может никакая помощь ему уже не была нужна… Конечно, королева если не прямо, то косвенно виновата в том, что случилось с Кайаном.
Какая горькая ирония в том, что именно Джон сбила его — научись Кайан управлять летательным аппаратом, и Рыцари были бы уничтожены, а власть королевы окончательно бы укрепилась. Недаром Джону так не хотелось обучать сына, но когда королева захватила Келвина, ему ничего не оставалось делать.
О, только бы прихоть королевы не стоила жизни ее сыну!
Теперь Найт ненавидел эту женщину еще сильнее — ведь она восстановила его детей друг против друга.
Может, он сошел с ума? Нормальный человек не может ненавидеть с такой силой! Но все-таки Джон твердо знал: необходимо уничтожить королеву и ее фаворита, разорявших и бесчестивших эту прекрасную землю, и если им позволить жить — принесут еще больше зла. Такова природа Зоанны — разрушить все, значит необходимо как можно раньше смести ее с лица земли.
Но все же он когда-то любил эту женщину. Попал по власть ее чар… А ее тело…
Джон Найт встряхнулся. Нельзя отвлекаться ни на секунду. Единственная его настоящая любовь — Шарлен, хотя и пришлось ее оставить. Главная его цель теперь — устранить королеву, и тогда жизнь Шарлен, возможно, станет менее тяжелой. Она и ее второй муж прекрасно воспитали детей.
Найт очутился в бальной зале, где когда-то танцевал с королевой. Хрустальные люстры свисали с потолка, вдоль стен стояли статуи членов королевской фамилии в рост человека, а паркетные полы были из полированного редкого дерева, какое счастье он испытал здесь когда-то! Любовь прекрасной королевы принадлежала ему!
Найт остановился, оглядывая залу суженными глазами, держа лазер наготове, вынуждая себя ненавидеть ее, как ненавидел с того дня, когда очутился в подземелье, как ненавидел за то, что она подчинилась требованию Флика и убедила сына попытаться стать Круглоухим из Пророчества. Как ненавидел ее, когда она заставила его обучать Кайана. Как ненавидел ту минуту, когда Кайан упал.
В дверях мелькнуло что-то, какое-то странное мерцание. Призрак? Но нет, это была она, ничуть не изменившаяся за двадцать лет, волосы разлетались, тело просвечивает сквозь прозрачную ночную сорочку. Зоанна поманила его, и ненависть куда-то испарилась — невозможно противиться этому обаянию! Он знал, что волшебство, в которое он пытался не верить, подарило телу и лицу вечную молодость… и уму тоже? Но почему-то это больше не имело значения. Против воли Найт сделал шаг вперед.
Пол разверзся под ногами,
Найт упал, поморщился от боли, не выпуская лазер, но что-то ударило по руке, пальцы разжались. Пистолет полетел на землю. Еще один удар, по голове, оглушил, перед глазами все завертелось.
— Быстрее, Питер, кончай с ним.
Ее голос! Ее! Джон заморгал, пытаясь увидеть, что происходит.
Королева стояла перед зеркалом, посылавшим ее отражение на зеркало, висевшее в бальной зале и еще одно в подвале, где он сейчас очутился. Пол не просто исчез — наверху виднелась дверь люка.
Простая западня — люк и зеркало. Приготовлена для Найта, с тех пор, как он согласился учить Кайана? Или просто в ожидании удобного момента?
Да, королева — олицетворение зла, но в уме ей не откажешь. Она знала, что когда-нибудь бывший муж попытается ее убить.
Зрение Джона прояснилось. Над ним стоял Питер Флик с мечом наготове.
